Белая Попочка
Автор сознаёт, что не первым пишет порно-ремейк известной сказки, а также надеется, что не оскорбит чувств тех, кто трепетно хранит воспоминания о дне, когда впервые услышал её оригинальную версию.
С давних времён мама отправляла Красную Шапочку проведать бабушку, которая жила за лесом. Путь был неблизким и небезопасным, но делать было нечего. Всякий раз после долгих уговоров, преодолевая страх, со слезами на глазах девочка брала лукошко с пирожками и отправлялась в дорогу.
Постепенно это вошло в привычку. Дорога перестала казаться ей такой уж дальней и утомительной, а лес — таким уж дремучим и страшным. И маме уже почти не приходилось уговаривать дочь. Та, лишь немного насупившись, брала свежеиспечённые пирожки и несла их бабушке.
А с наступлением совершеннолетия всё и вовсе изменилось. Теперь Красная Шапочка сама с удовольствием ждала того дня, когда ей снова придётся отправиться в гости к бабушке по узкой лесной тропинке. И у неё на то были свои причины...
Связь в лесу в ту пору работала ещё очень плохо, дозвониться до бабушки было почти невозможно. Так что, если дочка выходила из дома рано утром, а возвращалась лишь под вечер, ей ничего не стоило соврать маме, что всё это время она пробыла у бабушки. А бабушке, к которой она заявлялась на несколько часов позже запланированного, говорила, что задержалась дома.
Сказочные персонажи со временем меняются не так, как обычные люди. Вот и Красная Шапочка, по долгу своей сказочной службы, выглядела несколько моложе своих восемнадцати лет. Небольшого роста, подростковая фигурка, волнистые каштановые волосы до плеч, точёное личико с круглыми щёчками и голубыми глазками, аккуратные холмики стоячих грудок, увенчанные розовыми глазками сосков, плоский животик, маленькая красивая попка и, конечно же, безволосая нежная пися с пухленькими губками.
В то утро, пока мама доставала из печи очередную партию пирожков, Красная Шапочка у себя в комнате вертелась перед зеркалом голышом. Прикладывая к себе спереди то одно платьице, то другое, она искала такое, под подолом которого её попочка будет выглядеть сегодня наиболее аппетитно.
Выбор пал на красное платье с широким пышным подолом до середины бедра и белым передником. Красный цвет хорошо подходил к её непременному головному убору, а также великолепно подчёркивал белизну её нежной попки, когда той будет суждено из-под него выглянуть. Трусики она тоже надела, потому что знала, что мама наверняка проверит их наличие перед выходом.
— А ну-ка... не вертись, дай поправлю...
Мама, чуть нахмурившись, деловито поправила у дочки на голове забавную, напоминающую панамку, шапочку ярко-красного цвета с небольшими чуть приподнятыми вверх полями. Затем повертела девчушку, взяв руками за плечи, внимательно осмотрела слева, справа, а потом и со спины.
— Ну, что ж, в добрый путь, Белая Попочка!... — Напутствовала женщина дочь, приподняла ей подол и звонко шлёпнула на прощанье разок по упругой попке, удостоверившись тем самым, что она в трусиках.
— Ну, ма-а-ам... Опять ты дразнишься! — Обиделась Красная Шапочка, — И я же уже не маленькая, а ты всё меня шлёпаешь!..
Мало кто знает, но именно мама придумала ей такое смешное прозвище. Это произошло намного позже основных известных событий, описанных в сказке, поэтому там не говорится об этом ни слова. Впрочем, это совсем другая история...
Сердечко юной проказницы колотилось, когда с лукошком пирожков в руках она удалялась от дома в сторону леса в предвкушении приятных переживаний. Едва ступив на лесную тропинку, как только родной дом скрылся за деревьями, она тотчас сняла трусики и убрала их в лукошко. Утренняя прохлада сразу же приласкала её голенькие прелести под подолом.
Красная Шапочка неторопливо шла по лесу, оглядываясь по сторонам. Нет, она не боялась Серого Волка, потому что знала, что он её не съест. Более того, после давнишнего нелепого инцидента, который произошёл в доме её бабушки с ними обеими, Серым Волком и Дровосеками в классической части этой истории, никакой вражды меж ними не осталось. Напротив, их отношения с Серым Волком стали очень даже дружескими.
Сейчас она в одиночестве беззаботно прогуливалась по лесу в коротеньком платьице без трусиков. Когда она вытягивала руку высоко вверх, приглашая бабочку или стрекозу сесть ей на пальчик, или наоборот — наклонялась, чтобы понюхать цветок, голая попочка выглядывала из-под подола, откровенно навлекая на себя приключений.
