«Трудно устоять перед женщиной, если уже стоит»
Это, конечно, нонсенс, ехать на автобусе, да еще в такую жару. Но ехать надо! Такое впечатление, что все так подумали. Да оно и понятно, все хотят на пляж: теплый песочек, солнце и, конечно, озеро! Я втиснулся в автобус последний. Так, и остался на подножке, дальше было не пройти. Передо мной стояла дама, лет сорока. Она стояла на ступеньку выше меня. Так уж получилось, что я уткнулся ей подмышку. Это было единственное положение, при котором дверь автобуса могла закрыться. Но стоять так всю дорогу, а ехать было минут пятнадцать я не собирался. После долгого пыхтения и манипуляций ногами, я развернулся к ней лицом.
И попал, из огня да в полымя. Мой нос прямехонько устроился у нее между грудей, довольно необъятного размера, прикрытых футболкой. При желании скосив глаза вниз можно было заглянуть в вырез оной, что я и сделал. Сказать, что у меня отпала челюсть, будет мало, она еще кроме прочего не хотела закрываться! Моему взгляду предстал красивый кружевной бюстгальтер, с глубоким вырезом и почти прозрачный! А под ним покоилась роскошная грудь, последнего размера, с огромными темными сосками. Насчет покоилась, дело темное! Дорога была плохой, сплошные ямы, и когда автобус качало, а качало почти постоянно, они плавно колыхались в своей колыбели! Кроме этого, так как мы стояли вплотную, спичке упасть некуда, я, во время качки, тыкался в эту прелесть лицом. Честно говоря, я возбуждался все сильнее и сильнее, при каждом торможении об эту преграду.
Что думала об этом она, не знаю. Её лицо было невозмутимо, а серые глаза смотрели прямо за меня в окно на двери. Но её соски, после каждого прикосновения выделялись все рельефнее, становились тверже, и уже давили на моё лицо. Пока мы ехали, моё возбуждение явственно проступало между ног, оттягивая слабенькую резинку спортивных трусов, которые я надел вместо шорт. Не заметить этого она не могла, так как все это происходило у ее бедра, и только оно мешало моему члену вылезти наружу.
«Еще пару минут такой езды», подумал я, и представил, что будет дальше: «Я кончу прямо в трусы, облив спермой ее бедро!». От этой мысли, у меня встал до такого состояния, что я испугался своего «пророчества». Потому как, не верил в самаритян-граждан у нас в попутчиках: визг; гам; выкрики — извращенец; и в итоге отделение милиции, и в лучшем случае статья за хулиганство, а то и...
Но тут наш транспорт остановился, дверь с трудом открылась, и меня просто вынесло людской потоком наружу. В этом столпотворении я потерял свою пассию. Я запомнил округлость бедра, великолепные мягкие груди, серые глаза... а вот все остальное я не видел. Ах да, яркая белая футболка, с приличным вырезом. Осмотревшись вокруг, понял, примет маловато. Большая половина лиц женского пола, щеголяла в похожих майках и футболках! К тому же у меня была более насущная проблема!
На моем довольно-таки спортивном теле, огромный бугор в трусах, был хорошо заметен. И я даже увидел пару заинтересованных взглядов на него. Поэтому ускорившись, я ломанулся к ближайшему месту на берегу, где можно было окунуться, и охладить голову, одну и вторую. Еще на ходу скинул майку, бросил пакет и влетел в воду. Я думал, что вода вокруг меня зашипит, и станет превращаться в пар, но, слава богу, это не произошло. Поплескавшись, минут двадцать, вода была просто замечательная, и убедившись, что все мои члены, вернули нормальный размер, я вышел на берег и растянулся на горячем песке.
Теперь, как и чекисты, я имел «горячее сердце и холодную голову», и можно было подумать о розыске той знойной и невозмутимой дамы. Но сначала я задался вопросом ну прямо как у Гамлета: «Быть или не быть? (А оно мне надо?) ». И поразмышляв, решил: «Нет, овчинка выделки не стоит! Отошьет она меня, молодого. Лучше заняться расположившимися рядом девушками. Которые стреляют глазками в мою сторону». «Мужик сказал, мужик сделал», это в мои-то двадцать! Я достал сигареты, прикурил одну, а потом подмигнул барышне, которая меня рассматривала. Она покраснела. Повернулась к подружке, лежащей рядом, и что-то сказала. И они, обе посмотрев в мою сторону, весело улыбнулись. То-то!
