Актриса
24 июня 2012 года.
— Как это у вас получается? — спросила Оля.
— Что? — не понял Костя.
— Ну это, камешки.
— А, это... Значит так, берешь камень, нет не такой. Надо чтобы плоский был.
— Такой?
— Да пойдет. Кидаешь его вот так, одной кистью, старайся как можно резче и чтобы камень вдоль воды летел.
Костя приобнял девушку за горячую талию, а другой рукой обхватил ее ладонь с зажатым между пальцами голышом и несколько раз медленно согнул и разогнул ее тонкую кисть, демонстрируя как нужно кидать камень. Закончив урок, не отпуская подругу, он попытался чмокнуть ее в щеку, но та, задорно рассмеявшись, сумела выскользнуть из объятий парня. Отбежала на пару метров, поправляя свой легкий, почти воздушный сарафан:
— Давайте, Константин, без фамильярностей! — и смеется, зараза.
— Что вы решили с Олей? — спросил Олег, кидая в воду очередной голыш.
— По учебе-то? Я на физмат буду подавать, вроде баллов хватает. А Оля в Щуку будет пытаться. Ну или что попроще. А вы что?
— Мне мать сказала, чтобы я тоже с тобой за компанию пошел. «Костя серьезный мальчик, с ним не пропадешь! « — передразнил Олег свою мать.
— А Юлька?
— Тоже вроде со мной хочет, поступит куда или нет, не знаю. Но попытается.
— Типа жена декабриста, чтоль?
— Ага, типа того, — ухмыльнулся Олег.
— Костиик, у меня не получается, — обиженно выпятила губки Оля.
— Ничего страшного, зато ты у меня красивая, — утешил Костя девочку.
— И все?!
— И еще умная.
— Воот всегда так говори!
— Слушай, завтра папа с мамой приглашают нас вдвоем. Хотят с тобой познакомиться.
— Ооо, у вас отношения переходят на новый уровень? — удивился Олег.
— Не знаю, что им захотелось, — пожал плечами Костя.
— А когда? — спросила Оля.
— Давай я в два за тобой заеду и вместе поедем ко мне? — предложил Костя.
— Давай, — согласилась девушка.
25 июня 2012 года.
— Послушай меня, Константин, — рокот отцовского баса бил по ушам как набат, — я не позволю какой-то вертихвостке кинуть под откос все, что я в тебя вложил. В первую очередь, ты сейчас должен думать о своей учебе, у тебя отличный балл по ЕГЭ, впереди открыты все ВУЗы страны. Твоя цель — Москва, в такой ответственный момент затеять лямур — это какая должна быть безответственность в голове! Нагуляться всегда успеешь.
Павел Николаевич замолчал, переводя дух. Мать стояла рядом молча, скрестив руки на груди, как бы огораживаясь от происходящего вокруг, но было видно, что она целиком на стороне отца.
— Да и кто она вообще такая?! Сирота безродная! — продолжил отец, чеканя каждое свое слово, — Где она собирается учиться? Щукинское училище? Кто ее туда возьмет? Ее максимум — какая-нибудь роль второго плана в провинциальном театре! Короче, ты у нас с мамой достоин большего. В нашей семье никаких актрис без роду и племени не будет! И чтобы больше я тебя рядом с ней не видел. Пока я тебя кормлю и всем обеспечиваю — будет так.
— Ты ведь уже заранее все решил про нее. Ведь она ничего нового тебе про себя не рассказала, ты все и так знал — и что живет с теткой, и про ее планы. Зачем было это все?
Косте много чего хотелось сказать отцу — и громкого и обидного — но умом понимал, что сейчас он ничего не добьется, лишь только разозлит еще больше своего властного и влиятельного родителя, потому просто дождался окончания речи, обулся и выскочил в подъезд.
Она ждала его на скамейке во дворе.
— Ну, говори, — нетерпеливо спросила она его, — как все прошло? Я понравилась твоим папе и маме?
— Да все нормально, Оль, — отмахнулся Костя, из всех сил делая вид, что действительно все нормально, — про учебу говорили, чтобы наши отношения не мешали ей, ничего особенного. Им это главное и то, что я тебя люблю.
Костя приобнял девушку за талию и, чуть прижав к себе, звучно поцеловал в щеку.
— Куда пойдем? — Оля взяла парня под руку.
— Не знаю, давай сходим на ипподром, на лошадок посмотрим, посидим там спокойно.
— Хорошо, что мы оба в Москву поедем поступать, правда? — спросила Оля, глядя в глаза Косте, когда они уселись на жесткой скамейке трибуны ипподрома.
— Хорошо, — согласился Костя, глядя на медленно пробегающих под управлением жокеев лошадей, — еще надо экзамены сдать.
— Сдадим, — с уверенностью сказала девочка, — ты же у меня умный. А я... я вроде тоже не дурочка. Ты сам мне говорил.
— Твой папа такой обходительный, сразу видно — профессор, — продолжила она. — Твоей маме повезло с мужем. А тебе — с папой. Нет, правда! — девочка восторженно постучала кулачком об скамейку.
Костя вздохнул, обнял подругу и они оба еще долго сидели, прижавшись друг к другу, любуясь багровым закатом. Говорить ни о чем не хотелось. Хотелось, чтобы этот вечер продолжался бесконечно, потому что потом — экзамены, переезд в Москву, поступление. Дипломатия с отцом и матерью, будь оно неладно. А пока Костя наслаждался умиротворяющим теплым майским вечером в компании с любимой. Все остальное будет потом.
26 июня 2012 года.
— Оля, тебя не затруднит заехать к нам, мы Викторией Васильевной хотели бы с тобой поговорить.
— Да, конечно, — радостно согласилась Оля, — а откуда...
— Нам Константин твой номер дал, — перебил Павел Николаевич. — Через полчаса тебе удобно будет?
— Хорошо, постараюсь успеть.
***
— Здравствуйте.
— Здравствуй, Оля. Нет, нет, не снимай обувь, не проходи, я думаю, мы у порога все вопросы решим. Вчера я имел разговор с Константином, но, кажется, что он ничего не понял. Поэтому попробуем зайти с другой стороны.
В следующие десять минут Олю опускали ниже плинтуса, она ошарашено с открытым ртом стояла и получала наглядный пример, как можно предельно вежливо и корректно, не допуская прямых оскорблений, вывалять человека в грязи и смешать с дерьмом.
— Но я... но мы... — дрожащими губами попыталась она возразить.
— Любите друг друга? — уточнил Павел Николаевич. — Ну что ж. Опустим, что это спорный момент, но тем не менее. Послушай, девочка. У него с тобой нет будущего. Что ждет его с тобой? Незапланированная беременность, ранний брак по этому поводу? Пеленки, распашонки? Тесть — ректор пусть и провинциального, но, тем не менее, престижного ВУЗа, теща — не последний человек в руководстве нефтегазовой компании? Ведь это твой легко читаемый план? Мой тебе совет — отступи. Сделай самопожертвование, пусть это будет твой акт Любви, ради любимого человека, отдай ему его будущее. Ты же понимаешь, что своего сына я не брошу и рано или поздно я добьюсь, чтобы тебя рядом с ним не было. А вот тебе жизнь я попортить могу. Будущее Константина — в науке...
Павел Николаевич еще что-то продолжал говорить, но Оля его уже не слышала. Подавляя в себе судорожные рыдания и размазывая по лицу слезы, она, не в силах ждать лифта, неслась по лестнице вниз, подальше от этого дома.
Жизнь без родителей ее многому научила, но этот удар судьбы для нее был слишком неожиданным.
По ощущениям, Оля прошла пару остановок, а в реальности — около десяти. Встречные прохожие в последний момент шарахались в сторону от быстро идущей девушки, не стесняющейся при посторонних плакать взахлеб. Ее мучила вопиющая несправедливость, совершенно бездоказательные обвинения, которые сыпались на нее всего каких-то полчаса назад. За что? Что я сделала им плохого? — мысли стучались в голове, но ответов на вопросы не находилось.
Постепенно успокаиваясь, и, замедляя шаг, девушка зашла в Магнит по пути, купила сыра, фруктов, подумав немного, кинула в корзину бутылку вина и на кассе взяла шоколадку.
***
— Костик, мне что-то сегодня не очень хочется гулять, может, приедешь ко мне? Тетя на дачу умотала.
— Хорошо, буду через час, ок?
— Ок.
***
— Почему ты мне не сказал про своего отца?
— Вот как. Что он тебе наговорил?
— Наверное, все, то же самое, что и тебе, не хочу об этом вспоминать, — поморщилась Оля.
— Бедная моя, — помрачнел Костя, — слушай, я не должен был этого допустить, наши семейные разборки это наши разборки.
Помолчал, потом продолжил:
— В любом случае, ты не должна это примерять на себя. Этот человек привык держать все под контролем и... Я сам разберусь со своими родителями...
— Тсс... — Оля приложила палец к губам Кости, — давай не будем много разговаривать. Пусть этот вечер будет только нашим.
Косте показалось, что в глазах Оли мелькнула боль, но в следующую секунду она уже улыбалась, протягивая Косте бокал с вином.
— На брудершафт, — прошептала она.
— С удовольствием, — согласился Костя.
Руки молодых людей сплелись. Костя опустошил свой бокал, дождался, когда Оля мелкими глотками выпьет свой и, с удовольствием, приложился к пухлым, влажным губам Оли. Сквозь аромат свежего алкоголя и шоколада, которым Оля закусывала, у Кости промелькнула мысль, что, возможно, сегодня произойдет что-то важное.
В подтверждение его мыслей, Оля мягко отстранилась, плавно подошла к выключателю и погасила верхний свет в комнате. Оказалось, что на улице уже темно, стройную Олину фигуру теперь освещали только отблески уличного освещения и неполная луна, заливающая все вокруг мертвенно-бледным светом.
Сильно смущаясь под взглядом Кости, Оля стянула через верх свой сарафан и ловким движением скинула с себя лифчик, оставшись в одних серых трусиках. Этот простенький кусок хлопчатобумажной ткани, двумя треугольниками обтягивающий Олины бедра, показался Косте во стократ эротичнее самого брендового дорогого белья.
— Оль, — прохрипел он, — если ты это из-за...
— Заткнись, — прервала его Оля, — просто сделай то, что хочешь.
Позже, он сам не понять, что произошло и почему. Может быть сказалась неопытность, а может быть банальный страх того, что, Оля вдруг передумает. Костя хотел многого. Ранее он неоднократно представлял, каким он будет — первый раз. В планах было все — и как он медленно, внимательно изучит всех складки ее хрупкого, стройного тела. Языком проверит шершавость ее сосков на упругой груди — сначала левый, потом — правый. И как он обязательно ткнется носом Оле в лобок, ощутит нереальный, и, наверное, сильно возбуждающий запах ее промежности и как он попробует вкус ее интимных выделений на своих губах.
В реальности всего этого не было.
Торопливо стянул с Оли белье, с раздражением чуть не запутался в своей одежде, опрокинул девушку и быстро вошел в нее... Оля отдавалась Косте, плотно обхватив его пятками за поясницу, ритмичными движениями бедер помогая ему держать темп, а руками нежно теребя его короткую стрижку.
Самый главный подарок она вручила Косте так буднично, что он понял всю его значимость, только разглядывая свой член, перемазанный в розовой смеси спермы, смазки и Олиной крови.
— Блин, Оля, ты...
— Да, — чуть улыбаясь, мелко кивала Оля, — Колумб ты мой, дорогой.
— Ох, ты бы предупредила, я ведь как слон... — Костя донельзя смущен и просто не мог подобрать слов.
— Все хорошо, Костик, все было просто отлично, — шепотом утешала его девушка.
— Знаешь, ты у меня тоже первая, — признался Костя. — Спасибо тебе.
— Глупенький, — хихикнула Оля, — за это не благодарят. Мне это было также приятно, как и тебе.
— Правда? Ты обманываешь меня. Я был как... Я обязательно верну тебе должок.
Потом, после душа, когда Костя уже собирался заснуть, Оля чуть зависла над ним:
— Кость!
— Мм?