Девчонка знала, что её одиночество — лишь иллюзия, и Серый Волк наверняка уже давно наблюдает за ней из-за кустов и деревьев. И это ничуть не пугало, а наоборот заводило её. Она нарочно подпрыгивала повыше, преодолевая небольшой ручей, и приподнимала руками подол, перешагивая через корягу. Всякий раз она ощущала при этом острый похотливый взгляд волчьих глаз на своих оголившихся попе и щелке.
И вот она заметила рядом с тропинкой на небольшой зелёной полянке множество красивых цветов. Недолго думая, она свернула в её сторону, поставила на траву лукошко с пирожками и присела на корточки, нарочно широко раздвинув колени.
От тропинки поляну отделяли заросли кустарника, со всех остальных сторон был дремучий лес, в котором и обитал Серый Волк. Солнечные лучи пробивались сюда сквозь густые кроны деревьев редкими, но яркими бликами, освещая всё вокруг, и не нарушая при этом интимной атмосферы уютного укромного уголка.
Красная Шапочка рассматривала и нюхала цветочки один за другим, играла с божьей коровкой, которая заползла к ней на мизинец, заботясь при этом, чтобы её голенькую письку всё время было хорошо видно со стороны леса. Она даже чуть передвинулась так, чтобы яркий солнечный луч светил ей прямо под юбочку меж раздвинутых ножек.
Но Серый Волк, как истинный охотник, был непредсказуем: он решил в этот раз подкрасться к девчонке сзади. Сзади, потому что больше всего на свете сейчас его интересовала её белоснежная сладкая попочка, которой он давно уже любовался, следуя за добычей вдоль тропинки буквально попятам.
Неслышно ступая, Серый Волк приблизился к сидящей на корточках наивной девочке. Почти уткнувшись мордой ей в спину, он стал втягивать носом воздух. Его манил запах, исходивший у неё из-под платья. Наклонив голову почти до самой земли, он подцепил носом край подола и попытался залезть к ней под юбку.
— А-ах!... — Только и вскрикнула от неожиданности Красная Шапочка. — Ты уже здесь?..
— Здесь, здесь... А где же мне быть-то? — С этими словами Серый Волк положил передние лапы ей на плечи и толкнул вперёд.
Девушка тут же оказалась на четвереньках. Появление старого знакомого сзади стало для неё неожиданным, ведь она ждала его со стороны лесной чащи, но приятным сюрпризом. Поэтому убегать или сопротивляться она не собиралась. bеstwеаpоn Вместо этого она устроилась поудобнее: упёрлась локтями в землю, колени расставила пошире, а попку вздёрнула немного вверх, так и призывая задрать повыше подол и полакомиться ею.
Прикусив зубами край короткого красного платья, Серый Волк приподнял его, а затем сдвинул лапами на девичью спину. Нежная, тёплая, мягкая, сладкая и бесстыжая попочка Красной Шапочки предстала прямо перед его мордой. Не веря своему счастью, зверь несколько секунд в упор рассматривал две чуть раздвинутые белоснежные булочки, манящую ложбинку меж них и тёмно-розовое плотно сжатое колечко, которым девочка сейчас поигрывала, немного виляя голенькой попой.
Серый Волк, закрыв глаза, ещё несколько раз шумно втянул носом воздух, сунув нос прямо в ложбинку девичьей попки. После этого высунул свой огромный липкий язык и принялся яростно вылизывать им молоденькую попочку Красной Шапочки. С каждой секундой он лизал ей попку всё более рьяно. Движения большого волчьего языка были быстрыми, даже торопливыми, будто бы он опасался, что у него отберут эту вкусную голую попу.
Красная Шапочка вздрагивала и трепетала от наслаждения, когда такой большой, мокрый и бархатистый язык с огромной скоростью и силой скользил прямо внутри её сладкой попки, проходился то по левой булочке, то по правой. Но самые острые ощущения были, когда он лизал и слюнявил её сомкнутое колечко.
Вкус и запах потной, не мытой со вчерашнего дня девичьей попки сводил с ума Серго Волка. Он лизал её буквально с остервенением, утыкаясь носом прямо в пока ещё плотно сжатый и так манивший его анус. Он порой специально отвлекался от него ненадолго, слизывал бесстыднице с писи выступающую из щелочки смазку, лизал разок-другой по булочкам, не давая им высохнуть, и с новой силой буквально утыкался мордой ей между булочек, норовя поглубже проникнуть языком прямо вглубь попы бесстыжей девочки.
Она слышала позади себя довольные волчьи рыки и ощущала неистовое трение мягкого, горячего, мокрого и немного шершавого языка, страстно вылизывавшего ей попочку. Толчки его мохнатой морды сзади были такой силы, что она еле удерживалась, чтобы не упасть вперёд.
Через несколько минут, когда девичий задик в буквальном смысле сверкал чистотой в солнечных лучах, и весь его вкус и запах
был без остатка поглощён Серым Волком, он угомонился. С довольной мордой, облизываясь и виляя хвостом, он обошёл всё ещё стоявшую на четвереньках Красную Шапочку, оказавшись теперь спереди, и уселся в паре шагов напротив неё.