Начало положено, контакт на уровне глаз установлен! Можно переходить ко второй фазе: пересаживаться рядом с ними и знакомиться. Но как говорили римляне: «Желающего судьба ведет, не желающего тащит!». Рядом со мной кто-то остановился, и низкий грудной голос спросил: «Молодой человек! Рядом с вами не занято?». Меня как водой холодной окатило, в груди заныло, а мой «товарищ» в трусах проснулся. Машинально ответив: «Нет», я оглянулся. Несмотря на широкополую панаму и темные очки в пол-лица, я ее узнал. Это была «богиня» из автобуса, вызвавшая во мне низменные инстинкты, которые опять проснулись!
Она уже сменила свой наряд на ярко-красный купальник, состоящий из небольших шортиков, с белоснежным якорем на лобке и лифчика, с трудом скрывающего ее объемные груди. Чашечки купальника скреплялись между собой золотистым сердечком. Мое бедное сердце забухало молотом, челюсть опять отпала, а глаза раскрылись на пол лица! А она, с невозмутимым видом, ей не откажешь в самообладании, расстелила полотенце, вплотную ко мне и села на него.
Сигарета дымилась у меня в руке, но я про нее напрочь забыл, и о девушках, с которыми переглядывался. «Меня зовут Василиса», вдруг сказала она, обращаясь ко мне. «А тебя как?», продолжила она. Я обалдело молчал. Тогда она добавила: «Понятно! Это тайна! Я буду тебя звать... парень с большими «амбициями»!», и засмеялась. Ее смех пробудил меня, и я запоздало просипел: «Алексей, или просто Леша», у меня перехватило горло и пересохло во рту! Не каждый день, а, возможно, всего один раз в жизни, появляется «богиня», Василиса Прекрасная, сама знакомится с тобой и... все, подсказывал мне разум. Но сердечко екало и хотело чуда, и я его поддерживал.
Она улыбнулась, достала из сумочки пачку Glamour, и, достав сигарету, посмотрела на меня и продолжила: «Ну, это не прилично, не предложить даме даже огонька!». Сказать, что я засуетился, это ничего не выразить. Если честно, меня заклинило, и вел я себя как болван. Я бросил окурок, схватил зажигалку, и щелкнув, дал ей прикурить. Она смачно так затянулась, а потом, выпустив дым, заговорила: «Лёшенька! Я начинаю разочаровываться в тебе. Даже в автобусе, ты вел себя учтивей, несмотря даже на то, что ты заглядывал за вырез моей футболки, а потом терся обнаженной «амбицией» о мое бедро, и даже оставил пятно на память!», она ткнула в свою ногу. Я с ужасом посмотрел туда, но ничего не увидел, и перевел взгляд на её лицо. Оказывается, она успела снять очки, ее серые, с зеленой искоркой глаза улыбались...
Меня вдруг отпустило, и я рассмеялся. Сразу же все стало просто и понятно. И я, не задумываясь, ответил: «Ну, надо же мне было привлечь внимание «богини», к простому смертному. Вы, великие на небесах, а мы здесь на грешной земле!». И меня понесло... Я сыпал шутками, занимал ее разговором, лишь бы она была тут. А она сидела рядом и улыбалась, временами перебивая мои монологи.
Потом она сказала: «Жарко стало. Я вижу, ты уже искупался. Может, составишь мне компанию, и мы искупаемся?!». И тут же встала, грациозно расправив плечи, пошла, нет, продефилировала, как на подиуме, к воде. Она даже не оглянулась, а я, вскочив, бросился за ней. Догнал я ее уже на берегу, и обогнав, подал руку, которую она приняла, истинно в царском стиле. Мы зашли в воду, и она поплыла. Я бывший пловец, КМС по плаванию в вольном стиле, с трудом ее догнал! А когда догнал, и поплыл рядом, она вдруг остановилась, повернулась ко мне лицом, и я почувствовал, как ее рука проникает в мои трусы, и берется за член. Потом она прижимается ко мне и ее губы впиваются в мои. Я, приподнимаю чашечки лифчика и сдвигаю их вверх. Мы целуемся, медленно погружаясь под воду. Ее язык выделывает такие фортели в моем рте, я даже не знал, что так можно сделать. Потом она отталкивается от меня, и мы начинаем всплывать. На поверхности я еле отдышался, а она только стряхнула воду со своих волос и поплыла дальше, крикнув: «Догоняй, Леша!»...
Наплававшись, нацеловавшись, и обследовав тела, друг друга, мы уставшие и довольные выбрались из воды и сели на свои места. Народу еще прибавилось, похоже, пришел следующий автобус. Я достал бутылку минералки, и, открыв, предложил ей. Она, благодарно кивнула и, сделав всего глоток, вернула ее мне. Потом мы покурили, и она предложила поискать более уединенное место на берегу, конечно, я, вместе со своим «другом», начавшим опять вставать «в боевую стойку», сразу согласились. Тем более я знал такое место!