— Ты главное помни, что бы ни случилось — я всегда тебя буду любить.
Костя внимательно посмотрел в глаза Оле. В темноте ему снова показалось, что ее лицо искажено в гримасе боли, как будто девочка хочет заплакать.
— Что ты задумала, Оль?
— Ничего, просто хочу, чтобы ты это знал.
— Я знаю, Оль. И я тоже тебя сильно люблю.
Дождавшись, пока дыхание Кости станет ровным, девушка осторожно выскользнула из его объятий, вгляделась напоследок в безмятежное лицо любимого, подавив подступивший к горлу комок и смахнув с ресницы так некстати навернувшуюся слезу. План действий у нее созрел еще днем, после разговора с Павлом Николаевичем. Оделась, кинула в дорожную сумку самые необходимые вещи, паспорт, деньги. На кухне нашла огрызок карандаша, на вырванном из тетради листочке бумаги написала записку, постаравшись положить ее так, чтобы Костя обязательно ее увидел утром, с телефона заблокировала свою страницу в вк. Уже в подъезде вызвала такси.
— Красногвардейская 28, второй подъезд.
— Куда едем?
— Железнодорожный вокзал.
После разговора с диспетчером Оля вытащила из телефона сим карту и выбросила ее в мусоропровод.
27 июня 2012 года.
— Какого хера, папа?!!! Вы тут оба охуели? А нет! Это был не вопрос! Вы тут оба охуели! Есть вопросы — решайте со мной, зачем ее приплели?! Где она теперь?!! — орал Костя.
— Может быть ты немного успокоишься и подумаешь хорошенько с кем и как ты разговариваешь? — видимое хладнокровие отца бесило Костю еще больше, как и его полная уверенность в своей правоте.
— Может быть вам обоим следовало хорошенько подумать, прежде чем накидываться на Олю?!
— Во-первых, на нее никто не накидывался, во-вторых, разговаривал с ней только я...
— Да мать всегда на твоей стороне, наверное, также вот тут стояла и ручки сложив, смотрела!
—. .. в-третьих, я хотел только, чтобы она отстала от тебя, мне не нужно было, чтобы она куда-то уезжала! В конце концов, девица уже взрослая, если она сделала такие выводы из безобидного, в общем-то, разговора, то это полностью ее решение.
— Я не хочу с вами общаться, я сейчас в таком ахуе, даже не знаю, что сказать тебе. Скорее бы уже свалить от вас, — устало произнес Костя и ушел к себе в комнату, не забыв погромче хлопнуть дверью.
— Это крайне неправильные выводы из, в общем-то, правильных предпосылок! Тебе сейчас надо подавать документы, а не над всем этим...
— Мне кажется, Паша, что вчера было уж очень жестко, — Виктория Николаевна попыталась положить руку на плечо мужу, но тот лишь раздраженно отмахнулся:
— Не лезь в это, разберемся сами, по-мужски.
***
— Олежка, здорово, как сам? Можешь у Юльки спросить, знает ли она, куда Оля могла уехать? Да, уехала. Че ты ржешь, бля?! Нет, не поссорились. Да там вообще все очень сложно получилось. Нет, нихуя не нормально. Да, очень плохо. Хуево, говорю! Нет, сегодня нет настроения, в другой раз как-нибудь. Давай, до встречи.
Костя нажал отбой. Потом подумал, что время уже глубоко послеобеденное и тетка Оли уже должна была вернуться с огорода своего, набрал ее.
— Здравствуйте, теть Лен.
— Здравствуй, Костя, — несколько суховато поприветствовала его тетя Лена.
— Я хотел спросить, не звонила ли Оля Вам.
— Знаешь, Кость, я не знаю, что там у вас стряслось, не знаю где она, и когда вернется, но если тебе это важно — с ней все в порядке. Наверное.
— О, она звонила? А с какого номера, а то ее телефон недоступен...
— Звонила она еще вчера, со своего номера, сказала, что срочно уезжает. Все, я, если честно, немного занята, да и сказать тебе больше нечего. Уехала и уехала.
— Ладно, спасибо, — разочарованно пробормотал Костя, — до свидания.
Чему тут удивляться, Оля как-то говорила, что с теткой у нее несколько натянутые отношения.
Лето 2012 года.
Олег нашел выход на какого-то мента, который по знакомству согласился выяснить хоть что-нибудь. Что-нибудь заключилось в том, что ночью диспетчерская такси Максим приняла два вызова по адресу Красногвардейская 28. Один из них был пустышкой — подвыпивший мужик попросил таксиста провезти по круглосуточным магазинам в поисках добавки. рассказы эротические А вот второй, в 1:15 был интересен — девушка ехала на вокзал. Таксист в точности описал Олю, но дальше все темно, чтобы узнать у РЖД, куда был куплен билет на имя Ольги Самохиной, связей Олежкиного знакомого оказалось недостаточно. Нужно было делать официальный запрос, а его можно было написать только в рамках уголовного дела, если бы кто-то из родственников написал заявление о пропаже человека. А Олиной тетке это было не надо.
И Костя и Олег подали документы на физмат и даже умудрились попасть на бюджет, причем Костя сильно подозревал, что в его случае без отца дело не обошлось. Хотя с родителями он старался не пересекаться, до переезда в Москву вообще напросился жить у Олега.
— Костенька, это неправильно, — увещевала по телефону его мать, — не по людски, знаешь. Со временем ты поймешь, что папа хочет тебе только добра, пусть по форме, может быть он и не прав...
Костю эти разговоры раздражали, потому что в первую очередь напоминали об Оле и о собственном бессилии в ее розысках.
Последнюю неделю перед началом учебы друзья — и Костя, и Олег с Юлькой — прошерстили все театральные учебные заведения столицы, где-то по сайтам, где-то с личным присутствием, но нигде в списках абитуриентов или поступивших Ольга Самохина 1994 года рождения не числилась.
10 октября 2016 года.
— Ольга Леонидовна хотела меня видеть.
Методистка посмотрела на Костю поверх очков.
— Проходите. Ольга Леонидовна на месте.
Тяжелая дубовая дверь почти полностью отрезала кабинет кафедры от внешнего мира, сюда почти не проникали звуки из коридора. Тишину нарушал только стук клавиш — методистка что-то набирала на стареньком компьютере. Пахло бумагой, канцелярским клеем и запеченным тонером от лазерной печати. Завкафедрой сидела в общем помещении с преподавателями, позволив себе лишь частично огородиться от остальных шкафом для бумаг.
— Присаживайся, Топилин.
Костя огляделся, нашел стул, придвинул его и сел.
— В ВУЗе запланирована стажировка особо отличившихся в учебе студентов в одном из европейских ВУЗов. На нашу кафедру выделено четыре места. Совет кафедры единогласно включил в список тебя. И поверь мне, это большая удача для тебя. Сведения о твоей стажировке сильно помогут тебе в дальнейшем, тебе легче будет найти хорошую работу после учебы. Кроме того, это и большая честь — представлять наше учебное заведение в Европе. У меня к тебе один вопрос — почему ты отказался?
— Во-первых, у меня не очень хорошо с языком, — соврал Костя, — а во-вторых, я просто не хочу. Ведь это же дело добровольное?
— С языком у тебя все очень даже неплохо, я навела справки на кафедре иностранных языков, Марина Владимировна о тебе лестно отзывается. Среди участников есть студенты, у которых уровень знаний хуже тебя, тем не менее, едут.
— Значит, я просто не хочу. И знаете, я знаком, по крайней мере, еще с парой сокурсников, которые, судя по зачеткам, больше достойны поездки, чем я.
Ольга Леонидовна вздохнула, сняла очки, устало потерла переносицу.
— Константин. Не буду скрывать, идея вашей отправки за границу родилась не из воздуха, ваш отец принял в этом самое непосредственное участие. Это чтобы расставить точки над точками. Мы живем в таком обществе. Дети политиков с большой вероятностью становятся политиками, в семье певцов и музыкантов сыновья-дочки тоже оказываются не обделены талантом. Если уж вам повезло родиться в семье, где вам могут организовать неплохой стартап в деле науки или образования — глупо от этого отказываться. Какие бы у вас в семье не были отношения.
— Спасибо, — сухо ответил Костя, — и все же я, пожалуй, откажусь.
***
Вибрирующий смартфон показал, что звонит мама.
— Алло.
— Сынок, мне бы..., нам бы очень хотелось бы с тобой поговорить. Пожалуйста, не отказывайся, нам бы очень хотелось бы тебя повидать.
— Зачем? Что-то случилось?
— Ничего не случилось. Точнее случилось, но тогда... Давно. Послушай, давай поговорим? Просто как родственники. Ну не получится, так не получиться. По крайней мере, мы попытаемся.
— Хорошо, — согласился как можно суше Костя, но внезапно почувствовал, как дрогнул собственный голос и отчего-то запершило в носу.
— Когда мы можем тебя ожидать?
— В выходные приеду, — Костя постарался побыстрее сбросить звонок, пока мама ничего не почувствовала.
А про себя Костя подумал, что хватит уже жить прошлым, жизнь продолжается, в конце концов.
15 октября 2016 года.
В комнате Кости ничего не изменилось за четыре года, время как будто здесь застыло. Даже старый телефон, который Костя положил на край стола перед последним ЕГЭ по прежнему лежал на своем месте. Нет, было видно, что в комнате делают уборку, видимо мать, протирая пыль, старалась класть вещи на прежние места. Очень мило вышло.
Папа сдал, эти четыре года не прошли для него даром. Осунулся, появилось пара лишних морщин, а седых волос стало гораздо больше черных, которыми он так гордился в молодости. Встретил Костю в зале, просто протянув крепкую ладонь для рукопожатия. Чуть помедлив, Костя протянул в ответ свою. Папа молча вытащил из серванта графин с коньяком, от души плеснув в оба бокала. Взял свой бокал, помолчал, подумав.
— Знаешь, сынок, в моем возрасте редко признаешься в своих ошибках. Особенно... особенно когда ошибаешься в ключевых моментах. Но видимо без этого никак.
Отец замолчал, но потом, вздохнув, продолжил:
— Благими намерениями устлана дорога в ад. Прости меня за все. Видит Бог, я много сделал, чтобы исправить свою ошибку, но, видимо, у меня это уже не получится. Да, я тоже задействовал кое-какие связи, чтобы отыскать ее, но все пусто. Прости старика.
Еще пауза.
— Это не все, что я хочу сказать. Когда ты отказывался от моих денег — я считал, что ничего страшного, заработаешь свои, не пропадешь. Но этот твой отказ от поездки — это глупая ошибка, Ольга Леонидовна тебе все объяснила. Даже если ты не примешь сейчас мои извинения, и обида по прежнему останется с тобой — пусть это не влияет на твое решение. Хорошо?
Павел Николаевич на выдохе опрокинул бокал. Костя немного задержался, но тоже выпил свою порцию до дна. Потом поставил бокал на стол, подошел к отцу и крепко его обнял, чувствуя как под руками трясется в беззвучных рыданиях спина отца.
Мама стояла в дверях и тоже постоянно смахивала что-то с ресниц.
Потом уже, поздно вечером, Костя вытащил из бумажника потертую уже Олину записку, написанную ею в ту злополучную ночь.
«Прости меня, Костя, но я так не смогу. И пожалуйста, не ищи меня. Ключи положи под коврик, тетя Лена их найдет. Ps. Я очень тебя люблю».
Аккуратно свернул бумагу и вставил ее между книг на своей полке. «И ты меня прости, Оля, я не могу жить тобой всю жизнь».
***
Через пару месяцев папы не стало. Стоя на морозном ветру, глядя как кладбищенские рабочие кидают стылую землю в могилу, мама задумчиво сказала Косте:
— Он как будто жил в последнее время ради примирения с тобой. А после вашего разговора решил, что уже все. Сдал сильно. И умер, потому что умер, представляешь? Врачи написали — паралич сердца! Что за диагноз такой?
Костя молчал, в голове было пусто и мрачно.
26 ноября 2018 года.
— Давайте тут посид
им, — предложила Юлька, кивая на кафешку рядом с остановкой.