Когда она подняла голову, увидела, что зверь сидит, широко расставив лапы, высунув из приоткрытой пасти набок язык, и часто дышит, как запыхавшийся дворовый пёс. Встретившись с ней взглядом, он наклонил голову сначала влево, потом вправо, а после вытянул морду вверх и протяжно заскулил на весь лес, явно чего-то требуя.
— Тсс!... Да тихо ты, не шуми! — Шикнула грозно Красная Шапочка на похотливого зверя.
— Покажешь? Покажешь?! — Пробасил Серый Волк шёпотом, переминаясь с лапы на лапу.
— Ну, что ж... Ладно! Пожалуй, ты это заслужил! — Сказала себе под нос Красная Шапочка.
Встав на ноги, она отряхнула с локтей и коленей прилипшую траву и старые листья и решила немного размяться. Расправив плечи, девчонка встала на носочки и вытянула руки сначала вверх, а потом вперёд.
— Э-эх!... Хорошо-то как здесь!..
Волк в ответ снова протяжно заскулил. И добавил:
— Давай! Давай же!!! Не томи!..
— Ну, ладно, ладно, сейчас!... Всё будет, не переживай! Только вели себя тихо!
После этих слов Красная Шапочка, подобрав руками повыше подол своего платья, снова уселась на корточки прямо напротив Серого Волка. Ножки её были широко расставлены, и он теперь пристально пялился на её белоснежную безволосую письку. Волчий член от такого зрелища тут же встал, и сквозь густую шерсть внизу живота показался красный кончик остроконечной залупы.
Пися у Красной Шапочки была очень красивая, и она знала об этом. Поэтому обожала показывать её. Неважно, кому — ей просто очень нравилось чувствовать на своей голенькой щелке похотливый взгляд, это её сильно возбуждало.
Но особенно заводило её то, с каким упоением Серый Волк всякий раз наблюдал за тем, как она так вот присев и свесив над самой травой попку, пускает из своей голенькой писюльки для него ручеёк. Ей давно уже хотелось пописать, но она терпела, так как надеялась, что сегодня ей посчастливится сделать это напоказ.
Красная Шапочка притихла, сидя на корточках, наклонила голову вниз, уставившись себе на совершенно лысый лобок и щелку. Серый Волк даже перестал дышать ртом и сверлил пристальным взглядом голую писю красивой девочки.
Через пару мгновений меж её пухленьких губок возникла закрученная спиралью тонкая серебристая струйка. Она весело искрилась в падающих сверху солнечных лучах и тихонько шуршала, ударяясь о зелёную траву и прошлогодние листья. Бесстыжая девчонка запустила руку себе между ножек и принялась гладить свою щелку по губкам средним и указательным пальчиками от лобка до самой попочки, не мешая при этом изливаться из себя этой задорной струйке.
Глядя на это, Серый Волк выпучил свои жёлтые глаза и, не раскрывая пасти, вновь заскулил, но на этот раз совсем тихонечко. После этого лёг на живот, прижал к земле морду, вытянул перед собой передние лапы и пополз вперёд по-пластунски, желая незаметно оказаться как можно ближе к писающей девичьей щелочке.
Тонкая кручёная ленточка струйки, истекающей и безволосой письки Красной Шапочки, стала постепенно ослабевать. Желая продлить это бесстыдство, девчонка иногда на время вовсе прерывала её, чтобы потом дать ей с новой силой зажурчать из своей узенькой дырочки. Ей доставляло наслаждение видеть, как Серый Волк похотливо на это смотрит, то и дело высовывая свой большой язык, чтобы поймать им хоть капельку, но он не мог дотянуться, так как был слишком далеко.
— Ну... Чего ты? Если хочешь — давай, я тебе разрешаю!
Серый Волк тут же встрепенулся и уже через пару секунд его морда оказалась у девчушки под подолом, прямо возле двух белых полумесяцев её половых губок. Сначала робко, а потом всё смелее волчий язык стал вытягиваться вперёд и ловить тоненькую тёплую струйку, текущую из писи писающей девочки.
Вокруг разлетались мелкие брызги, орошая раздвинутые девичьи бёдра и низ её голой попки. Серый Волк прищурился от удовольствия и вовсе уткнулся носом ей в щелку, угодив прямо в розовый бутончик клитора. Язык его при этом вылизывал всё ещё писающую щель Красной Шапочки, скользя снизу-вверх от самой попки, проникая между нежными полураскрытыми губками.
От этих сумасшедших ласк и того бесстыдства, которое она творила, девчонка закрыла глаза, подняла голову вверх и тихонько застонала. Голова у неё закружилась, и она больше не могла сидеть на корточках. Тогда, выставив руки, она откинулась назад, упершись ими в землю.