Городской пляж тянулся влево от остановки, и все шли на него, а справа берег порос ивняком и осокой, и казался не проходимым. Так вот там, в прошлом году я случайно наткнулся на обособленный кусочек рая для двоих! До него было метров триста, он не был виден с берега, высокие и густые заросли ивняка скрывали его полностью. Он не был виден с воды, осока и неглубокий мыс закрывали обзор. Там был небольшой пляж, три на четыре метра. Ровный как стол, с мягким мелким песочком, и был небольшой, но глубокий заливчик. В общем, рай для двоих в толпе людей!
Мы встали, отряхнули вещи, и под ручки пошли в сторону остановки. Давешние подружки, шушукаясь и похотливо посмеиваясь, проводили нас завистливыми взглядами. Как только мы скрылись за кустами, я повернул вдоль берега. Здесь не было даже следов засранцев, ведь рядом с пляжем множество густых кустов. Была возможность наткнуться на парочку, ищущую уединения, как и мы. Василиса вдруг сказала: «Я не люблю этим заниматься в лесу! Комары, мошки, муравьи...», ее аж передернуло. А я, сделав вид, что обиделся, произнес: «Я тебя в рай веду! А ты упираешься... ». Она с интересом глянула на меня, и мы пошли дальше. Дойдя до места, я убедился, что там нет следов. Значит, еще никто в этом году, сюда не заглядывал. Мы полезли в кусты. Пробираться там было сложно, еще и пытаясь оставить минимум следов, но оно этого стоило.
Уже через пару минут мы вышли на пляж. Он был такой же, как в прошлом году, только пришлось убрать ветки, нанесенные паводком. Василиса только охала и хлопала глазами, а я разделся догола и полез купаться. Вода была прозрачная как стекло. Когда она удивленно глянула на меня, я пожал плечами и сказал: «Про это место никто не знает. Оно не видно ни с берега, ни с воды. Нас можно увидеть, только если сюда заплывет лодка или мы переберемся через заросли камыша, ну или зайти там, где прошли мы. Попасть сюда не просто, и мы заранее услышим если кто-то будет пробираться к нам!». Теперь я вопрошающе смотрел на нее. Она, пожав плечиком, спокойно расстегнула лифчик, и сбросила его на полотенце, за ним последовали шортики.
Реакция моего организма была адекватная и предсказуемая. Тут не надо было быть экстрасенсом. Мой «дружок» и так был в полу готовом состояние, а теперь поднялся «до небес», аки и должно символу, только во плоти! Да и посмотреть было на что. Она и в купальнике выглядела сексапильной, а без оного, вообще, полный отпад! Честно говоря, желание купаться пропало, хотелось другого и она это поняла. Протянула руки и произнесла: «Иди ко мне мой мальчик. Мне нравятся твои «амбиции»!». Ну, меня не надо было просить дважды, как по волшебству я оказался рядом и мы...
Она оказалась неистощимой и ненасытной особой. Да и я не подкачал. Я хотел ее так, что взял ее почти без предварительных ласк, иначе, наверное, кончил бы, не начав. Хотя жаркий поцелуй в губы, и, конечно, ласка грудей, от которых я схожу с ума... А ее соски, темные, большие и твердые как камень, это нечто! Она уже была достаточно готова, и ее лоно сочилось влагой, а тело желанием. Мы просто завалились на горячий песок, и только стоны и вздохи сопровождали наш «грех». Здесь не было даже волн, правда, шелест камыша, но... Её малые половые губы, были довольно большими, и мне пришлось разводить их в стороны, руками, чтобы войти. Я погрузился в нее сначала головкой. Поелозил, смазывая орган и потом сразу и до конца. Первый: «Ах...», огласил окрестности, но я уже работал. «Не покладая рук», не жалея ни ее, ни себя. Мне было так хорошо. И ей, похоже, то же, что все прошло на едином дыхании. Правда, длинною в полчаса не меньше!
Уже потом, «утолив первый голод», мы начали игры и ласки. Когда я, пристроившись у нее между ног, начал ласкать ее вульву, а она потребовала сменить позу на 69. И мы увлеченно и с большим чувством начали приносить друг другу наслаждение оральными ласками. Она была искусна в этом, а я в своем. Её язык буквально возносил меня наверх блаженства, а когда она еще в придачу стала ласкать мошонку, перекатывая, и нежно придавливая яички, я только усилием воли, которое далось ох как нелегко, сдержал семяизвержение. У нее было проще. Она кончала несколько раз, и от движения члена в ее влагалище, и от моего языка, ласкающего клитор, и даже от поцелуев в лобок. Ее тело как будто было приспособлено для ласк и получения наслаждений. Потом я сел сверху, и мой член заскользил между ее мягких грудей, которые она то с силой сжимала, то ослабляла. И тогда моя головка доставала до рта, и он с удовольствием «захватывал ее в плен»! Не в силах больше сдерживаться, я излился на ее грудь. Она с удовольствием размазала сперму по ним, и сказала: «Это лучший крем для кожи в мире!».