— Давай, — согласился с подругой Олег.
Костя пожал плечами, ему было все равно. Устал на работе, компания, конечно, престижная, должность денежная, но у корейцев не забалуешь. Да и настроения не было. Пару дней назад он расстался с очередной девушкой. Вроде бы смазливая, не глупая и характер легкий. И в компанию влилась быстро. Но вот так. Не зашло. Впрочем, как и со всеми остальными, с кем Костя пытался завести отношения.
Разместились за столиком у окна, причем почему-то Юлька с Олегом расселись друг напротив друга, оставив Косте место напротив окна. Странно как-то. Ну да ладно.
Подошла официантка. Олег заказал овощную нарезку, сырную тарелку, вина Юльке и 0, 5 водки себе с Костей. Пока ждали заказа, за столиком повисло неловкое молчание.
— Не понял, вы что, поссорились?
— Нет, с чего взял?
— Молчите, сели как-то странно, порознь.
— Не обращай внимания. Скоро все будет, — улыбаясь, туманно пообещала Юлька.
Ну ладно, будет, так будет, на людей в ссоре вроде не похожи, и то — хорошо. От нечего делать Костя начал рассматривать огромный рекламный постер очередного какого-то блокбастера, премьера которого должна была быть на днях. Что-то в нем казалось Косте странным, но что — понять не мог.
Принесли алкоголь с закуской, Олег быстро разлил. Чокнулись. Приятное тепло только начало разливаться по телу, как Олег снова наполнил посуду. Придумывая второй тост, Костя снова посмотрел за окно. Черт, что в нем не то?! Название? Нет, название как название. В главной роли Ольга Самойлова. Ольга. Самойлова Ольга. Почему, мать его, Самойлова?! С рекламного баннера на него смотрела Оля. ЕГО Оля!
Костя как был с поднятой рюмкой, растерянно переводил взгляд на Юльку и на Олега. Друзья рассмеялись.
— Видел бы себя сейчас. Мы думали, что ты так и не заметишь.
— Самойлова, понимаешь?! — воскликнул Олег, — она не Самохина! Вот почему мы нигде ее тогда не могли найти!
— Она что, замуж вышла? — спросил Костя, — Это фамилия мужа?
— Нет, нет! — успокоила Юлька, — Это мы выяснили, иначе здесь бы не сидели. Она не была замужем. По крайней мере википедия про это ничего не знает. Ну и всякие стархиты про это молчат. Она просто сменила фамилию!
— Ни хуя себе! — восхитился Костя, — ребят, как вы подготовились! И как давно вы ее заметили?
— Да уж месяц почти, как только рекламу фильма начали крутить. Половина города собирается на него сходить, один ты, как медведь в спячке. Работа-дом-работа. — Юлька потрепала Костю по шевелюре.
— Короче, это еще не все, — взял слово Олег, — предлагаю тебе выпить за твоих друзей, за нас с Юлей, то есть, потому что мы подготовили тебе решение под ключ. На, бери, и даже не спрашивай, чего это стоило Юле по времени, а мне — по деньгам.
Олег вытащил из-за пазухи конверт.
— Что там? — Костя надорвал конверт, заглянул в него. В конверте лежал один билет в кино.
— Премьера будет первого, а в четверг, 29-го, в МегаМаксе будет предпремьерный показ. Там будет театральный и киношный бомонд, ну и кто попроще, но с деньгами. Съемочная группа будет представлять сливкам общества свою картину. ОНА там тоже будет.
Костя помрачнел. Легкая эйфория быстро уходила из головы.
— Ребят, — голос его дрогнул, — вам спасибо, конечно, но все это, наверное, зря.
Он помолчал, положил конверт на стол и сдвинул его на середину. Ребята тоже молчали, позволяя Косте подобрать слова.
— Прошло шесть лет. Она ни разу со мной не связалась. Хотя, наверное, могла бы. Я-то фамилию не менял. Была любовь. Я искал девчонку, которая, как мне казалось, по глупости попала в беду, у нее не было никого, кроме меня, понимаете?! Ну, я так думал. Вот что я искал, а не это вот все, — Костя неопределенно махнул рукой в сторону улицы за окном.
— Сначала выпить, — Олег разлил водку.
Юлька налила себе сама. Выпили. Олег вместе закуски занюхал водку рукавом.
— Хорошая водка, — прокомментировал он, подумал, а потом с плохо скрываемой злостью продолжил: — а теперь, послушай меня, придурок! Ты! Сейчас! Возьмешь этот сраный конверт! В среду ты примешь горячую ванну с ебучей солью для ванн, а в четверг побреешься и надушишься сраным одеколоном! Чтоб воняло от тебя как от этого, Кристиана, мать его, Диора! А вечером ты пойдешь в этот сраный МегаМакс! И там ты сделаешь так, чтобы она тебя увидела! Меня вообще не ебет, как это будет. Не знаю, как там будет, это вообще твои проблемы! Сорви киносеанс, облей ее платьем вином, набей морду секьюрити, но! Она. Должна. Увидеть тебя!
— Кость, — Юлька мягко положила свою ладонь на руку Косте, — ты ДОЛЖЕН туда сходить. Ты может быть ей совсем не нужен, она может тебя не узнать, может что угодно пойти не так. Это будет обидно, но! Тогда ты будешь жалеть лишь о том, что сделал, а не о том, что мог бы, но не сделал.
— Ты нас понял? — спросил Олег, сдвигая конверт в сторону Кости.
Костя, чуть помедлив, забрал конверт со стола, сунул его в карман костюма.
— Понял.
— Запомни, план очень простой — она тебя видит. Дальше по обстоятельствам.
29 ноября 2018 года.
Перед сеансом Костя безуспешно пытался отыскать глазами Олю, но, ни ее, ни исполнителя главной мужской роли, Жигановского, не было видно, из чего можно было сделать вывод, что полный состав актеров подъедет позже. Или вообще все переиграли и Оли Костя сегодня не увидит? Отогнав от себя панические мысли, Костя занял свое место в зале. Организаторы разделили зал на три зоны — впереди, на самых неудобных местах сидели журналисты, авторы культурных колонок в газетах и прочая пишущая братия. Зато они будут ближе всего к съемочной группе в конце. Середина отведена под великосветскую тусовку, а пять последних рядов отданы таким как Костя — случайно или неслучайно попавших на показ простым смертным.
Премьера началась с короткого приветственного слова режиссера, поблагодарившего собравшихся за внимание к картине, выразившего уверенность, что каждый из присутствующих получит свою порцию удовольствия и пообещавшего ответить на все вопросы после просмотра.
Титры зал встретил стоя и с аплодисментами. Фильм и в самом деле был очень и очень неплох. Костя смотрел буквально на одном дыхании, естественно, буквально прожигая экран взглядом, когда в кадре была Оля. А еще по черному завидовал Жигановскому...
Она вышла на сцену перед экраном — в вечернем платье, стройная, ослепительно красивая, и Костя понял. Понял, что не было этих шести лет. Ничего не прошло. Все на месте. И комок в груди, и бабочки в животе. Как будто вчера только они сидели вдвоем на неудобных ступеньках ипподрома, когда он робко гладил ее ноги чуть повыше коленей, не решаясь залезть повыше, чтобы не спугнуть любимую девочку.
Показалось, что вопросы на пресс-конференции не закончатся никогда. Косте хотелось поубивать весь журналисткий пул за все их неуемное любопытство. Оле тоже задавали какие-то вопросы, она что-то отвечала. Костя наслаждался ее голосом, многократно усиленным акустикой киноцентра, но смысл вопросов и ответов до него не доходили.
В фойе была организована зона, где все желающие могли получить автограф актеров, после пресс-конференции туда быстро образовалась очередь. Стоя в ней, Костя сам не мог решить для себя, чего он хочет больше — чтобы его очередь побыстрее дошла или чтобы она никогда не кончилась. Ближе к столику Костя увидел, как Оля не поднимая взгляда спрашивает, для кого писать автограф, берет из толстой стопки ламинированный постер фильма и тонким маркером делает подпись.
Также, не поднимая глаз, Оля расписалась на Костином бланке. Когда Костя взял свой постер с автографом Оли со стола, он понял, что если он сейчас не переборет свой комок в горле, то на этом все закончится.
— Здравствуй..., Оль.
Ее рука, тянувшаяся за очередным бланком задержалась, Оля подняла взгляд на Костю. Ее губы чуть тронула улыбка, кивок головы и еле слышное:
— Привет.
На этом все. Через мгновение — внимание на следующего:
— Кому писать?
Костю быстро оттеснили, поток фанатов был достаточно плотен, крепко сложенные ребята от киноцентра вежливо, но твердо направляли гостей, получивших свой автограф, к гардеробу и на выход. В другом конце зала бомонд собирался на фуршет.
Это был удар. Очень болезненный и обидный. Хотя Юлька говорила об этом, и Костя вполне допускал такой исход, полностью подготовится к такому невозможно.
Выйдя на свежий морозный воздух, Костя глубоко вздохнул.
— Да и хуй с ней, в конце концов, я сделал это, — мелькнула мелкая, ни хуя не спасительная мысль. И вторая мысль — нажрусь сегодня в сосиску.
Рука в пальто смяла постер, Костя уже решил выбросить его в урну, но в последний момент все же развернул, чтобы посмотреть, что Оля написала. Потом еще с минуту тупил над смятым «Позвони мне :)«. И номер телефона. И уже вслух:
— Ну да, бля, она даже не спросила меня, на кого писать автограф!
В тот вечер Костя все равно нажрался с Олегом и Юлькой. Только повод был совсем не грустный.
2 декабря 2018 года.
Сердце стучит как молот, кажется, сейчас вырвется из груди и будет тут на ламинате дергаться в крови рядом с мертвым хозяином.
Восемь-девять-один-пять-восемь... глубокий вдох и... вызов. Бесконечные длинные гудки и абсолютно родной голос в трубке:
— Алло?
— Я... это... привет, в общем.
Оля хихикнула в трубку.
— Я уже думала, что ты никогда не позвонишь.
— Встретимся? — а что тянуть, подумал Костя.
— Давай! — легко согласилась девушка.
— Где?
— Мне все равно, я приеду куда тебе удобно.
***
Строго в оговоренное время у входа тормознула черная ауди и с пассажирской двери легко выпрыгнула Оля. Костя ожидал, что она придет пешком или... как-то по-другому, что ли, в общем не успел подать руку, на да Оле это и не было нужно.
— Привет! — весело сказала она.
— Привет!
С водительской двери вылез какой-то мужик в дорогом пальто, да и вообще все в нем — очки, шарф, туфли — все говорило, что куплено не на рынке. Сама Оля была одета достаточно демократично — пуховик, джинсы и большие, на пол-лица солнцезащитные очки.
— Ждать не надо, — сказала она водителю, — сама разберусь.
Мужик остро взглянул на Костю, как будто сфотографировал и отбыл восвояси.
В зале было полутемно, но Оля почему-то не захотела снимать свои очки. На входе их встретила официантка, предложила выбрать свободный столик. Оля выбрала самый дальний, и только разместившись, положив телефон на столик рядом с собой, позволила себе снять очки, убрав их в маленькую сумочку. Сначала Костя даже и не понял что произошло. Гостей в заведении было немного, но и те, что были, несколько раз обернулись к ним, возле барной стойки скучковались официантки, что-то оживленно обсуждая и тоже поглядывая в сторону Оли и Кости.
Вместо девушки, которая их встречала, толстое меню принес молодой человек с бейджиком «Старший администратор».
— Для нас большая честь..., — начал он, но Оля его резко прервала.
— Давайте без лишнего пафоса, — она посмотрела на бейджик, — хорошо, Антон? Вот та девочка, которая нас встречала, пусть она нас обслужит.
Администратор кивком выразил согласие, отошел к бару и что-то коротко сказал девушке, после чего та быстро закивала ему.
— Я искал тебя, — сказал Костя, в ожидании, когда Оля изучит меню.
— Я знаю. Точнее, я была уверена в этом.
— Один вопрос — почему?