Пребывать в такой позе было гораздо легче, а ножки получилось развести в стороны ещё шире. Её безволосая пися всё ещё брызгала коротенькими струйками, которые Серый Волк тут же ловил языком, вылизывая нежную щелочку Красной Шапочки.
И даже когда фонтанчики тёплой влаги совсем перестали бить у неё из письки, Серый Волк никак не мог остановиться и продолжал жадно работать языком у девочки между ног. Он вылизал ей там буквально всё: и губки, и клитор, и лобок, и бёдра, и даже снова попку. Обессиленная Красная Шапочка теперь и вовсе легла на спину, подставляя огромному влажному языку под ласки свои оголённые прелести.
Ещё через минуту бесстыжая девчонка развязала шнурок на декольте своего платья, и оголила два аккуратных холмика своих молоденьких грудок. Завидев это, Серый Волк тут же прекратил лизать ей письку и переместился вперёд, оказавшись сверху на девушке.
Он поставил свои огромные лапы прямо ей на соски и стал интенсивно наминать их, надавливая попеременно то на левую, то на правую маленькую грудку. Его член при этом стал тыкаться Красной Шапочке прямо между булочек. Она знала, что будет дальше, но даже не думала сопротивляться.
Наоборот — она чуть приподняла задик так, чтобы остроконечная волчья залупа уткнулась ей прямо в дырочку, расслабилась и стала ждать. Серый Волк тоже почувствовал это и стал понемногу надавливать членом на вход в девичью попочку.
Тонкий, скользкий и такой горячий волчий член почти без усилия скользнул в мягкие тёмно-розовые недра девичьего задика. Застыл на мгновение и вскоре пришёл в движение, скользя то внутрь, то наружу сквозь тугое колечко попки Красной Шапочки.
Она лежала сейчас под Серым Волком, отдаваясь ему в попочку. Глаза были зажмурены, ротик приоткрыт, из него доносилось лишь шумное дыхание и изредка тоненькие постанывания. Мягкая шерсть внизу волчьего живота плотно тёрлась ей о писю, лаская безволосые губки и возбуждённый клитор.
Только что пописавшая на корточках девчонка теперь обмякла и млела от скольжения нетолстого, но такого твёрдого и горячего члена в вылизанной языком попочке и невыносимо приятного щекотания клитора волчьим мехом.
Она лежала, бессильно раскинув в стороны руки и ноги и всем своим девичьим тельцем наслаждалась тем, с каким звериным темпераментом, громко и ритмично порыкивая, Серый Волк овладевает ей через попку.
Постепенно она перестала даже слышать и видеть что-либо вокруг. Истома и нега полностью овладели юным телом Красной Шапочки. Она даже не слышала, как сама принялась в голос стонать от того, что движения волчьего члена у неё в попочке обрели просто бешеный темп.
Мохнатые яйца Серого Волка с размахом ударялись о её голенькие белые булочки, он выл и рычал, наслаждаясь трепетными недрами молоденькой девичьей попы, мял ей соски, так и не оторвав лап от её голеньких грудок.
И вот горячая струя спермы ударила где-то глубоко в задике у Красной Шапочки. Почувствовав это, она выгнулась дугой, выпятив писю вверх, чтобы ещё плотнее прижаться клитором к волчьему меху и тоже взорвалась оргазмом. Девчонка затряслась, как пудинг, и, изливаясь из писи смазкой, ещё долго не переставала стонать и вскрикивать, когда волны оргазма одна за другой с новой силой накрывали её...
Неожиданно раздался глухой удар по волчьей спине. Серый Волк дёрнулся от неожиданности. Следующий удар деревянной палкой, который пришёлся ему прямо по морде, заставил его вскочить и, скуля подобно дворняге, броситься наутёк.
— Ауууу!... Гандоны дубоголовые! Попадётесь же вы мне однажды зимней ночью в лесу!... — Орал Серый Волк, углубляясь всё дальше в чащу леса.
Открыв глаза, Красная Шапочка увидела перед собой двух Дровосеков, размахивающих рукоятями своих топоров. Ничего не поделать — их служба в этой сказке заключалась в том, чтобы спасать Красную Шапочку от Серого Волка. Вот, заслышав стоны и рыки, они сюда и поспешили. И спасли... Снова...
— Блин! Уроды! Как же вы мне надоели! Каждый раз одно и тоже!... — Чертыхалась девчонка.
Она поднялась с земли, отряхиваясь, расправила изрядно помятое платье и завязала шнурок на декольте. Дровосеки не обращали на неё никакого внимания. С чувством выполненного долга они направились дальше своей дорогой, непринуждённо о чём-то беседуя. А бесстыжей девчонке теперь ничего не оставалось, кроме как достать из лукошка припрятанные там трусики, надеть их и поспешить к бабушке, пока пирожки окончательно не зачерствели...