Потом мы отдыхали, лежа на горячем, желтом песке. Искупавшись, и помывшись, уже не торопясь, начали повторение волшебного действа. Я был без ума от ее грудей. Дай мне волю, я так и играл бы ими до вечера. Большие и мягкие они занимали все место на ее грудной клетке, чуть свешиваясь в стороны. Ей это все безумно нравилось, про меня и разговора нет! Но кроме них, как известно у женщин есть еще «интересные» места, требующие внимания, заботы и ласки!
Тем более день перевалил за полдень, и у нас было не так много времени. По ее поведению, взглядам, полной отдачи, я понимал, это наша первая и последняя встреча. Даже если мы потом, где — то, случайно встретимся, продолжения не будет... Понимал, но не мог принять! У меня мелькали мысли, как можно попытаться удержать ее, но это были прожекты. У меня даже возникла мысль жениться на ней. И не потому, что во мне проснулись элементы воспитания, переспал с женщиной должен жениться, нет. Я спал до этого часто и со многими, просто она мне безумно нравилась, я был взведен до упора и получал ласки и наслаждение, несравнимые с предыдущим опытом.
Потом она повернулась на живот и попросила помассировать спинку. Сев сверху и начал от шеи., постепенно опускаясь вниз. Ну, это был, конечно, на настоящий массаж, но я старался. Привлекая к нему все части своего тела, достающие до нее. Пройдя руками. Я целовал ее, мой вставший член, плотно прижатый к ее ягодицам, тоже двигался. Совершая фрикции. Спина, поясница, и вот я уже мну ее ягодицы. Разведенные в стороны ноги открывают доступ к промежности и к двум отверстиям. Она уже стонет, вульва влажная, истекающая соками.
Разведя в стороны аппетитные, упругие полушария. Я начинаю целовать и лизать ее анус. Она чуть приподнимает бедра, давая мне лучший доступ. А я уже пытаюсь протолкнуть в него язык. Ее стоны перемежаются хриплыми комментариями: «Да! Так! Глубже! Ох, как хорошо!». Я уже на давно взводе, и помогаю языку пальцем. Который входит в анальное отверстие свободно. Пробую двумя, и тоже хорошо. Она еще громче стонет, выгибая попку. Я достаю презерватив, вскрываю упаковку, и быстро натянув его, приставляю головку к темной, чуть приоткрытой звездочке. Понимая, что я задумал. Она встает на карачки, опуская голову вниз, и прижимаясь грудью к песку. А я, поводив презервативом по вульве и смазав его, приставляю к анусу и давлю.
Медленно, но без усилий мой член погружается в горячее колечко. Громкий стон, ягодицы задираются еще выше, и вот я внутри. И начинаю священнодействие. Она громко стонет и двигает попкой по кругу, заставляя меня еще больше возбуждаться. Я двигаюсь, как молот к наковальне, вколачивая своего дружка до конца, пока мошонка не упрется в промежность. От моих усилий она проскальзывает вперед постепенно переходы в положение, лежа на животе. Но мне и этого мало, я зажимаю ее бедра между своими и сжимаю их. Трение наших тел становится невыносимо приятным и ее начинает трясти в оргазме, и буквально в следующую секунду, и присоединяюсь к ней. Нет, я ни чего не успел сделать: не выйти из нее; ни снять резинку; и все мое семя скапливается в резервуаре. Так, мы и лежим, я сверху, она на животе снизу. Постепенно меня отпускает, ее тело выталкивает мой поникший орган наружу...
Я снимаю резинку, наполненную спермой, и хочу выбросить, она с деланным ужасом, отбирает ее у меня и, вылив все на свой живот, размазывает по нему. Мы улыбаемся, довольны. Нам не надо слов, чтобы понять как хорошо нам вместе.
Но день не резиновый. Он заканчивается. Искупавшись напоследок, собираемся и идем к остановке. На ней опять шорты и футболка. Выглядит она потрясно! У меня опять встает. Она делано улыбается, и залезает в мои шорты, гладя орган. Потом сдергивает их, становится на колени и делает мне, минет, пока я с криками не кончаю ей в рот. Она глотает, вытирает капли на губах, а я, нагибаясь, целую ее в уста. И мы усталые и довольные бредем к остановке...