Оля задумалась так, что даже отложила на некоторое время меню.
— Простой вопрос, но ответ мне надо как-то сформулировать. Давай сделаем заказ и мы с тобой поговорим?
Получив знак, к столику быстро подскочила официантка. Видно было, что она нервничает, в правой руке блокнот с ручкой, левая нервно мнет передник. Быстрый взгляд на ее бейджик.
— Алина, просто и без паники. Все будет хорошо, — ободряюще улыбнулась Оля, делая заказ.
После ее ухода, Оля задумалась.
— Отвечу на твой вопрос. Я была молодой, может быть еще и глупой. В том возрасте как все — есть черное и есть белое. Никаких других оттенков. Я никому не нужна кроме тебя. А тогда твой отец... Это было обидно. Очень обидно, понимаешь?! Ты мне был нужен не для сытой жизни! Я могла все сделать и без твоих родителей. Мне очень нужно было это доказать. И им и тебе и себе тоже. Сейчас, скорее всего, я бы так не сделала...
— Отцу ты уже ничего не докажешь...
— Вот как? Соболезную. Давно?
— Уже прилично, — махнул рукой Костя, — но он жалел, что так получилось и что не может ничего поменять назад.
Неловкое молчание, каждый на какое-то время задумался о своем.
— Слушай, откуда эта известность? — Костя обвел рукой зал, — Премьера ведь была только вчера?
— Ты никогда не интересовался кино, — рассмеялась Оля, — я снялась уже в нескольких фильмах, клипы — уже не в счет. Честно говоря, я думала, что ты меня найдешь еще пару лет назад, после выхода моей первой картины.
Мдаа, как раз пару лет назад, после встречи с отцом, Костя потерял надежду снова увидеть Олю и уехал на полгода в Европу на студенческую стажировку.
— Я и этот фильм пропустил бы, если бы мне Олег с Юлькой не ткнули носом, — признался Костя.
— Оо, Олежка с Юлькой! — восторженно воскликнула Оля, — как у них дела? Как классно! Передай им привет от меня, обязательно слышишь?
— Я надеюсь, что ты им и сама можешь передать привет.
— Возможно, возможно.
Они еще очень долго разговаривали, рассказывая о себе и об общих знакомых, смеялись, с ностальгией вспоминали события шестилетней давности, в общем как могли, узнавали друг друга заново. На телефон Оли постоянно кто-то звонил, писал сообщения. Оля сначала смотрела на экран, иногда сбрасывала звонки, а потом просто отключила звук и убрала телефон в сумочку. Лишь только в ожидании счета на секунду отвлеклась, быстро отписав в мессенджере кому-то. На вопросительный взгляд Кости пояснила:
— Это Илья, тот самый, что привез меня сюда. Мой агент, продюсер, водитель и вообще нянька во всех смыслах. Ему очень странно было, что я с кем-то могу пойти на свидание, знаешь ли, — Оля улыбнулась, — переживает.
Костя постеснялся уточнить, мучающий его вопрос, но Оля угадала его мысли:
— У нас с ним чисто рабочие отношения. Ну и дружеские, наверное, тоже. Он мне... как папа что ли.
Когда принесли счет, Оля обеспокоилась:
— Все нормально, тебе хватает?
— Да, да, все норм, не переживай. — Сумма в чеке, честно говоря, была кругленькой, но не заоблачной. К сумме чека Костя добавил еще пятьсот на чай, тем более, Олег, напутствуя Костю, сунул ему пятитысячную:
— На всякий случай, нищеброд, чтоб не опозорился перед девчонкой.
Оля по-своему отблагодарила официантку Алину, которая терпеливо ожидала звездную гостью после закрытия заведения, позволив сделать селфи с собой.
В ночном городе Оля не стала скрывать свое лицо очками, мягко взяв Костю под руку, позволила ему вести ее, куда он хочет. Само собой получилось так, что Костя привел Олю к своему дому и уже в лифте позволил себе поцеловать ее в губы. Оля с готовностью ответила, даря Косте нежный персиковый вкус своей помады. Оторвались друг от друга только когда звякнул лифт, обозная прибытие на нужный этап.
Холостяцкая Костина квартира сияла уютом и чистотой, такой что, Костя сначала подумал, что ошибся этажом или подъездом. Потом мысли заполнила безумная нежная благодарность к Юльке, которая, видимо, просчитала все возможные варианты и решила на всякий случай прибраться у Кости.
И Костя и Оля понимали, что сейчас произойдет, Оля знала об этом еще тогда, когда ответила на звонок Кости, а Костя... он просто надеялся на это. Оля дождалась, когда Костя скинет с себя всю одежду, а потом позволила раздеть себя, лишь иногда помогая с застежкой джинсов и с хитрым замком ажурного лифчика. Не желая повторять ошибок прошлого, Костя мягким движением заставил Олю лечь на спину, прильнул губами к Олиной шее и мелкими поцелуями и поглаживаниями пошел исследовать молодое женское тело. Шея, ключицы, плечи, подмышки, приятно пахнущие смесью дорогого дезодоранта и такого родного запаха Оли, волнующие холмики груди, отдельно остановился на аккуратных темно-бордовых сосках, окруженных маленькими окружностями. Они на самом деле имели волнующую шершавую поверхность. Все, дальше, дальше! Чуть проступающие ребра, подтянутый животик, пупок, и еще ниже! Трусики долой! Кисловатый терпкий Олин запах от мягких, аккуратно подстриженных волос на лобке, солоновато-сладкий вкус ее половых губок. Язык провалился между ними, слизнув изнутри солидную порцию смазки. Вкус... неповторимый, ни с чем нельзя сравнить. Просто возбуждающий. Губами за горошинку клитора.
Оля тяжело вздохнула, обхватив руками голову Кости и не сильно прижала к себе. Бедра плотно обхватили его со всех сторон, скулы Кости зажались теми самыми косточками, которые идут от бедер к промежности. Костя просунул ладони под упругую попу Оли, нежно почесывая ягодицы девушки, чутко следя, как реагирует Оля на ласки.
— Идем сюда, — прошептала Оля, освобождая голову Кости из захвата и гостеприимно раздвинув ноги.
Вытерев простыней лицо от женских выделений, нависнув над Олей, Костя подал бедрами вперед и с первого раза попал внутрь. Внутри было тесно, горячо и очень влажно. Начал медленно движения на вытянутых руках, но потом, по мере ускорения, облокотился на локти, а после и вовсе лег на Олю, расплющив ее грудь об свою, чувствуя как ее твердые соски щекотно трутся об его тело. Руки просунул под мышки, изо всех сил прижимая к себе тело любимой, бешено работая исключительно бедрами. Кончила Оля с коротким стоном, буквально вытянувшись в струнку, сжав член мышцами влагалища и сильно прижав к себе Костю руками за ягодицы. А он, не желая отставать, преодолевая сопротивление, как рук, так и сжавшейся вагины, продолжил движение. Надолго его не должно было хватить. Так и вышло. Резко выдернув член из Оли, он обильно отсалютовал на пол. Спермы было много. Очень много спермы.
— Молодец, какой молодец, — тяжело дыша шептала Оля, поглаживая Костю по спине, когда он в изнеможении прижался потной головой к ее животу.
— Очнулся, полегчало? — с сияющими глазами спросила она, когда Костя начал подавать признаки жизни, поглаживая ее бедра.
— Да, — ответил Костя, с видимым удовольствием разглядывая обнаженную Олю.
— Еще можешь?
— Могу, только дай немного времени.
— Не дам, — отказала Оля и проворчала: — что с тобой поделаешь, все приходится брать в свои руки.
Извернувшись из под Кости она обхватила горячей ладошкой его яйца и чуть сжала. Плюнув на другую руку, нежно обхватила мягкий сморщенный член и медленно обнажила красную блестящую от смазки головку.
— Трудяга, — хихикнула она, — но у нас с тобой еще много работы сегодня.
Костя протянул руку, просунул руку между половинками попы Оли, нащупал морщинистую розочку ее ануса, начал нежно поглаживать от него до влажной промежности, отдаваясь ласкам девушки и чувствуя, как начинает болезненно напрягаться член в женских руках...
— Хочешь знать, сколько у меня было парней без тебя? — вдруг спросила Оля, когда они лежали на смятой простыне после второго раза.
— Нет, не хочу.
— Тебе все равно или ты боишься ответа?
— Боюсь.
— Не бойся. Ни одного. — Сказала Оля, а про себя подумала, что про тот неудачный единственный раз три года назад можно даже не вспоминать.
— Знаешь, у меня тоже кроме тебя никого не было, — соврал Костя, тоже подумав, что про те случаи, когда он даже не смог кончить, можно и не говорить.
Заснули только под утро, в полном изнеможении друг от друга. Сил на водные процедуры никаких не было, потому после очередного безумного акта любви просто сплелись потными липкими телами. Правда перед этим Костя еще вспомнил, что уже наступил понедельник и отписался начальнику в вацапе, о том, что хочет взять отгул.
А утром, прямо в душе Оля подарила Косте восхитительный и нежный минет. Первый в их жизни, как у него, так и у нее. Наслаждаясь теплыми и нежными губами, обхватывающими головку, и упругим язычком, ласкающим уретру, Костя подумал, что, наверное, не так уж и плохо, что все это происходит сейчас, а не шесть лет назад. В любом случае, история не терпит сослагательных наклонений, банально но факт.
Вытирая губы, Оля чуть поморщилась:
— Горькая, блин!
— Я слышал ананасовый сок дает положительный эффект.
— Ананасовая диета?
— Ага.
Оля ополоснула рот и спросила смеясь:
— Как ощущения, когда тебе отсасывает кинозвезда?
— Фу, как грубо, но в любом случае — это было очень чудесно, — ответил Костя и крепко поцеловал Олю в губы.
***
— Пока не заходи, вообще не отсвечивай, — попросил Костя Олю.
— Хорошо, а когда?
— Поймешь по ситуации.
— Хорошо.
Костя позвонил в дверь. Олег открыл почти сразу, как будто ждал за дверью.
— Здорово, ну как вчера? — нетерпеливо, прямо на пороге спросил он.
— Мы за тебя пальчики держали крестиком, — выскочила из зала Юлька, — весь вечер, и даже заснула так, смотри! До сих пор разжать не могу!
Юлька продемонстрировала скрюченные указательный и средний пальцы.
— А за меня никто значит пальцы не держал, что-ли?
Немая сцена.
— Ииии! — завизжала Юлька, кинулась на шею к подруге, пытаясь задушить в объятьях, — Ольга! Сучка ты крашенная! Тварь! Ты знаешь, как мы переживали за тебя?!!!
— Ты ваще красава, отбей краба быстро! — Олег протянул развернутую ладонь и Костя ее отбил.
— Привет, Олежка! — Оля уже освободилась от клещей Юльки и поцеловала в щеку Олега.
— Мальчики, быстро в магазин! — Юлька приняла командование на себя, — Нужны оливки, сладкая кукуруза. Картошка тоже заканчивается. Нам с Олей вина, себе — что хотите. Мы пока с Ольгой на кухне что-нибудь сообразим.
26 мая 2019 года.
— Кость, смотри, как я могу!
Оля берет с берега голыш и четким взмахом руки отправляет его над майской, холодной еще водой. Шесть или семь касаний.
— Ну как? — горделиво спрашивает она.
— Молодчинка! — похвалил Костя, любуясь своей женой.
Оля в каком-то специально сшитом платье от модного столичного кутюрье, которое скрывает ее чуть заметный животик.
Больше всего молодые боялись того, как отреагирует Илья на эту новость.
— Поздравляю! — флегматично сказал он, — так и знал, что ты мне девку испортишь.
На самом деле Илья оказался очень замечательным чуваком и они с Костей быстро сдружились.
— Только вот что. Следующим летом будет сниматься вторая часть франшизы. Контракт мы подписываем в следующем месяце. Как хотите, но чтобы Оля была в форме.
Ну что ж, подумал Костя, у ребенка будет бабушка, ждет уже не дождется своего нового статуса. Да и у меня пара отпусков наберется к тому времени, прорвемся.