С давних времён мама отправляла Красную Шапочку проведать бабушку, которая жила за лесом. Путь был неблизким и небезопасным, но делать было нечего. Всякий раз после долгих уговоров, преодолевая страх, со слезами на глазах девочка брала лукошко с пирожками и отправлялась в дорогу.
Постепенно это вошло в привычку. Дорога перестала казаться ей такой уж дальней и утомительной, а лес — таким уж дремучим и страшным. И маме уже почти не приходилось уговаривать дочь. Та, лишь немного насупившись, брала свежеиспечённые пирожки и несла их бабушке.
А с наступлением совершеннолетия всё и вовсе изменилось. Теперь Красная Шапочка сама с удовольствием ждала того дня, когда ей снова придётся отправиться в гости к бабушке по узкой лесной тропинке. И у неё на то были свои причины...
Связь в лесу в ту пору работала ещё очень плохо, дозвониться до бабушки было почти невозможно. Так что, если дочка выходила из дома рано утром, а возвращалась лишь под вечер, ей ничего не стоило соврать маме, что всё это время она пробыла у бабушки. А бабушке, к которой она заявлялась на несколько часов позже запланированного, говорила, что задержалась дома.
Сказочные персонажи со временем меняются не так, как обычные люди. Вот и Красная Шапочка, по долгу своей сказочной службы, выглядела несколько моложе своих восемнадцати лет. Небольшого роста, подростковая фигурка, волнистые каштановые волосы до плеч, точёное личико с круглыми щёчками и голубыми глазками, аккуратные холмики стоячих грудок, увенчанные розовыми глазками сосков, плоский животик, маленькая красивая попка и, конечно же, безволосая нежная пися с пухленькими губками.
В то утро, пока мама доставала из печи очередную партию пирожков, Красная Шапочка у себя в комнате вертелась перед зеркалом голышом. Прикладывая к себе спереди то одно платьице, то другое, она искала такое, под подолом которого её попочка будет выглядеть сегодня наиболее аппетитно.
Выбор пал на красное платье с широким пышным подолом до середины бедра и белым передником. Красный цвет хорошо подходил к её непременному головному убору, а также великолепно подчёркивал белизну её нежной попки, когда той будет суждено из-под него выглянуть. Трусики она тоже надела, потому что знала, что мама наверняка проверит их наличие перед выходом.
— А ну-ка... не вертись, дай поправлю...
Мама, чуть нахмурившись, деловито поправила у дочки на голове забавную, напоминающую панамку, шапочку ярко-красного цвета с небольшими чуть приподнятыми вверх полями. Затем повертела девчушку, взяв руками за плечи, внимательно осмотрела слева, справа, а потом и со спины.
— Ну, что ж, в добрый путь, Белая Попочка!... — Напутствовала женщина дочь, приподняла ей подол и звонко шлёпнула на прощанье разок по упругой попке, удостоверившись тем самым, что она в трусиках.
— Ну, ма-а-ам... Опять ты дразнишься! — Обиделась Красная Шапочка, — И я же уже не маленькая, а ты всё меня шлёпаешь!..
Мало кто знает, но именно мама придумала ей такое смешное прозвище. Это произошло намного позже основных известных событий, описанных в сказке, поэтому там не говорится об этом ни слова. Впрочем, это совсем другая история...
Сердечко юной проказницы колотилось, когда с лукошком пирожков в руках она удалялась от дома в сторону леса в предвкушении приятных переживаний. Едва ступив на лесную тропинку, как только родной дом скрылся за деревьями, она тотчас сняла трусики и убрала их в лукошко. Утренняя прохлада сразу же приласкала её голенькие прелести под подолом.
Красная Шапочка неторопливо шла по лесу, оглядываясь по сторонам. Нет, она не боялась Серого Волка, потому что знала, что он её не съест. Более того, после давнишнего нелепого инцидента, который произошёл в доме её бабушки с ними обеими, Серым Волком и Дровосеками в классической части этой истории, никакой вражды меж ними не осталось. Напротив, их отношения с Серым Волком стали очень даже дружескими.
Сейчас она в одиночестве беззаботно прогуливалась по лесу в коротеньком платьице без трусиков. Когда она вытягивала руку высоко вверх, приглашая бабочку или стрекозу сесть ей на пальчик, или наоборот — наклонялась, чтобы понюхать цветок, голая попочка выглядывала из-под подола, откровенно навлекая на себя приключений.
Девчонка знала, что её одиночество — лишь иллюзия, и Серый Волк наверняка уже давно наблюдает за ней из-за кустов и деревьев. И это ничуть не пугало, а наоборот заводило её. Она нарочно подпрыгивала повыше, преодолевая небольшой ручей, и приподнимала руками подол, перешагивая через корягу. Всякий раз она ощущала при этом острый похотливый взгляд волчьих глаз на своих оголившихся попе и щелке.