Это, конечно, нонсенс, ехать на автобусе, да еще в такую жару. Но ехать надо! Такое впечатление, что все так подумали. Да оно и понятно, все хотят на пляж: теплый песочек, солнце и, конечно, озеро! Я втиснулся в автобус последний. Так, и остался на подножке, дальше было не пройти. Передо мной стояла дама, лет сорока. Она стояла на ступеньку выше меня. Так уж получилось, что я уткнулся ей подмышку. Это было единственное положение, при котором дверь автобуса могла закрыться. Но стоять так всю дорогу, а ехать было минут пятнадцать я не собирался. После долгого пыхтения и манипуляций ногами, я развернулся к ней лицом.
И попал, из огня да в полымя. Мой нос прямехонько устроился у нее между грудей, довольно необъятного размера, прикрытых футболкой. При желании скосив глаза вниз можно было заглянуть в вырез оной, что я и сделал. Сказать, что у меня отпала челюсть, будет мало, она еще кроме прочего не хотела закрываться! Моему взгляду предстал красивый кружевной бюстгальтер, с глубоким вырезом и почти прозрачный! А под ним покоилась роскошная грудь, последнего размера, с огромными темными сосками. Насчет покоилась, дело темное! Дорога была плохой, сплошные ямы, и когда автобус качало, а качало почти постоянно, они плавно колыхались в своей колыбели! Кроме этого, так как мы стояли вплотную, спичке упасть некуда, я, во время качки, тыкался в эту прелесть лицом. Честно говоря, я возбуждался все сильнее и сильнее, при каждом торможении об эту преграду.
Что думала об этом она, не знаю. Её лицо было невозмутимо, а серые глаза смотрели прямо за меня в окно на двери. Но её соски, после каждого прикосновения выделялись все рельефнее, становились тверже, и уже давили на моё лицо. Пока мы ехали, моё возбуждение явственно проступало между ног, оттягивая слабенькую резинку спортивных трусов, которые я надел вместо шорт. Не заметить этого она не могла, так как все это происходило у ее бедра, и только оно мешало моему члену вылезти наружу.
«Еще пару минут такой езды», подумал я, и представил, что будет дальше: «Я кончу прямо в трусы, облив спермой ее бедро!». От этой мысли, у меня встал до такого состояния, что я испугался своего «пророчества». Потому как, не верил в самаритян-граждан у нас в попутчиках: визг; гам; выкрики — извращенец; и в итоге отделение милиции, и в лучшем случае статья за хулиганство, а то и...
Но тут наш транспорт остановился, дверь с трудом открылась, и меня просто вынесло людской потоком наружу. В этом столпотворении я потерял свою пассию. Я запомнил округлость бедра, великолепные мягкие груди, серые глаза... а вот все остальное я не видел. Ах да, яркая белая футболка, с приличным вырезом. Осмотревшись вокруг, понял, примет маловато. Большая половина лиц женского пола, щеголяла в похожих майках и футболках! К тому же у меня была более насущная проблема!
На моем довольно-таки спортивном теле, огромный бугор в трусах, был хорошо заметен. И я даже увидел пару заинтересованных взглядов на него. Поэтому ускорившись, я ломанулся к ближайшему месту на берегу, где можно было окунуться, и охладить голову, одну и вторую. Еще на ходу скинул майку, бросил пакет и влетел в воду. Я думал, что вода вокруг меня зашипит, и станет превращаться в пар, но, слава богу, это не произошло. Поплескавшись, минут двадцать, вода была просто замечательная, и убедившись, что все мои члены, вернули нормальный размер, я вышел на берег и растянулся на горячем песке.
Теперь, как и чекисты, я имел «горячее сердце и холодную голову», и можно было подумать о розыске той знойной и невозмутимой дамы. Но сначала я задался вопросом ну прямо как у Гамлета: «Быть или не быть? (А оно мне надо?) ». И поразмышляв, решил: «Нет, овчинка выделки не стоит! Отошьет она меня, молодого. Лучше заняться расположившимися рядом девушками. Которые стреляют глазками в мою сторону». «Мужик сказал, мужик сделал», это в мои-то двадцать! Я достал сигареты, прикурил одну, а потом подмигнул барышне, которая меня рассматривала. Она покраснела. Повернулась к подружке, лежащей рядом, и что-то сказала. И они, обе посмотрев в мою сторону, весело улыбнулись. То-то!