Жизнь налаживается.
— Как это у вас получается? — спросила Оля.
— Что? — не понял Костя.
— Ну это, камешки.
— А, это... Значит так, берешь камень, нет не такой. Надо чтобы плоский был.
— Такой?
— Да пойдет. Кидаешь его вот так, одной кистью, старайся как можно резче и чтобы камень вдоль воды летел.
Костя приобнял девушку за горячую талию, а другой рукой обхватил ее ладонь с зажатым между пальцами голышом и несколько раз медленно согнул и разогнул ее тонкую кисть, демонстрируя как нужно кидать камень. Закончив урок, не отпуская подругу, он попытался чмокнуть ее в щеку, но та, задорно рассмеявшись, сумела выскользнуть из объятий парня. Отбежала на пару метров, поправляя свой легкий, почти воздушный сарафан:
— Давайте, Константин, без фамильярностей! — и смеется, зараза.
— Что вы решили с Олей? — спросил Олег, кидая в воду очередной голыш.
— По учебе-то? Я на физмат буду подавать, вроде баллов хватает. А Оля в Щуку будет пытаться. Ну или что попроще. А вы что?
— Мне мать сказала, чтобы я тоже с тобой за компанию пошел. «Костя серьезный мальчик, с ним не пропадешь! « — передразнил Олег свою мать.
— А Юлька?
— Тоже вроде со мной хочет, поступит куда или нет, не знаю. Но попытается.
— Типа жена декабриста, чтоль?
— Ага, типа того, — ухмыльнулся Олег.
— Костиик, у меня не получается, — обиженно выпятила губки Оля.
— Ничего страшного, зато ты у меня красивая, — утешил Костя девочку.
— И все?!
— И еще умная.
— Воот всегда так говори!
— Слушай, завтра папа с мамой приглашают нас вдвоем. Хотят с тобой познакомиться.
— Ооо, у вас отношения переходят на новый уровень? — удивился Олег.
— Не знаю, что им захотелось, — пожал плечами Костя.
— А когда? — спросила Оля.
— Давай я в два за тобой заеду и вместе поедем ко мне? — предложил Костя.
— Давай, — согласилась девушка.
25 июня 2012 года.
— Послушай меня, Константин, — рокот отцовского баса бил по ушам как набат, — я не позволю какой-то вертихвостке кинуть под откос все, что я в тебя вложил. В первую очередь, ты сейчас должен думать о своей учебе, у тебя отличный балл по ЕГЭ, впереди открыты все ВУЗы страны. Твоя цель — Москва, в такой ответственный момент затеять лямур — это какая должна быть безответственность в голове! Нагуляться всегда успеешь.
Павел Николаевич замолчал, переводя дух. Мать стояла рядом молча, скрестив руки на груди, как бы огораживаясь от происходящего вокруг, но было видно, что она целиком на стороне отца.
— Да и кто она вообще такая?! Сирота безродная! — продолжил отец, чеканя каждое свое слово, — Где она собирается учиться? Щукинское училище? Кто ее туда возьмет? Ее максимум — какая-нибудь роль второго плана в провинциальном театре! Короче, ты у нас с мамой достоин большего. В нашей семье никаких актрис без роду и племени не будет! И чтобы больше я тебя рядом с ней не видел. Пока я тебя кормлю и всем обеспечиваю — будет так.
— Ты ведь уже заранее все решил про нее. Ведь она ничего нового тебе про себя не рассказала, ты все и так знал — и что живет с теткой, и про ее планы. Зачем было это все?
Косте много чего хотелось сказать отцу — и громкого и обидного — но умом понимал, что сейчас он ничего не добьется, лишь только разозлит еще больше своего властного и влиятельного родителя, потому просто дождался окончания речи, обулся и выскочил в подъезд.
Она ждала его на скамейке во дворе.
— Ну, говори, — нетерпеливо спросила она его, — как все прошло? Я понравилась твоим папе и маме?
— Да все нормально, Оль, — отмахнулся Костя, из всех сил делая вид, что действительно все нормально, — про учебу говорили, чтобы наши отношения не мешали ей, ничего особенного. Им это главное и то, что я тебя люблю.
Костя приобнял девушку за талию и, чуть прижав к себе, звучно поцеловал в щеку.
— Куда пойдем? — Оля взяла парня под руку.
— Не знаю, давай сходим на ипподром, на лошадок посмотрим, посидим там спокойно.
— Хорошо, что мы оба в Москву поедем поступать, правда? — спросила Оля, глядя в глаза Косте, когда они уселись на жесткой скамейке трибуны ипподрома.
— Хорошо, — согласился Костя, глядя на медленно пробегающих под управлением жокеев лошадей, — еще надо экзамены сдать.
— Сдадим, — с уверенностью сказала девочка, — ты же у меня умный. А я... я вроде тоже не дурочка. Ты сам мне говорил.
— Твой папа такой обходительный, сразу видно — профессор, — продолжила она. — Твоей маме повезло с мужем. А тебе — с папой. Нет, правда! — девочка восторженно постучала кулачком об скамейку.
Костя вздохнул, обнял подругу и они оба еще долго сидели, прижавшись друг к другу, любуясь багровым закатом. Говорить ни о чем не хотелось. Хотелось, чтобы этот вечер продолжался бесконечно, потому что потом — экзамены, переезд в Москву, поступление. Дипломатия с отцом и матерью, будь оно неладно. А пока Костя наслаждался умиротворяющим теплым майским вечером в компании с любимой. Все остальное будет потом.
26 июня 2012 года.
— Оля, тебя не затруднит заехать к нам, мы Викторией Васильевной хотели бы с тобой поговорить.
— Да, конечно, — радостно согласилась Оля, — а откуда...
— Нам Константин твой номер дал, — перебил Павел Николаевич. — Через полчаса тебе удобно будет?
— Хорошо, постараюсь успеть.
***
— Здравствуйте.
— Здравствуй, Оля. Нет, нет, не снимай обувь, не проходи, я думаю, мы у порога все вопросы решим. Вчера я имел разговор с Константином, но, кажется, что он ничего не понял. Поэтому попробуем зайти с другой стороны.
В следующие десять минут Олю опускали ниже плинтуса, она ошарашено с открытым ртом стояла и получала наглядный пример, как можно предельно вежливо и корректно, не допуская прямых оскорблений, вывалять человека в грязи и смешать с дерьмом.
— Но я... но мы... — дрожащими губами попыталась она возразить.
— Любите друг друга? — уточнил Павел Николаевич. — Ну что ж. Опустим, что это спорный момент, но тем не менее. Послушай, девочка. У него с тобой нет будущего. Что ждет его с тобой? Незапланированная беременность, ранний брак по этому поводу? Пеленки, распашонки? Тесть — ректор пусть и провинциального, но, тем не менее, престижного ВУЗа, теща — не последний человек в руководстве нефтегазовой компании? Ведь это твой легко читаемый план? Мой тебе совет — отступи. Сделай самопожертвование, пусть это будет твой акт Любви, ради любимого человека, отдай ему его будущее. Ты же понимаешь, что своего сына я не брошу и рано или поздно я добьюсь, чтобы тебя рядом с ним не было. А вот тебе жизнь я попортить могу. Будущее Константина — в науке...
Павел Николаевич еще что-то продолжал говорить, но Оля его уже не слышала. Подавляя в себе судорожные рыдания и размазывая по лицу слезы, она, не в силах ждать лифта, неслась по лестнице вниз, подальше от этого дома.
Жизнь без родителей ее многому научила, но этот удар судьбы для нее был слишком неожиданным.
По ощущениям, Оля прошла пару остановок, а в реальности — около десяти. Встречные прохожие в последний момент шарахались в сторону от быстро идущей девушки, не стесняющейся при посторонних плакать взахлеб. Ее мучила вопиющая несправедливость, совершенно бездоказательные обвинения, которые сыпались на нее всего каких-то полчаса назад. За что? Что я сделала им плохого? — мысли стучались в голове, но ответов на вопросы не находилось.
Постепенно успокаиваясь, и, замедляя шаг, девушка зашла в Магнит по пути, купила сыра, фруктов, подумав немного, кинула в корзину бутылку вина и на кассе взяла шоколадку.
***
— Костик, мне что-то сегодня не очень хочется гулять, может, приедешь ко мне? Тетя на дачу умотала.
— Хорошо, буду через час, ок?
— Ок.
***
— Почему ты мне не сказал про своего отца?
— Вот как. Что он тебе наговорил?
— Наверное, все, то же самое, что и тебе, не хочу об этом вспоминать, — поморщилась Оля.
— Бедная моя, — помрачнел Костя, — слушай, я не должен был этого допустить, наши семейные разборки это наши разборки.
Помолчал, потом продолжил:
— В любом случае, ты не должна это примерять на себя. Этот человек привык держать все под контролем и... Я сам разберусь со своими родителями...
— Тсс... — Оля приложила палец к губам Кости, — давай не будем много разговаривать. Пусть этот вечер будет только нашим.
Косте показалось, что в глазах Оли мелькнула боль, но в следующую секунду она уже улыбалась, протягивая Косте бокал с вином.
— На брудершафт, — прошептала она.
— С удовольствием, — согласился Костя.
Руки молодых людей сплелись. Костя опустошил свой бокал, дождался, когда Оля мелкими глотками выпьет свой и, с удовольствием, приложился к пухлым, влажным губам Оли. Сквозь аромат свежего алкоголя и шоколада, которым Оля закусывала, у Кости промелькнула мысль, что, возможно, сегодня произойдет что-то важное.
В подтверждение его мыслей, Оля мягко отстранилась, плавно подошла к выключателю и погасила верхний свет в комнате. Оказалось, что на улице уже темно, стройную Олину фигуру теперь освещали только отблески уличного освещения и неполная луна, заливающая все вокруг мертвенно-бледным светом.
Сильно смущаясь под взглядом Кости, Оля стянула через верх свой сарафан и ловким движением скинула с себя лифчик, оставшись в одних серых трусиках. Этот простенький кусок хлопчатобумажной ткани, двумя треугольниками обтягивающий Олины бедра, показался Косте во стократ эротичнее самого брендового дорогого белья.
— Оль, — прохрипел он, — если ты это из-за...
— Заткнись, — прервала его Оля, — просто сделай то, что хочешь.
Позже, он сам не понять, что произошло и почему. Может быть сказалась неопытность, а может быть банальный страх того, что, Оля вдруг передумает. Костя хотел многого. Ранее он неоднократно представлял, каким он будет — первый раз. В планах было все — и как он медленно, внимательно изучит всех складки ее хрупкого, стройного тела. Языком проверит шершавость ее сосков на упругой груди — сначала левый, потом — правый. И как он обязательно ткнется носом Оле в лобок, ощутит нереальный, и, наверное, сильно возбуждающий запах ее промежности и как он попробует вкус ее интимных выделений на своих губах.
В реальности всего этого не было.
Торопливо стянул с Оли белье, с раздражением чуть не запутался в своей одежде, опрокинул девушку и быстро вошел в нее... Оля отдавалась Косте, плотно обхватив его пятками за поясницу, ритмичными движениями бедер помогая ему держать темп, а руками нежно теребя его короткую стрижку.
Самый главный подарок она вручила Косте так буднично, что он понял всю его значимость, только разглядывая свой член, перемазанный в розовой смеси спермы, смазки и Олиной крови.
— Блин, Оля, ты...
— Да, — чуть улыбаясь, мелко кивала Оля, — Колумб ты мой, дорогой.
— Ох, ты бы предупредила, я ведь как слон... — Костя донельзя смущен и просто не мог подобрать слов.
— Все хорошо, Костик, все было просто отлично, — шепотом утешала его девушка.
— Знаешь, ты у меня тоже первая, — признался Костя. — Спасибо тебе.
— Глупенький, — хихикнула Оля, — за это не благодарят. Мне это было также приятно, как и тебе.
— Правда? Ты обманываешь меня. Я был как... Я обязательно верну тебе должок.
Потом, после душа, когда Костя уже собирался заснуть, Оля чуть зависла над ним:
— Кость!
— Мм?