И вот она заметила рядом с тропинкой на небольшой зелёной полянке множество красивых цветов. Недолго думая, она свернула в её сторону, поставила на траву лукошко с пирожками и присела на корточки, нарочно широко раздвинув колени.
От тропинки поляну отделяли заросли кустарника, со всех остальных сторон был дремучий лес, в котором и обитал Серый Волк. Солнечные лучи пробивались сюда сквозь густые кроны деревьев редкими, но яркими бликами, освещая всё вокруг, и не нарушая при этом интимной атмосферы уютного укромного уголка.
Красная Шапочка рассматривала и нюхала цветочки один за другим, играла с божьей коровкой, которая заползла к ней на мизинец, заботясь при этом, чтобы её голенькую письку всё время было хорошо видно со стороны леса. Она даже чуть передвинулась так, чтобы яркий солнечный луч светил ей прямо под юбочку меж раздвинутых ножек.
Но Серый Волк, как истинный охотник, был непредсказуем: он решил в этот раз подкрасться к девчонке сзади. Сзади, потому что больше всего на свете сейчас его интересовала её белоснежная сладкая попочка, которой он давно уже любовался, следуя за добычей вдоль тропинки буквально попятам.
Неслышно ступая, Серый Волк приблизился к сидящей на корточках наивной девочке. Почти уткнувшись мордой ей в спину, он стал втягивать носом воздух. Его манил запах, исходивший у неё из-под платья. Наклонив голову почти до самой земли, он подцепил носом край подола и попытался залезть к ней под юбку.
— А-ах!... — Только и вскрикнула от неожиданности Красная Шапочка. — Ты уже здесь?..
— Здесь, здесь... А где же мне быть-то? — С этими словами Серый Волк положил передние лапы ей на плечи и толкнул вперёд.
Девушка тут же оказалась на четвереньках. Появление старого знакомого сзади стало для неё неожиданным, ведь она ждала его со стороны лесной чащи, но приятным сюрпризом. Поэтому убегать или сопротивляться она не собиралась. bеstwеаpоn Вместо этого она устроилась поудобнее: упёрлась локтями в землю, колени расставила пошире, а попку вздёрнула немного вверх, так и призывая задрать повыше подол и полакомиться ею.
Прикусив зубами край короткого красного платья, Серый Волк приподнял его, а затем сдвинул лапами на девичью спину. Нежная, тёплая, мягкая, сладкая и бесстыжая попочка Красной Шапочки предстала прямо перед его мордой. Не веря своему счастью, зверь несколько секунд в упор рассматривал две чуть раздвинутые белоснежные булочки, манящую ложбинку меж них и тёмно-розовое плотно сжатое колечко, которым девочка сейчас поигрывала, немного виляя голенькой попой.
Серый Волк, закрыв глаза, ещё несколько раз шумно втянул носом воздух, сунув нос прямо в ложбинку девичьей попки. После этого высунул свой огромный липкий язык и принялся яростно вылизывать им молоденькую попочку Красной Шапочки. С каждой секундой он лизал ей попку всё более рьяно. Движения большого волчьего языка были быстрыми, даже торопливыми, будто бы он опасался, что у него отберут эту вкусную голую попу.
Красная Шапочка вздрагивала и трепетала от наслаждения, когда такой большой, мокрый и бархатистый язык с огромной скоростью и силой скользил прямо внутри её сладкой попки, проходился то по левой булочке, то по правой. Но самые острые ощущения были, когда он лизал и слюнявил её сомкнутое колечко.
Вкус и запах потной, не мытой со вчерашнего дня девичьей попки сводил с ума Серго Волка. Он лизал её буквально с остервенением, утыкаясь носом прямо в пока ещё плотно сжатый и так манивший его анус. Он порой специально отвлекался от него ненадолго, слизывал бесстыднице с писи выступающую из щелочки смазку, лизал разок-другой по булочкам, не давая им высохнуть, и с новой силой буквально утыкался мордой ей между булочек, норовя поглубже проникнуть языком прямо вглубь попы бесстыжей девочки.
Она слышала позади себя довольные волчьи рыки и ощущала неистовое трение мягкого, горячего, мокрого и немного шершавого языка, страстно вылизывавшего ей попочку. Толчки его мохнатой морды сзади были такой силы, что она еле удерживалась, чтобы не упасть вперёд.
Через несколько минут, когда девичий задик в буквальном смысле сверкал чистотой в солнечных лучах, и весь его вкус и запах
был без остатка поглощён Серым Волком, он угомонился. С довольной мордой, облизываясь и виляя хвостом, он обошёл всё ещё стоявшую на четвереньках Красную Шапочку, оказавшись теперь спереди, и уселся в паре шагов напротив неё.