Начало положено, контакт на уровне глаз установлен! Можно переходить ко второй фазе: пересаживаться рядом с ними и знакомиться. Но как говорили римляне: «Желающего судьба ведет, не желающего тащит!». Рядом со мной кто-то остановился, и низкий грудной голос спросил: «Молодой человек! Рядом с вами не занято?». Меня как водой холодной окатило, в груди заныло, а мой «товарищ» в трусах проснулся. Машинально ответив: «Нет», я оглянулся. Несмотря на широкополую панаму и темные очки в пол-лица, я ее узнал. Это была «богиня» из автобуса, вызвавшая во мне низменные инстинкты, которые опять проснулись!
Она уже сменила свой наряд на ярко-красный купальник, состоящий из небольших шортиков, с белоснежным якорем на лобке и лифчика, с трудом скрывающего ее объемные груди. Чашечки купальника скреплялись между собой золотистым сердечком. Мое бедное сердце забухало молотом, челюсть опять отпала, а глаза раскрылись на пол лица! А она, с невозмутимым видом, ей не откажешь в самообладании, расстелила полотенце, вплотную ко мне и села на него.
Сигарета дымилась у меня в руке, но я про нее напрочь забыл, и о девушках, с которыми переглядывался. «Меня зовут Василиса», вдруг сказала она, обращаясь ко мне. «А тебя как?», продолжила она. Я обалдело молчал. Тогда она добавила: «Понятно! Это тайна! Я буду тебя звать... парень с большими «амбициями»!», и засмеялась. Ее смех пробудил меня, и я запоздало просипел: «Алексей, или просто Леша», у меня перехватило горло и пересохло во рту! Не каждый день, а, возможно, всего один раз в жизни, появляется «богиня», Василиса Прекрасная, сама знакомится с тобой и... все, подсказывал мне разум. Но сердечко екало и хотело чуда, и я его поддерживал.
Она улыбнулась, достала из сумочки пачку Glamour, и, достав сигарету, посмотрела на меня и продолжила: «Ну, это не прилично, не предложить даме даже огонька!». Сказать, что я засуетился, это ничего не выразить. Если честно, меня заклинило, и вел я себя как болван. Я бросил окурок, схватил зажигалку, и щелкнув, дал ей прикурить. Она смачно так затянулась, а потом, выпустив дым, заговорила: «Лёшенька! Я начинаю разочаровываться в тебе. Даже в автобусе, ты вел себя учтивей, несмотря даже на то, что ты заглядывал за вырез моей футболки, а потом терся обнаженной «амбицией» о мое бедро, и даже оставил пятно на память!», она ткнула в свою ногу. Я с ужасом посмотрел туда, но ничего не увидел, и перевел взгляд на её лицо. Оказывается, она успела снять очки, ее серые, с зеленой искоркой глаза улыбались...
Меня вдруг отпустило, и я рассмеялся. Сразу же все стало просто и понятно. И я, не задумываясь, ответил: «Ну, надо же мне было привлечь внимание «богини», к простому смертному. Вы, великие на небесах, а мы здесь на грешной земле!». И меня понесло... Я сыпал шутками, занимал ее разговором, лишь бы она была тут. А она сидела рядом и улыбалась, временами перебивая мои монологи.
Потом она сказала: «Жарко стало. Я вижу, ты уже искупался. Может, составишь мне компанию, и мы искупаемся?!». И тут же встала, грациозно расправив плечи, пошла, нет, продефилировала, как на подиуме, к воде. Она даже не оглянулась, а я, вскочив, бросился за ней. Догнал я ее уже на берегу, и обогнав, подал руку, которую она приняла, истинно в царском стиле. Мы зашли в воду, и она поплыла. Я бывший пловец, КМС по плаванию в вольном стиле, с трудом ее догнал! А когда догнал, и поплыл рядом, она вдруг остановилась, повернулась ко мне лицом, и я почувствовал, как ее рука проникает в мои трусы, и берется за член. Потом она прижимается ко мне и ее губы впиваются в мои. Я, приподнимаю чашечки лифчика и сдвигаю их вверх. Мы целуемся, медленно погружаясь под воду. Ее язык выделывает такие фортели в моем рте, я даже не знал, что так можно сделать. Потом она отталкивается от меня, и мы начинаем всплывать. На поверхности я еле отдышался, а она только стряхнула воду со своих волос и поплыла дальше, крикнув: «Догоняй, Леша!»...
Наплававшись, нацеловавшись, и обследовав тела, друг друга, мы уставшие и довольные выбрались из воды и сели на свои места. Народу еще прибавилось, похоже, пришел следующий автобус. Я достал бутылку минералки, и, открыв, предложил ей. Она, благодарно кивнула и, сделав всего глоток, вернула ее мне. Потом мы покурили, и она предложила поискать более уединенное место на берегу, конечно, я, вместе со своим «другом», начавшим опять вставать «в боевую стойку», сразу согласились. Тем более я знал такое место!