— Ты главное помни, что бы ни случилось — я всегда тебя буду любить.
Костя внимательно посмотрел в глаза Оле. В темноте ему снова показалось, что ее лицо искажено в гримасе боли, как будто девочка хочет заплакать.
— Что ты задумала, Оль?
— Ничего, просто хочу, чтобы ты это знал.
— Я знаю, Оль. И я тоже тебя сильно люблю.
Дождавшись, пока дыхание Кости станет ровным, девушка осторожно выскользнула из его объятий, вгляделась напоследок в безмятежное лицо любимого, подавив подступивший к горлу комок и смахнув с ресницы так некстати навернувшуюся слезу. План действий у нее созрел еще днем, после разговора с Павлом Николаевичем. Оделась, кинула в дорожную сумку самые необходимые вещи, паспорт, деньги. На кухне нашла огрызок карандаша, на вырванном из тетради листочке бумаги написала записку, постаравшись положить ее так, чтобы Костя обязательно ее увидел утром, с телефона заблокировала свою страницу в вк. Уже в подъезде вызвала такси.
— Красногвардейская 28, второй подъезд.
— Куда едем?
— Железнодорожный вокзал.
После разговора с диспетчером Оля вытащила из телефона сим карту и выбросила ее в мусоропровод.
27 июня 2012 года.
— Какого хера, папа?!!! Вы тут оба охуели? А нет! Это был не вопрос! Вы тут оба охуели! Есть вопросы — решайте со мной, зачем ее приплели?! Где она теперь?!! — орал Костя.
— Может быть ты немного успокоишься и подумаешь хорошенько с кем и как ты разговариваешь? — видимое хладнокровие отца бесило Костю еще больше, как и его полная уверенность в своей правоте.
— Может быть вам обоим следовало хорошенько подумать, прежде чем накидываться на Олю?!
— Во-первых, на нее никто не накидывался, во-вторых, разговаривал с ней только я...
— Да мать всегда на твоей стороне, наверное, также вот тут стояла и ручки сложив, смотрела!
—. .. в-третьих, я хотел только, чтобы она отстала от тебя, мне не нужно было, чтобы она куда-то уезжала! В конце концов, девица уже взрослая, если она сделала такие выводы из безобидного, в общем-то, разговора, то это полностью ее решение.
— Я не хочу с вами общаться, я сейчас в таком ахуе, даже не знаю, что сказать тебе. Скорее бы уже свалить от вас, — устало произнес Костя и ушел к себе в комнату, не забыв погромче хлопнуть дверью.
— Это крайне неправильные выводы из, в общем-то, правильных предпосылок! Тебе сейчас надо подавать документы, а не над всем этим...
— Мне кажется, Паша, что вчера было уж очень жестко, — Виктория Николаевна попыталась положить руку на плечо мужу, но тот лишь раздраженно отмахнулся:
— Не лезь в это, разберемся сами, по-мужски.
***
— Олежка, здорово, как сам? Можешь у Юльки спросить, знает ли она, куда Оля могла уехать? Да, уехала. Че ты ржешь, бля?! Нет, не поссорились. Да там вообще все очень сложно получилось. Нет, нихуя не нормально. Да, очень плохо. Хуево, говорю! Нет, сегодня нет настроения, в другой раз как-нибудь. Давай, до встречи.
Костя нажал отбой. Потом подумал, что время уже глубоко послеобеденное и тетка Оли уже должна была вернуться с огорода своего, набрал ее.
— Здравствуйте, теть Лен.
— Здравствуй, Костя, — несколько суховато поприветствовала его тетя Лена.
— Я хотел спросить, не звонила ли Оля Вам.
— Знаешь, Кость, я не знаю, что там у вас стряслось, не знаю где она, и когда вернется, но если тебе это важно — с ней все в порядке. Наверное.
— О, она звонила? А с какого номера, а то ее телефон недоступен...
— Звонила она еще вчера, со своего номера, сказала, что срочно уезжает. Все, я, если честно, немного занята, да и сказать тебе больше нечего. Уехала и уехала.
— Ладно, спасибо, — разочарованно пробормотал Костя, — до свидания.
Чему тут удивляться, Оля как-то говорила, что с теткой у нее несколько натянутые отношения.
Лето 2012 года.
Олег нашел выход на какого-то мента, который по знакомству согласился выяснить хоть что-нибудь. Что-нибудь заключилось в том, что ночью диспетчерская такси Максим приняла два вызова по адресу Красногвардейская 28. Один из них был пустышкой — подвыпивший мужик попросил таксиста провезти по круглосуточным магазинам в поисках добавки. рассказы эротические А вот второй, в 1:15 был интересен — девушка ехала на вокзал. Таксист в точности описал Олю, но дальше все темно, чтобы узнать у РЖД, куда был куплен билет на имя Ольги Самохиной, связей Олежкиного знакомого оказалось недостаточно. Нужно было делать официальный запрос, а его можно было написать только в рамках уголовного дела, если бы кто-то из родственников написал заявление о пропаже человека. А Олиной тетке это было не надо.
И Костя и Олег подали документы на физмат и даже умудрились попасть на бюджет, причем Костя сильно подозревал, что в его случае без отца дело не обошлось. Хотя с родителями он старался не пересекаться, до переезда в Москву вообще напросился жить у Олега.
— Костенька, это неправильно, — увещевала по телефону его мать, — не по людски, знаешь. Со временем ты поймешь, что папа хочет тебе только добра, пусть по форме, может быть он и не прав...
Костю эти разговоры раздражали, потому что в первую очередь напоминали об Оле и о собственном бессилии в ее розысках.
Последнюю неделю перед началом учебы друзья — и Костя, и Олег с Юлькой — прошерстили все театральные учебные заведения столицы, где-то по сайтам, где-то с личным присутствием, но нигде в списках абитуриентов или поступивших Ольга Самохина 1994 года рождения не числилась.
10 октября 2016 года.
— Ольга Леонидовна хотела меня видеть.
Методистка посмотрела на Костю поверх очков.
— Проходите. Ольга Леонидовна на месте.
Тяжелая дубовая дверь почти полностью отрезала кабинет кафедры от внешнего мира, сюда почти не проникали звуки из коридора. Тишину нарушал только стук клавиш — методистка что-то набирала на стареньком компьютере. Пахло бумагой, канцелярским клеем и запеченным тонером от лазерной печати. Завкафедрой сидела в общем помещении с преподавателями, позволив себе лишь частично огородиться от остальных шкафом для бумаг.
— Присаживайся, Топилин.
Костя огляделся, нашел стул, придвинул его и сел.
— В ВУЗе запланирована стажировка особо отличившихся в учебе студентов в одном из европейских ВУЗов. На нашу кафедру выделено четыре места. Совет кафедры единогласно включил в список тебя. И поверь мне, это большая удача для тебя. Сведения о твоей стажировке сильно помогут тебе в дальнейшем, тебе легче будет найти хорошую работу после учебы. Кроме того, это и большая честь — представлять наше учебное заведение в Европе. У меня к тебе один вопрос — почему ты отказался?
— Во-первых, у меня не очень хорошо с языком, — соврал Костя, — а во-вторых, я просто не хочу. Ведь это же дело добровольное?
— С языком у тебя все очень даже неплохо, я навела справки на кафедре иностранных языков, Марина Владимировна о тебе лестно отзывается. Среди участников есть студенты, у которых уровень знаний хуже тебя, тем не менее, едут.
— Значит, я просто не хочу. И знаете, я знаком, по крайней мере, еще с парой сокурсников, которые, судя по зачеткам, больше достойны поездки, чем я.
Ольга Леонидовна вздохнула, сняла очки, устало потерла переносицу.
— Константин. Не буду скрывать, идея вашей отправки за границу родилась не из воздуха, ваш отец принял в этом самое непосредственное участие. Это чтобы расставить точки над точками. Мы живем в таком обществе. Дети политиков с большой вероятностью становятся политиками, в семье певцов и музыкантов сыновья-дочки тоже оказываются не обделены талантом. Если уж вам повезло родиться в семье, где вам могут организовать неплохой стартап в деле науки или образования — глупо от этого отказываться. Какие бы у вас в семье не были отношения.
— Спасибо, — сухо ответил Костя, — и все же я, пожалуй, откажусь.
***
Вибрирующий смартфон показал, что звонит мама.
— Алло.
— Сынок, мне бы..., нам бы очень хотелось бы с тобой поговорить. Пожалуйста, не отказывайся, нам бы очень хотелось бы тебя повидать.
— Зачем? Что-то случилось?
— Ничего не случилось. Точнее случилось, но тогда... Давно. Послушай, давай поговорим? Просто как родственники. Ну не получится, так не получиться. По крайней мере, мы попытаемся.
— Хорошо, — согласился как можно суше Костя, но внезапно почувствовал, как дрогнул собственный голос и отчего-то запершило в носу.
— Когда мы можем тебя ожидать?
— В выходные приеду, — Костя постарался побыстрее сбросить звонок, пока мама ничего не почувствовала.
А про себя Костя подумал, что хватит уже жить прошлым, жизнь продолжается, в конце концов.
15 октября 2016 года.
В комнате Кости ничего не изменилось за четыре года, время как будто здесь застыло. Даже старый телефон, который Костя положил на край стола перед последним ЕГЭ по прежнему лежал на своем месте. Нет, было видно, что в комнате делают уборку, видимо мать, протирая пыль, старалась класть вещи на прежние места. Очень мило вышло.
Папа сдал, эти четыре года не прошли для него даром. Осунулся, появилось пара лишних морщин, а седых волос стало гораздо больше черных, которыми он так гордился в молодости. Встретил Костю в зале, просто протянув крепкую ладонь для рукопожатия. Чуть помедлив, Костя протянул в ответ свою. Папа молча вытащил из серванта графин с коньяком, от души плеснув в оба бокала. Взял свой бокал, помолчал, подумав.
— Знаешь, сынок, в моем возрасте редко признаешься в своих ошибках. Особенно... особенно когда ошибаешься в ключевых моментах. Но видимо без этого никак.
Отец замолчал, но потом, вздохнув, продолжил:
— Благими намерениями устлана дорога в ад. Прости меня за все. Видит Бог, я много сделал, чтобы исправить свою ошибку, но, видимо, у меня это уже не получится. Да, я тоже задействовал кое-какие связи, чтобы отыскать ее, но все пусто. Прости старика.
Еще пауза.
— Это не все, что я хочу сказать. Когда ты отказывался от моих денег — я считал, что ничего страшного, заработаешь свои, не пропадешь. Но этот твой отказ от поездки — это глупая ошибка, Ольга Леонидовна тебе все объяснила. Даже если ты не примешь сейчас мои извинения, и обида по прежнему останется с тобой — пусть это не влияет на твое решение. Хорошо?
Павел Николаевич на выдохе опрокинул бокал. Костя немного задержался, но тоже выпил свою порцию до дна. Потом поставил бокал на стол, подошел к отцу и крепко его обнял, чувствуя как под руками трясется в беззвучных рыданиях спина отца.
Мама стояла в дверях и тоже постоянно смахивала что-то с ресниц.
Потом уже, поздно вечером, Костя вытащил из бумажника потертую уже Олину записку, написанную ею в ту злополучную ночь.
«Прости меня, Костя, но я так не смогу. И пожалуйста, не ищи меня. Ключи положи под коврик, тетя Лена их найдет. Ps. Я очень тебя люблю».
Аккуратно свернул бумагу и вставил ее между книг на своей полке. «И ты меня прости, Оля, я не могу жить тобой всю жизнь».
***
Через пару месяцев папы не стало. Стоя на морозном ветру, глядя как кладбищенские рабочие кидают стылую землю в могилу, мама задумчиво сказала Косте:
— Он как будто жил в последнее время ради примирения с тобой. А после вашего разговора решил, что уже все. Сдал сильно. И умер, потому что умер, представляешь? Врачи написали — паралич сердца! Что за диагноз такой?
Костя молчал, в голове было пусто и мрачно.
26 ноября 2018 года.
— Давайте тут посид
им, — предложила Юлька, кивая на кафешку рядом с остановкой.
