Первый заработок
Петька храбро вывалился на улицу. Но уже через сотню метров пожалел о своём решении. Земля ускользала из-под ног. Стоило больших усилий держать равновесие. Дважды врезался в каменный забор. Дважды не удалось избежать падения. А ведь выпил-то всего ничего! Другие рыгали и валялись по диванам. А он перед уходом даже танцевал. Петька остановился, опёрся одной рукой о кирпичную стену. Надо возвращаться. Всё плывёт. Улица извивается как змея, то убегая вдаль, то вставая перед глазами вертикально. Ни о каком протрезвлении нет и речи. Как он в таком виде предстанет перед родителями? Никак! Да и домой ещё надо добраться. А это километра два, два с половиной от дачного посёлка, в котором Петька с однокурсниками праздновали день рождения Серёги. Петька развернулся и, опираясь одной рукой об заграждение, побрёл назад. И чего ушёл? Ну, подумаешь, Танька отказалась танцевать. А может, её тоже мутило?
Неожиданно забор под прямым углом ушёл в сторону. Петька чуть не упал и озадаченный остановился. А где же ворота? Он не мог их пропустить! Руку не отнимал! Кругом одни заборы! Понастроили замков средневековых и огородили, чтобы никто не подглядывал. Или чтобы не грабил? Вот у его родителей небольшая дачка, открытая со всех сторон. Им нечего скрывать. А Серёгиным, видимо, есть чего. Петька побрёл назад, стараясь сосредоточиться на окружающей архитектуре, чтобы снова не пропустить вход в трёхэтажный коттедж. А вот и калитка! Вернее мощная железная дверь. Мутным взглядом отыскал кнопочку и нажал. Открывшего не разглядел, так как в этот момент его согнуло и он блеванул ему на ноги. Конечно, заматеришься тут! Он и сам бы заматерился. Ну, чего так быстро!? И ещё за шиворот!? Кто такой смелый? На такое способен лишь Генка. Но он уже давно отрубился. Оказавшись в помещении, куда его затащили буквально волоком, Петька перестал воспринимать окружающее, погрузившись в глубокий сон. Снилась ему Танька. Вот он подходит к ней сзади и целует в обнажённое плечико. Она со смехом поворачивается, обхватывает за шею. Их губы жадно соприкасаются. Её руки начинают скользить вниз, расстёгивать пуговицы, молнии. Душа Петьки трепещет. Он уже совсем голый. Озорные пальчики исследуют его тело. Но и ему охота ощутить наготу девушки, уткнуться в её маленькие груди. Петька хочет протянуть руки. Но они не слушаются хозяина. Ещё одно усилие. Да что же это такое?! Сон отлетает. Петька открывает глаза, но мрак окружает его. Он пытается закричать, но рот онемел от какого-то постороннего предмета.
— Кажется, очухался!
Кто это говорит? Петька замычал, пытаясь вытолкнуть изо рта посторонний предмет. Неужели, кляп?! И на глазах плотная повязка! Его связали! Петьку бросило в жар. Он лежит на животе, на какой-то скамейке, обнимая её. И при этом, абсолютно голый. И ноги свешиваются с края. Кто так жестоко подшутил над ним? Ребята не могли. Или могли?
— Точно, очухался! — совершенно незнакомый голос. — Приступим, господа, а то и так заждались. Кто первый?
— Начинай Богдан!
Петьку затрясло. Скомандовали женским голосом! А он в таком виде! Вдруг кто-то раздвинул ему ноги и стал гладить попу. Петька попробовал напрячься, но потуги, ни к чему не привели. Душа похолодела. Он догадался, что сейчас произойдёт. Тот, кто пристроился сзади, под одобрительные возгласы остальных, начал вводить член в задницу. Сколько их здесь? Судя по голосам не меньше четырёх. Больше Петька думать не мог. Он извивался, насколько позволяли верёвки, но член проникал в него всё глубже и глубже.
— Давай, милый, подмахивай! — и хлопок по ягодицам. — И расслабься, а то никак не введу.
Две мощные ладони обхватили Петькину юношескую талию и сжали, подтягивая назад.
— Зашёл! — со смехом возвестила женщина.