Городской пляж тянулся влево от остановки, и все шли на него, а справа берег порос ивняком и осокой, и казался не проходимым. Так вот там, в прошлом году я случайно наткнулся на обособленный кусочек рая для двоих! До него было метров триста, он не был виден с берега, высокие и густые заросли ивняка скрывали его полностью. Он не был виден с воды, осока и неглубокий мыс закрывали обзор. Там был небольшой пляж, три на четыре метра. Ровный как стол, с мягким мелким песочком, и был небольшой, но глубокий заливчик. В общем, рай для двоих в толпе людей!
Мы встали, отряхнули вещи, и под ручки пошли в сторону остановки. Давешние подружки, шушукаясь и похотливо посмеиваясь, проводили нас завистливыми взглядами. Как только мы скрылись за кустами, я повернул вдоль берега. Здесь не было даже следов засранцев, ведь рядом с пляжем множество густых кустов. Была возможность наткнуться на парочку, ищущую уединения, как и мы. Василиса вдруг сказала: «Я не люблю этим заниматься в лесу! Комары, мошки, муравьи...», ее аж передернуло. А я, сделав вид, что обиделся, произнес: «Я тебя в рай веду! А ты упираешься... ». Она с интересом глянула на меня, и мы пошли дальше. Дойдя до места, я убедился, что там нет следов. Значит, еще никто в этом году, сюда не заглядывал. Мы полезли в кусты. Пробираться там было сложно, еще и пытаясь оставить минимум следов, но оно этого стоило.
Уже через пару минут мы вышли на пляж. Он был такой же, как в прошлом году, только пришлось убрать ветки, нанесенные паводком. Василиса только охала и хлопала глазами, а я разделся догола и полез купаться. Вода была прозрачная как стекло. Когда она удивленно глянула на меня, я пожал плечами и сказал: «Про это место никто не знает. Оно не видно ни с берега, ни с воды. Нас можно увидеть, только если сюда заплывет лодка или мы переберемся через заросли камыша, ну или зайти там, где прошли мы. Попасть сюда не просто, и мы заранее услышим если кто-то будет пробираться к нам!». Теперь я вопрошающе смотрел на нее. Она, пожав плечиком, спокойно расстегнула лифчик, и сбросила его на полотенце, за ним последовали шортики.
Реакция моего организма была адекватная и предсказуемая. Тут не надо было быть экстрасенсом. Мой «дружок» и так был в полу готовом состояние, а теперь поднялся «до небес», аки и должно символу, только во плоти! Да и посмотреть было на что. Она и в купальнике выглядела сексапильной, а без оного, вообще, полный отпад! Честно говоря, желание купаться пропало, хотелось другого и она это поняла. Протянула руки и произнесла: «Иди ко мне мой мальчик. Мне нравятся твои «амбиции»!». Ну, меня не надо было просить дважды, как по волшебству я оказался рядом и мы...
Она оказалась неистощимой и ненасытной особой. Да и я не подкачал. Я хотел ее так, что взял ее почти без предварительных ласк, иначе, наверное, кончил бы, не начав. Хотя жаркий поцелуй в губы, и, конечно, ласка грудей, от которых я схожу с ума... А ее соски, темные, большие и твердые как камень, это нечто! Она уже была достаточно готова, и ее лоно сочилось влагой, а тело желанием. Мы просто завалились на горячий песок, и только стоны и вздохи сопровождали наш «грех». Здесь не было даже волн, правда, шелест камыша, но... Её малые половые губы, были довольно большими, и мне пришлось разводить их в стороны, руками, чтобы войти. Я погрузился в нее сначала головкой. Поелозил, смазывая орган и потом сразу и до конца. Первый: «Ах...», огласил окрестности, но я уже работал. «Не покладая рук», не жалея ни ее, ни себя. Мне было так хорошо. И ей, похоже, то же, что все прошло на едином дыхании. Правда, длинною в полчаса не меньше!
Уже потом, «утолив первый голод», мы начали игры и ласки. Когда я, пристроившись у нее между ног, начал ласкать ее вульву, а она потребовала сменить позу на 69. И мы увлеченно и с большим чувством начали приносить друг другу наслаждение оральными ласками. Она была искусна в этом, а я в своем. Её язык буквально возносил меня наверх блаженства, а когда она еще в придачу стала ласкать мошонку, перекатывая, и нежно придавливая яички, я только усилием воли, которое далось ох как нелегко, сдержал семяизвержение. У нее было проще. Она кончала несколько раз, и от движения члена в ее влагалище, и от моего языка, ласкающего клитор, и даже от поцелуев в лобок. Ее тело как будто было приспособлено для ласк и получения наслаждений. Потом я сел сверху, и мой член заскользил между ее мягких грудей, которые она то с силой сжимала, то ослабляла. И тогда моя головка доставала до рта, и он с удовольствием «захватывал ее в плен»! Не в силах больше сдерживаться, я излился на ее грудь. Она с удовольствием размазала сперму по ним, и сказала: «Это лучший крем для кожи в мире!».