— Давай, — согласился с подругой Олег.
Костя пожал плечами, ему было все равно. Устал на работе, компания, конечно, престижная, должность денежная, но у корейцев не забалуешь. Да и настроения не было. Пару дней назад он расстался с очередной девушкой. Вроде бы смазливая, не глупая и характер легкий. И в компанию влилась быстро. Но вот так. Не зашло. Впрочем, как и со всеми остальными, с кем Костя пытался завести отношения.
Разместились за столиком у окна, причем почему-то Юлька с Олегом расселись друг напротив друга, оставив Косте место напротив окна. Странно как-то. Ну да ладно.
Подошла официантка. Олег заказал овощную нарезку, сырную тарелку, вина Юльке и 0, 5 водки себе с Костей. Пока ждали заказа, за столиком повисло неловкое молчание.
— Не понял, вы что, поссорились?
— Нет, с чего взял?
— Молчите, сели как-то странно, порознь.
— Не обращай внимания. Скоро все будет, — улыбаясь, туманно пообещала Юлька.
Ну ладно, будет, так будет, на людей в ссоре вроде не похожи, и то — хорошо. От нечего делать Костя начал рассматривать огромный рекламный постер очередного какого-то блокбастера, премьера которого должна была быть на днях. Что-то в нем казалось Косте странным, но что — понять не мог.
Принесли алкоголь с закуской, Олег быстро разлил. Чокнулись. Приятное тепло только начало разливаться по телу, как Олег снова наполнил посуду. Придумывая второй тост, Костя снова посмотрел за окно. Черт, что в нем не то?! Название? Нет, название как название. В главной роли Ольга Самойлова. Ольга. Самойлова Ольга. Почему, мать его, Самойлова?! С рекламного баннера на него смотрела Оля. ЕГО Оля!
Костя как был с поднятой рюмкой, растерянно переводил взгляд на Юльку и на Олега. Друзья рассмеялись.
— Видел бы себя сейчас. Мы думали, что ты так и не заметишь.
— Самойлова, понимаешь?! — воскликнул Олег, — она не Самохина! Вот почему мы нигде ее тогда не могли найти!
— Она что, замуж вышла? — спросил Костя, — Это фамилия мужа?
— Нет, нет! — успокоила Юлька, — Это мы выяснили, иначе здесь бы не сидели. Она не была замужем. По крайней мере википедия про это ничего не знает. Ну и всякие стархиты про это молчат. Она просто сменила фамилию!
— Ни хуя себе! — восхитился Костя, — ребят, как вы подготовились! И как давно вы ее заметили?
— Да уж месяц почти, как только рекламу фильма начали крутить. Половина города собирается на него сходить, один ты, как медведь в спячке. Работа-дом-работа. — Юлька потрепала Костю по шевелюре.
— Короче, это еще не все, — взял слово Олег, — предлагаю тебе выпить за твоих друзей, за нас с Юлей, то есть, потому что мы подготовили тебе решение под ключ. На, бери, и даже не спрашивай, чего это стоило Юле по времени, а мне — по деньгам.
Олег вытащил из-за пазухи конверт.
— Что там? — Костя надорвал конверт, заглянул в него. В конверте лежал один билет в кино.
— Премьера будет первого, а в четверг, 29-го, в МегаМаксе будет предпремьерный показ. Там будет театральный и киношный бомонд, ну и кто попроще, но с деньгами. Съемочная группа будет представлять сливкам общества свою картину. ОНА там тоже будет.
Костя помрачнел. Легкая эйфория быстро уходила из головы.
— Ребят, — голос его дрогнул, — вам спасибо, конечно, но все это, наверное, зря.
Он помолчал, положил конверт на стол и сдвинул его на середину. Ребята тоже молчали, позволяя Косте подобрать слова.
— Прошло шесть лет. Она ни разу со мной не связалась. Хотя, наверное, могла бы. Я-то фамилию не менял. Была любовь. Я искал девчонку, которая, как мне казалось, по глупости попала в беду, у нее не было никого, кроме меня, понимаете?! Ну, я так думал. Вот что я искал, а не это вот все, — Костя неопределенно махнул рукой в сторону улицы за окном.
— Сначала выпить, — Олег разлил водку.
Юлька налила себе сама. Выпили. Олег вместе закуски занюхал водку рукавом.
— Хорошая водка, — прокомментировал он, подумал, а потом с плохо скрываемой злостью продолжил: — а теперь, послушай меня, придурок! Ты! Сейчас! Возьмешь этот сраный конверт! В среду ты примешь горячую ванну с ебучей солью для ванн, а в четверг побреешься и надушишься сраным одеколоном! Чтоб воняло от тебя как от этого, Кристиана, мать его, Диора! А вечером ты пойдешь в этот сраный МегаМакс! И там ты сделаешь так, чтобы она тебя увидела! Меня вообще не ебет, как это будет. Не знаю, как там будет, это вообще твои проблемы! Сорви киносеанс, облей ее платьем вином, набей морду секьюрити, но! Она. Должна. Увидеть тебя!
— Кость, — Юлька мягко положила свою ладонь на руку Косте, — ты ДОЛЖЕН туда сходить. Ты может быть ей совсем не нужен, она может тебя не узнать, может что угодно пойти не так. Это будет обидно, но! Тогда ты будешь жалеть лишь о том, что сделал, а не о том, что мог бы, но не сделал.
— Ты нас понял? — спросил Олег, сдвигая конверт в сторону Кости.
Костя, чуть помедлив, забрал конверт со стола, сунул его в карман костюма.
— Понял.
— Запомни, план очень простой — она тебя видит. Дальше по обстоятельствам.
29 ноября 2018 года.
Перед сеансом Костя безуспешно пытался отыскать глазами Олю, но, ни ее, ни исполнителя главной мужской роли, Жигановского, не было видно, из чего можно было сделать вывод, что полный состав актеров подъедет позже. Или вообще все переиграли и Оли Костя сегодня не увидит? Отогнав от себя панические мысли, Костя занял свое место в зале. Организаторы разделили зал на три зоны — впереди, на самых неудобных местах сидели журналисты, авторы культурных колонок в газетах и прочая пишущая братия. Зато они будут ближе всего к съемочной группе в конце. Середина отведена под великосветскую тусовку, а пять последних рядов отданы таким как Костя — случайно или неслучайно попавших на показ простым смертным.
Премьера началась с короткого приветственного слова режиссера, поблагодарившего собравшихся за внимание к картине, выразившего уверенность, что каждый из присутствующих получит свою порцию удовольствия и пообещавшего ответить на все вопросы после просмотра.
Титры зал встретил стоя и с аплодисментами. Фильм и в самом деле был очень и очень неплох. Костя смотрел буквально на одном дыхании, естественно, буквально прожигая экран взглядом, когда в кадре была Оля. А еще по черному завидовал Жигановскому...
Она вышла на сцену перед экраном — в вечернем платье, стройная, ослепительно красивая, и Костя понял. Понял, что не было этих шести лет. Ничего не прошло. Все на месте. И комок в груди, и бабочки в животе. Как будто вчера только они сидели вдвоем на неудобных ступеньках ипподрома, когда он робко гладил ее ноги чуть повыше коленей, не решаясь залезть повыше, чтобы не спугнуть любимую девочку.
Показалось, что вопросы на пресс-конференции не закончатся никогда. Косте хотелось поубивать весь журналисткий пул за все их неуемное любопытство. Оле тоже задавали какие-то вопросы, она что-то отвечала. Костя наслаждался ее голосом, многократно усиленным акустикой киноцентра, но смысл вопросов и ответов до него не доходили.
В фойе была организована зона, где все желающие могли получить автограф актеров, после пресс-конференции туда быстро образовалась очередь. Стоя в ней, Костя сам не мог решить для себя, чего он хочет больше — чтобы его очередь побыстрее дошла или чтобы она никогда не кончилась. Ближе к столику Костя увидел, как Оля не поднимая взгляда спрашивает, для кого писать автограф, берет из толстой стопки ламинированный постер фильма и тонким маркером делает подпись.
Также, не поднимая глаз, Оля расписалась на Костином бланке. Когда Костя взял свой постер с автографом Оли со стола, он понял, что если он сейчас не переборет свой комок в горле, то на этом все закончится.
— Здравствуй..., Оль.
Ее рука, тянувшаяся за очередным бланком задержалась, Оля подняла взгляд на Костю. Ее губы чуть тронула улыбка, кивок головы и еле слышное:
— Привет.
На этом все. Через мгновение — внимание на следующего:
— Кому писать?
Костю быстро оттеснили, поток фанатов был достаточно плотен, крепко сложенные ребята от киноцентра вежливо, но твердо направляли гостей, получивших свой автограф, к гардеробу и на выход. В другом конце зала бомонд собирался на фуршет.
Это был удар. Очень болезненный и обидный. Хотя Юлька говорила об этом, и Костя вполне допускал такой исход, полностью подготовится к такому невозможно.
Выйдя на свежий морозный воздух, Костя глубоко вздохнул.
— Да и хуй с ней, в конце концов, я сделал это, — мелькнула мелкая, ни хуя не спасительная мысль. И вторая мысль — нажрусь сегодня в сосиску.
Рука в пальто смяла постер, Костя уже решил выбросить его в урну, но в последний момент все же развернул, чтобы посмотреть, что Оля написала. Потом еще с минуту тупил над смятым «Позвони мне :)«. И номер телефона. И уже вслух:
— Ну да, бля, она даже не спросила меня, на кого писать автограф!
В тот вечер Костя все равно нажрался с Олегом и Юлькой. Только повод был совсем не грустный.
2 декабря 2018 года.
Сердце стучит как молот, кажется, сейчас вырвется из груди и будет тут на ламинате дергаться в крови рядом с мертвым хозяином.
Восемь-девять-один-пять-восемь... глубокий вдох и... вызов. Бесконечные длинные гудки и абсолютно родной голос в трубке:
— Алло?
— Я... это... привет, в общем.
Оля хихикнула в трубку.
— Я уже думала, что ты никогда не позвонишь.
— Встретимся? — а что тянуть, подумал Костя.
— Давай! — легко согласилась девушка.
— Где?
— Мне все равно, я приеду куда тебе удобно.
***
Строго в оговоренное время у входа тормознула черная ауди и с пассажирской двери легко выпрыгнула Оля. Костя ожидал, что она придет пешком или... как-то по-другому, что ли, в общем не успел подать руку, на да Оле это и не было нужно.
— Привет! — весело сказала она.
— Привет!
С водительской двери вылез какой-то мужик в дорогом пальто, да и вообще все в нем — очки, шарф, туфли — все говорило, что куплено не на рынке. Сама Оля была одета достаточно демократично — пуховик, джинсы и большие, на пол-лица солнцезащитные очки.
— Ждать не надо, — сказала она водителю, — сама разберусь.
Мужик остро взглянул на Костю, как будто сфотографировал и отбыл восвояси.
В зале было полутемно, но Оля почему-то не захотела снимать свои очки. На входе их встретила официантка, предложила выбрать свободный столик. Оля выбрала самый дальний, и только разместившись, положив телефон на столик рядом с собой, позволила себе снять очки, убрав их в маленькую сумочку. Сначала Костя даже и не понял что произошло. Гостей в заведении было немного, но и те, что были, несколько раз обернулись к ним, возле барной стойки скучковались официантки, что-то оживленно обсуждая и тоже поглядывая в сторону Оли и Кости.
Вместо девушки, которая их встречала, толстое меню принес молодой человек с бейджиком «Старший администратор».
— Для нас большая честь..., — начал он, но Оля его резко прервала.
— Давайте без лишнего пафоса, — она посмотрела на бейджик, — хорошо, Антон? Вот та девочка, которая нас встречала, пусть она нас обслужит.
Администратор кивком выразил согласие, отошел к бару и что-то коротко сказал девушке, после чего та быстро закивала ему.
— Я искал тебя, — сказал Костя, в ожидании, когда Оля изучит меню.
— Я знаю. Точнее, я была уверена в этом.
— Один вопрос — почему?
Оля задумалась так, что даже отложила на некоторое время меню.