— Уф! Целина! — доложил тот, кто насиловал Петьку и начал медленно вытаскивать член. — Кайф!
Петька сгорал от стыда, готов был разреветься. Неожиданно на волосы легла чья-то ладонь.
— Не бойся, мы осторожненько, — женщина принялась ласкать Петьку. Но тому от этого стало ещё неприятней. Слёзы душили. Богдана сменил кто-то другой. Потом ещё один и ещё. А может, они пошли по кругу? Попа чавкала от обилия спермы. Члены уже без труда врывались вовнутрь.
— Хватит! — повелела женщина. — Он же ещё совсем мальчик!
Мужчины не роптали. Лишь кто-то весело пошутил.
— А может уже девочка?
Петьку развязали и вынули кляп.
— Если снимешь повязку, живым отсюда не уйдёшь! — грозно шепнули на ухо.
Женщина обняла Петьку и повела, предупреждая о ступеньках. Потом он стоял на прохладных плитах. Рядом журчала вода, и проводница нежно гладила его тело влажной губкой. Совсем, как во сне. Если бы не пролог.
— Тебе больно?
Сколько сочувствия. Или скрытой издевки?
— Ну, что ты молчишь? Дай я протру попу. Расслабь ягодицы. Всё в порядке. Ничего не порвали. Какая у тебя кожа нежная. Тебе бы девочкой родиться.
— Зачем вы меня так? — запинаясь и скрежеща зубами, чтобы скрыть всхлипы, спросил Петька.
— Ты сам к нам ввалился, да ещё и облевал Богдана, — ласково пояснила женщина. — Какое-то наказание надо было придумать. К тому же на четверых мужчин всего одна женщина. Вот из тебя и сделали помощницу, — и тихо рассмеялась. — Я шучу. Просто ты попал к геям.
— А вы что здесь делаете?
— А я сестра одного из этих придурков. Скажи мне спасибо: если бы не я, было бы намного больнее.
— Спасибо...
— И от минета тебя спасла, — губка тронула мужское достоинство и задержалась на нём. — Знаешь почему?
— Почему? — запинаясь, спросил Петька. Помимо его воли член начал выпрямляться, поднимая свою любопытную головку.
— Потому что не люблю целовать того, у кого рот измазан в сперме.
И незнакомка, откинув губку, прильнула к Петьке. Её влажное тело, нахлынуло, как морской прибой, стирая все страхи на песке. Руки жадно мяли молодое тело, губы настойчиво исследовали рот. Петька не растерялся. Он тоже обхватил женщину. Одной рукой стиснул в районе талии, а другой скользнул вниз к податливым ягодицам. Незнакомка была абсолютно голой. Её отвердевшие соски взволновали, её страсть, породила ответную. Пальчик Петьки достиг извилинки, разделяющей ягодицы, а потом смело нырнул вглубь её. Ягодицы мгновенно стали упругими, но тут же расслабились, открывая доступ ко второй дырочке. И в то же время, женщина потянула Петьку за собой. По-видимому, здесь стоял стол. И на него легла незнакомка. Её рука направила одеревеневший ствол в нужное русло. Какая узкая киска! Петька с усилием вошёл в лоно, под тихие стоны. Потом были несколько минут бурного секса. Петька познал всю прелесть соития в полнейшей темноте. Повязка стесняла душу, но она же и давала свободный полёт фантазии. Не видя партнёрши, он мог представить на её месте кого угодно. И Лерку с параллельного курса, и «Мисс Вселенную», и всех знакомых, да и незнакомых девушек мира. Молодое страстное тело, а именно таким оно ему представлялось, извивалось под ним, раскрывая всю глубину своей тайной пещерки. И Петька старался не разочаровать. Но вот он проник особенно глубоко. Незнакомка прижалось особенно сильно. И их стоны слились в экстазе. Петька изливался, чувствуя такой же мощный встречный поток.
И снова шум воды, и губка нежно скользит по его телу.
— Почему ты не сорвал повязку? Неужели тебе не захотелось увидеть меня?
Петька промолчал. Хотелось, конечно. Но он побоялся разочарования. А вдруг женщина, подарившая ему наивысшее наслаждение, окажется, мягко говоря, некрасивой?