Когда она подняла голову, увидела, что зверь сидит, широко расставив лапы, высунув из приоткрытой пасти набок язык, и часто дышит, как запыхавшийся дворовый пёс. Встретившись с ней взглядом, он наклонил голову сначала влево, потом вправо, а после вытянул морду вверх и протяжно заскулил на весь лес, явно чего-то требуя.
— Тсс!... Да тихо ты, не шуми! — Шикнула грозно Красная Шапочка на похотливого зверя.
— Покажешь? Покажешь?! — Пробасил Серый Волк шёпотом, переминаясь с лапы на лапу.
— Ну, что ж... Ладно! Пожалуй, ты это заслужил! — Сказала себе под нос Красная Шапочка.
Встав на ноги, она отряхнула с локтей и коленей прилипшую траву и старые листья и решила немного размяться. Расправив плечи, девчонка встала на носочки и вытянула руки сначала вверх, а потом вперёд.
— Э-эх!... Хорошо-то как здесь!..
Волк в ответ снова протяжно заскулил. И добавил:
— Давай! Давай же!!! Не томи!..
— Ну, ладно, ладно, сейчас!... Всё будет, не переживай! Только вели себя тихо!
После этих слов Красная Шапочка, подобрав руками повыше подол своего платья, снова уселась на корточки прямо напротив Серого Волка. Ножки её были широко расставлены, и он теперь пристально пялился на её белоснежную безволосую письку. Волчий член от такого зрелища тут же встал, и сквозь густую шерсть внизу живота показался красный кончик остроконечной залупы.
Пися у Красной Шапочки была очень красивая, и она знала об этом. Поэтому обожала показывать её. Неважно, кому — ей просто очень нравилось чувствовать на своей голенькой щелке похотливый взгляд, это её сильно возбуждало.
Но особенно заводило её то, с каким упоением Серый Волк всякий раз наблюдал за тем, как она так вот присев и свесив над самой травой попку, пускает из своей голенькой писюльки для него ручеёк. Ей давно уже хотелось пописать, но она терпела, так как надеялась, что сегодня ей посчастливится сделать это напоказ.
Красная Шапочка притихла, сидя на корточках, наклонила голову вниз, уставившись себе на совершенно лысый лобок и щелку. Серый Волк даже перестал дышать ртом и сверлил пристальным взглядом голую писю красивой девочки.
Через пару мгновений меж её пухленьких губок возникла закрученная спиралью тонкая серебристая струйка. Она весело искрилась в падающих сверху солнечных лучах и тихонько шуршала, ударяясь о зелёную траву и прошлогодние листья. Бесстыжая девчонка запустила руку себе между ножек и принялась гладить свою щелку по губкам средним и указательным пальчиками от лобка до самой попочки, не мешая при этом изливаться из себя этой задорной струйке.
Глядя на это, Серый Волк выпучил свои жёлтые глаза и, не раскрывая пасти, вновь заскулил, но на этот раз совсем тихонечко. После этого лёг на живот, прижал к земле морду, вытянул перед собой передние лапы и пополз вперёд по-пластунски, желая незаметно оказаться как можно ближе к писающей девичьей щелочке.
Тонкая кручёная ленточка струйки, истекающей и безволосой письки Красной Шапочки, стала постепенно ослабевать. Желая продлить это бесстыдство, девчонка иногда на время вовсе прерывала её, чтобы потом дать ей с новой силой зажурчать из своей узенькой дырочки. Ей доставляло наслаждение видеть, как Серый Волк похотливо на это смотрит, то и дело высовывая свой большой язык, чтобы поймать им хоть капельку, но он не мог дотянуться, так как был слишком далеко.
— Ну... Чего ты? Если хочешь — давай, я тебе разрешаю!
Серый Волк тут же встрепенулся и уже через пару секунд его морда оказалась у девчушки под подолом, прямо возле двух белых полумесяцев её половых губок. Сначала робко, а потом всё смелее волчий язык стал вытягиваться вперёд и ловить тоненькую тёплую струйку, текущую из писи писающей девочки.
Вокруг разлетались мелкие брызги, орошая раздвинутые девичьи бёдра и низ её голой попки. Серый Волк прищурился от удовольствия и вовсе уткнулся носом ей в щелку, угодив прямо в розовый бутончик клитора. Язык его при этом вылизывал всё ещё писающую щель Красной Шапочки, скользя снизу-вверх от самой попки, проникая между нежными полураскрытыми губками.
От этих сумасшедших ласк и того бесстыдства, которое она творила, девчонка закрыла глаза, подняла голову вверх и тихонько застонала. Голова у неё закружилась, и она больше не могла сидеть на корточках. Тогда, выставив руки, она откинулась назад, упершись ими в землю.