Потом мы отдыхали, лежа на горячем, желтом песке. Искупавшись, и помывшись, уже не торопясь, начали повторение волшебного действа. Я был без ума от ее грудей. Дай мне волю, я так и играл бы ими до вечера. Большие и мягкие они занимали все место на ее грудной клетке, чуть свешиваясь в стороны. Ей это все безумно нравилось, про меня и разговора нет! Но кроме них, как известно у женщин есть еще «интересные» места, требующие внимания, заботы и ласки!
Тем более день перевалил за полдень, и у нас было не так много времени. По ее поведению, взглядам, полной отдачи, я понимал, это наша первая и последняя встреча. Даже если мы потом, где — то, случайно встретимся, продолжения не будет... Понимал, но не мог принять! У меня мелькали мысли, как можно попытаться удержать ее, но это были прожекты. У меня даже возникла мысль жениться на ней. И не потому, что во мне проснулись элементы воспитания, переспал с женщиной должен жениться, нет. Я спал до этого часто и со многими, просто она мне безумно нравилась, я был взведен до упора и получал ласки и наслаждение, несравнимые с предыдущим опытом.
Потом она повернулась на живот и попросила помассировать спинку. Сев сверху и начал от шеи., постепенно опускаясь вниз. Ну, это был, конечно, на настоящий массаж, но я старался. Привлекая к нему все части своего тела, достающие до нее. Пройдя руками. Я целовал ее, мой вставший член, плотно прижатый к ее ягодицам, тоже двигался. Совершая фрикции. Спина, поясница, и вот я уже мну ее ягодицы. Разведенные в стороны ноги открывают доступ к промежности и к двум отверстиям. Она уже стонет, вульва влажная, истекающая соками.
Разведя в стороны аппетитные, упругие полушария. Я начинаю целовать и лизать ее анус. Она чуть приподнимает бедра, давая мне лучший доступ. А я уже пытаюсь протолкнуть в него язык. Ее стоны перемежаются хриплыми комментариями: «Да! Так! Глубже! Ох, как хорошо!». Я уже на давно взводе, и помогаю языку пальцем. Который входит в анальное отверстие свободно. Пробую двумя, и тоже хорошо. Она еще громче стонет, выгибая попку. Я достаю презерватив, вскрываю упаковку, и быстро натянув его, приставляю головку к темной, чуть приоткрытой звездочке. Понимая, что я задумал. Она встает на карачки, опуская голову вниз, и прижимаясь грудью к песку. А я, поводив презервативом по вульве и смазав его, приставляю к анусу и давлю.
Медленно, но без усилий мой член погружается в горячее колечко. Громкий стон, ягодицы задираются еще выше, и вот я внутри. И начинаю священнодействие. Она громко стонет и двигает попкой по кругу, заставляя меня еще больше возбуждаться. Я двигаюсь, как молот к наковальне, вколачивая своего дружка до конца, пока мошонка не упрется в промежность. От моих усилий она проскальзывает вперед постепенно переходы в положение, лежа на животе. Но мне и этого мало, я зажимаю ее бедра между своими и сжимаю их. Трение наших тел становится невыносимо приятным и ее начинает трясти в оргазме, и буквально в следующую секунду, и присоединяюсь к ней. Нет, я ни чего не успел сделать: не выйти из нее; ни снять резинку; и все мое семя скапливается в резервуаре. Так, мы и лежим, я сверху, она на животе снизу. Постепенно меня отпускает, ее тело выталкивает мой поникший орган наружу...
Я снимаю резинку, наполненную спермой, и хочу выбросить, она с деланным ужасом, отбирает ее у меня и, вылив все на свой живот, размазывает по нему. Мы улыбаемся, довольны. Нам не надо слов, чтобы понять как хорошо нам вместе.
Но день не резиновый. Он заканчивается. Искупавшись напоследок, собираемся и идем к остановке. На ней опять шорты и футболка. Выглядит она потрясно! У меня опять встает. Она делано улыбается, и залезает в мои шорты, гладя орган. Потом сдергивает их, становится на колени и делает мне, минет, пока я с криками не кончаю ей в рот. Она глотает, вытирает капли на губах, а я, нагибаясь, целую ее в уста. И мы усталые и довольные бредем к остановке...