— Простой вопрос, но ответ мне надо как-то сформулировать. Давай сделаем заказ и мы с тобой поговорим?
Получив знак, к столику быстро подскочила официантка. Видно было, что она нервничает, в правой руке блокнот с ручкой, левая нервно мнет передник. Быстрый взгляд на ее бейджик.
— Алина, просто и без паники. Все будет хорошо, — ободряюще улыбнулась Оля, делая заказ.
После ее ухода, Оля задумалась.
— Отвечу на твой вопрос. Я была молодой, может быть еще и глупой. В том возрасте как все — есть черное и есть белое. Никаких других оттенков. Я никому не нужна кроме тебя. А тогда твой отец... Это было обидно. Очень обидно, понимаешь?! Ты мне был нужен не для сытой жизни! Я могла все сделать и без твоих родителей. Мне очень нужно было это доказать. И им и тебе и себе тоже. Сейчас, скорее всего, я бы так не сделала...
— Отцу ты уже ничего не докажешь...
— Вот как? Соболезную. Давно?
— Уже прилично, — махнул рукой Костя, — но он жалел, что так получилось и что не может ничего поменять назад.
Неловкое молчание, каждый на какое-то время задумался о своем.
— Слушай, откуда эта известность? — Костя обвел рукой зал, — Премьера ведь была только вчера?
— Ты никогда не интересовался кино, — рассмеялась Оля, — я снялась уже в нескольких фильмах, клипы — уже не в счет. Честно говоря, я думала, что ты меня найдешь еще пару лет назад, после выхода моей первой картины.
Мдаа, как раз пару лет назад, после встречи с отцом, Костя потерял надежду снова увидеть Олю и уехал на полгода в Европу на студенческую стажировку.
— Я и этот фильм пропустил бы, если бы мне Олег с Юлькой не ткнули носом, — признался Костя.
— Оо, Олежка с Юлькой! — восторженно воскликнула Оля, — как у них дела? Как классно! Передай им привет от меня, обязательно слышишь?
— Я надеюсь, что ты им и сама можешь передать привет.
— Возможно, возможно.
Они еще очень долго разговаривали, рассказывая о себе и об общих знакомых, смеялись, с ностальгией вспоминали события шестилетней давности, в общем как могли, узнавали друг друга заново. На телефон Оли постоянно кто-то звонил, писал сообщения. Оля сначала смотрела на экран, иногда сбрасывала звонки, а потом просто отключила звук и убрала телефон в сумочку. Лишь только в ожидании счета на секунду отвлеклась, быстро отписав в мессенджере кому-то. На вопросительный взгляд Кости пояснила:
— Это Илья, тот самый, что привез меня сюда. Мой агент, продюсер, водитель и вообще нянька во всех смыслах. Ему очень странно было, что я с кем-то могу пойти на свидание, знаешь ли, — Оля улыбнулась, — переживает.
Костя постеснялся уточнить, мучающий его вопрос, но Оля угадала его мысли:
— У нас с ним чисто рабочие отношения. Ну и дружеские, наверное, тоже. Он мне... как папа что ли.
Когда принесли счет, Оля обеспокоилась:
— Все нормально, тебе хватает?
— Да, да, все норм, не переживай. — Сумма в чеке, честно говоря, была кругленькой, но не заоблачной. К сумме чека Костя добавил еще пятьсот на чай, тем более, Олег, напутствуя Костю, сунул ему пятитысячную:
— На всякий случай, нищеброд, чтоб не опозорился перед девчонкой.
Оля по-своему отблагодарила официантку Алину, которая терпеливо ожидала звездную гостью после закрытия заведения, позволив сделать селфи с собой.
В ночном городе Оля не стала скрывать свое лицо очками, мягко взяв Костю под руку, позволила ему вести ее, куда он хочет. Само собой получилось так, что Костя привел Олю к своему дому и уже в лифте позволил себе поцеловать ее в губы. Оля с готовностью ответила, даря Косте нежный персиковый вкус своей помады. Оторвались друг от друга только когда звякнул лифт, обозная прибытие на нужный этап.
Холостяцкая Костина квартира сияла уютом и чистотой, такой что, Костя сначала подумал, что ошибся этажом или подъездом. Потом мысли заполнила безумная нежная благодарность к Юльке, которая, видимо, просчитала все возможные варианты и решила на всякий случай прибраться у Кости.
И Костя и Оля понимали, что сейчас произойдет, Оля знала об этом еще тогда, когда ответила на звонок Кости, а Костя... он просто надеялся на это. Оля дождалась, когда Костя скинет с себя всю одежду, а потом позволила раздеть себя, лишь иногда помогая с застежкой джинсов и с хитрым замком ажурного лифчика. Не желая повторять ошибок прошлого, Костя мягким движением заставил Олю лечь на спину, прильнул губами к Олиной шее и мелкими поцелуями и поглаживаниями пошел исследовать молодое женское тело. Шея, ключицы, плечи, подмышки, приятно пахнущие смесью дорогого дезодоранта и такого родного запаха Оли, волнующие холмики груди, отдельно остановился на аккуратных темно-бордовых сосках, окруженных маленькими окружностями. Они на самом деле имели волнующую шершавую поверхность. Все, дальше, дальше! Чуть проступающие ребра, подтянутый животик, пупок, и еще ниже! Трусики долой! Кисловатый терпкий Олин запах от мягких, аккуратно подстриженных волос на лобке, солоновато-сладкий вкус ее половых губок. Язык провалился между ними, слизнув изнутри солидную порцию смазки. Вкус... неповторимый, ни с чем нельзя сравнить. Просто возбуждающий. Губами за горошинку клитора.
Оля тяжело вздохнула, обхватив руками голову Кости и не сильно прижала к себе. Бедра плотно обхватили его со всех сторон, скулы Кости зажались теми самыми косточками, которые идут от бедер к промежности. Костя просунул ладони под упругую попу Оли, нежно почесывая ягодицы девушки, чутко следя, как реагирует Оля на ласки.
— Идем сюда, — прошептала Оля, освобождая голову Кости из захвата и гостеприимно раздвинув ноги.
Вытерев простыней лицо от женских выделений, нависнув над Олей, Костя подал бедрами вперед и с первого раза попал внутрь. Внутри было тесно, горячо и очень влажно. Начал медленно движения на вытянутых руках, но потом, по мере ускорения, облокотился на локти, а после и вовсе лег на Олю, расплющив ее грудь об свою, чувствуя как ее твердые соски щекотно трутся об его тело. Руки просунул под мышки, изо всех сил прижимая к себе тело любимой, бешено работая исключительно бедрами. Кончила Оля с коротким стоном, буквально вытянувшись в струнку, сжав член мышцами влагалища и сильно прижав к себе Костю руками за ягодицы. А он, не желая отставать, преодолевая сопротивление, как рук, так и сжавшейся вагины, продолжил движение. Надолго его не должно было хватить. Так и вышло. Резко выдернув член из Оли, он обильно отсалютовал на пол. Спермы было много. Очень много спермы.
— Молодец, какой молодец, — тяжело дыша шептала Оля, поглаживая Костю по спине, когда он в изнеможении прижался потной головой к ее животу.
— Очнулся, полегчало? — с сияющими глазами спросила она, когда Костя начал подавать признаки жизни, поглаживая ее бедра.
— Да, — ответил Костя, с видимым удовольствием разглядывая обнаженную Олю.
— Еще можешь?
— Могу, только дай немного времени.
— Не дам, — отказала Оля и проворчала: — что с тобой поделаешь, все приходится брать в свои руки.
Извернувшись из под Кости она обхватила горячей ладошкой его яйца и чуть сжала. Плюнув на другую руку, нежно обхватила мягкий сморщенный член и медленно обнажила красную блестящую от смазки головку.
— Трудяга, — хихикнула она, — но у нас с тобой еще много работы сегодня.
Костя протянул руку, просунул руку между половинками попы Оли, нащупал морщинистую розочку ее ануса, начал нежно поглаживать от него до влажной промежности, отдаваясь ласкам девушки и чувствуя, как начинает болезненно напрягаться член в женских руках...
— Хочешь знать, сколько у меня было парней без тебя? — вдруг спросила Оля, когда они лежали на смятой простыне после второго раза.
— Нет, не хочу.
— Тебе все равно или ты боишься ответа?
— Боюсь.
— Не бойся. Ни одного. — Сказала Оля, а про себя подумала, что про тот неудачный единственный раз три года назад можно даже не вспоминать.
— Знаешь, у меня тоже кроме тебя никого не было, — соврал Костя, тоже подумав, что про те случаи, когда он даже не смог кончить, можно и не говорить.
Заснули только под утро, в полном изнеможении друг от друга. Сил на водные процедуры никаких не было, потому после очередного безумного акта любви просто сплелись потными липкими телами. Правда перед этим Костя еще вспомнил, что уже наступил понедельник и отписался начальнику в вацапе, о том, что хочет взять отгул.
А утром, прямо в душе Оля подарила Косте восхитительный и нежный минет. Первый в их жизни, как у него, так и у нее. Наслаждаясь теплыми и нежными губами, обхватывающими головку, и упругим язычком, ласкающим уретру, Костя подумал, что, наверное, не так уж и плохо, что все это происходит сейчас, а не шесть лет назад. В любом случае, история не терпит сослагательных наклонений, банально но факт.
Вытирая губы, Оля чуть поморщилась:
— Горькая, блин!
— Я слышал ананасовый сок дает положительный эффект.
— Ананасовая диета?
— Ага.
Оля ополоснула рот и спросила смеясь:
— Как ощущения, когда тебе отсасывает кинозвезда?
— Фу, как грубо, но в любом случае — это было очень чудесно, — ответил Костя и крепко поцеловал Олю в губы.
***
— Пока не заходи, вообще не отсвечивай, — попросил Костя Олю.
— Хорошо, а когда?
— Поймешь по ситуации.
— Хорошо.
Костя позвонил в дверь. Олег открыл почти сразу, как будто ждал за дверью.
— Здорово, ну как вчера? — нетерпеливо, прямо на пороге спросил он.
— Мы за тебя пальчики держали крестиком, — выскочила из зала Юлька, — весь вечер, и даже заснула так, смотри! До сих пор разжать не могу!
Юлька продемонстрировала скрюченные указательный и средний пальцы.
— А за меня никто значит пальцы не держал, что-ли?
Немая сцена.
— Ииии! — завизжала Юлька, кинулась на шею к подруге, пытаясь задушить в объятьях, — Ольга! Сучка ты крашенная! Тварь! Ты знаешь, как мы переживали за тебя?!!!
— Ты ваще красава, отбей краба быстро! — Олег протянул развернутую ладонь и Костя ее отбил.
— Привет, Олежка! — Оля уже освободилась от клещей Юльки и поцеловала в щеку Олега.
— Мальчики, быстро в магазин! — Юлька приняла командование на себя, — Нужны оливки, сладкая кукуруза. Картошка тоже заканчивается. Нам с Олей вина, себе — что хотите. Мы пока с Ольгой на кухне что-нибудь сообразим.
26 мая 2019 года.
— Кость, смотри, как я могу!
Оля берет с берега голыш и четким взмахом руки отправляет его над майской, холодной еще водой. Шесть или семь касаний.
— Ну как? — горделиво спрашивает она.
— Молодчинка! — похвалил Костя, любуясь своей женой.
Оля в каком-то специально сшитом платье от модного столичного кутюрье, которое скрывает ее чуть заметный животик.
Больше всего молодые боялись того, как отреагирует Илья на эту новость.
— Поздравляю! — флегматично сказал он, — так и знал, что ты мне девку испортишь.
На самом деле Илья оказался очень замечательным чуваком и они с Костей быстро сдружились.
— Только вот что. Следующим летом будет сниматься вторая часть франшизы. Контракт мы подписываем в следующем месяце. Как хотите, но чтобы Оля была в форме.
Ну что ж, подумал Костя, у ребенка будет бабушка, ждет уже не дождется своего нового статуса. Да и у меня пара отпусков наберется к тому времени, прорвемся.
Жизнь налаживается.