Пребывать в такой позе было гораздо легче, а ножки получилось развести в стороны ещё шире. Её безволосая пися всё ещё брызгала коротенькими струйками, которые Серый Волк тут же ловил языком, вылизывая нежную щелочку Красной Шапочки.
И даже когда фонтанчики тёплой влаги совсем перестали бить у неё из письки, Серый Волк никак не мог остановиться и продолжал жадно работать языком у девочки между ног. Он вылизал ей там буквально всё: и губки, и клитор, и лобок, и бёдра, и даже снова попку. Обессиленная Красная Шапочка теперь и вовсе легла на спину, подставляя огромному влажному языку под ласки свои оголённые прелести.
Ещё через минуту бесстыжая девчонка развязала шнурок на декольте своего платья, и оголила два аккуратных холмика своих молоденьких грудок. Завидев это, Серый Волк тут же прекратил лизать ей письку и переместился вперёд, оказавшись сверху на девушке.
Он поставил свои огромные лапы прямо ей на соски и стал интенсивно наминать их, надавливая попеременно то на левую, то на правую маленькую грудку. Его член при этом стал тыкаться Красной Шапочке прямо между булочек. Она знала, что будет дальше, но даже не думала сопротивляться.
Наоборот — она чуть приподняла задик так, чтобы остроконечная волчья залупа уткнулась ей прямо в дырочку, расслабилась и стала ждать. Серый Волк тоже почувствовал это и стал понемногу надавливать членом на вход в девичью попочку.
Тонкий, скользкий и такой горячий волчий член почти без усилия скользнул в мягкие тёмно-розовые недра девичьего задика. Застыл на мгновение и вскоре пришёл в движение, скользя то внутрь, то наружу сквозь тугое колечко попки Красной Шапочки.
Она лежала сейчас под Серым Волком, отдаваясь ему в попочку. Глаза были зажмурены, ротик приоткрыт, из него доносилось лишь шумное дыхание и изредка тоненькие постанывания. Мягкая шерсть внизу волчьего живота плотно тёрлась ей о писю, лаская безволосые губки и возбуждённый клитор.
Только что пописавшая на корточках девчонка теперь обмякла и млела от скольжения нетолстого, но такого твёрдого и горячего члена в вылизанной языком попочке и невыносимо приятного щекотания клитора волчьим мехом.
Она лежала, бессильно раскинув в стороны руки и ноги и всем своим девичьим тельцем наслаждалась тем, с каким звериным темпераментом, громко и ритмично порыкивая, Серый Волк овладевает ей через попку.
Постепенно она перестала даже слышать и видеть что-либо вокруг. Истома и нега полностью овладели юным телом Красной Шапочки. Она даже не слышала, как сама принялась в голос стонать от того, что движения волчьего члена у неё в попочке обрели просто бешеный темп.
Мохнатые яйца Серого Волка с размахом ударялись о её голенькие белые булочки, он выл и рычал, наслаждаясь трепетными недрами молоденькой девичьей попы, мял ей соски, так и не оторвав лап от её голеньких грудок.
И вот горячая струя спермы ударила где-то глубоко в задике у Красной Шапочки. Почувствовав это, она выгнулась дугой, выпятив писю вверх, чтобы ещё плотнее прижаться клитором к волчьему меху и тоже взорвалась оргазмом. Девчонка затряслась, как пудинг, и, изливаясь из писи смазкой, ещё долго не переставала стонать и вскрикивать, когда волны оргазма одна за другой с новой силой накрывали её...
Неожиданно раздался глухой удар по волчьей спине. Серый Волк дёрнулся от неожиданности. Следующий удар деревянной палкой, который пришёлся ему прямо по морде, заставил его вскочить и, скуля подобно дворняге, броситься наутёк.
— Ауууу!... Гандоны дубоголовые! Попадётесь же вы мне однажды зимней ночью в лесу!... — Орал Серый Волк, углубляясь всё дальше в чащу леса.
Открыв глаза, Красная Шапочка увидела перед собой двух Дровосеков, размахивающих рукоятями своих топоров. Ничего не поделать — их служба в этой сказке заключалась в том, чтобы спасать Красную Шапочку от Серого Волка. Вот, заслышав стоны и рыки, они сюда и поспешили. И спасли... Снова...
— Блин! Уроды! Как же вы мне надоели! Каждый раз одно и тоже!... — Чертыхалась девчонка.
Она поднялась с земли, отряхиваясь, расправила изрядно помятое платье и завязала шнурок на декольте. Дровосеки не обращали на неё никакого внимания. С чувством выполненного долга они направились дальше своей дорогой, непринуждённо о чём-то беседуя. А бесстыжей девчонке теперь ничего не оставалось, кроме как достать из лукошка припрятанные там трусики, надеть их и поспешить к бабушке, пока пирожки окончательно не зачерствели...