— Ты подумал, что я уродина? — тихо рассмеялась незнакомка, словно прочитав его мысли.
— Ты прекрасна! — ответил с жаром и вполне искренне.
— Спасибо. Пусть такой для тебя и останусь.
И вновь повела за руку, предупреждая о ступеньках и поворотах. А потом он сидел и слушал знакомые шипящие звуки.
— Ты гладишь? — решился высказать предположение.
— Да. Твоё бельё. Вчера, пока ты спал, быстро состирнула, чтобы не было никаких следов. Давай помогу одеться.
Ещё хранящее тепло утюга и рук незнакомки, бельё приятно согрело тело. Потом Петьку провели на улицу и посадили в машину. Ехали недолго. Вскоре машина остановилась.
— Ну, что, студент, — развязный голос Богдана заставил насторожиться. — Здесь мы расстанемся. Но, сам понимаешь, полностью ты нас не удовлетворил. Так что давай по-скоренькому. Нагибайся и открывай ротик.
— Мамка предупреждала, чтобы не трогали, — подал голос водитель.
— Мамки здесь нет, и больше они, дай бог, не встретятся, — рука захватила затылок и согнула Петьку пополам.
Тот и слова сказать не успел, как короткий, но очень толстый член упёрся в горло, вызвав рвотные позывы.
— Обхвати его, как родного, — Богдан задавал темп, крепко вцепившись в волосы.
Для Петьки всё происходило, как в тумане. Он вынужден был чмокать и сосать, так как рот наполнялся слюной. А потом и спермой. Петька закашлялся.
— Вот и молодец, — Богдан, наконец, отпустил голову. — Вот и славненько. А то, согласись, нелогично останавливаться на полпути. Это девушка передком может компенсировать остальные отверстия, а у мужика рот, как дополнение.
И нагло рассмеялся.
— Хочешь, он и тебе сделает? — предложил водителю.
— Нет, я мамке соврать не смогу, если спросит.
Петька, роняя беззвучные слёзы, никак не мог вытереться платком, который ему сунул Богдан. Его вновь унизили. И некому было утешить. Впрочем, незнакомка и не стала бы утешать. Не целуется она с теми, кто глотает сперму. А почему они называют её мамкой? Неужели он занимался сексом со старухой?! Да нет же! Тело стройное и груди упругие. Наверное, кликают так сестрёнку.
— Прощай, милашка, — Богдан бесцеремонно вытолкнул его из машины. — Если ещё захочешь приключений, то напивайся смело. Но помни, что в другой раз ты можешь встретить не таких порядочных людей.
Петька хотел съязвить насчёт порядочности, но сдержался. Ему скорее хотелось обрести свободу. Сорвал повязку, чтобы запомнить номер автомобиля, но яркий дневной свет ослепил, а когда глаза начали различать окружающие предметы, машины и след простыл. Его высадили на повороте, в лесном массиве. Петька растерянно оглянулся. Куда идти? В милицию!!! В кармане кожаной куртки что-то топорщилось. Развернул незнакомый пакет. Деньги? Ему заплатили! Как проститутке! Первое желание: выбросить! Посчитал и передумал. Пятьсот долларов! Криво усмехнулся: за одну ночь! И желание идти в милицию отпало. Тормознул проходящую иномарку. Город оказался совсем рядом, за тем самым поворотом. Дома Петька ещё раз тщательно вымылся. Лёг спать. А когда проснулся, оделся и пошёл менять доллары на рубли.
Неожиданно забор под прямым углом ушёл в сторону. Петька чуть не упал и озадаченный остановился. А где же ворота? Он не мог их пропустить! Руку не отнимал! Кругом одни заборы! Понастроили замков средневековых и огородили, чтобы никто не подглядывал. Или чтобы не грабил? Вот у его родителей небольшая дачка, открытая со всех сторон. Им нечего скрывать. А Серёгиным, видимо, есть чего. Петька побрёл назад, стараясь сосредоточиться на окружающей архитектуре, чтобы снова не пропустить вход в трёхэтажный коттедж. А вот и калитка! Вернее мощная железная дверь. Мутным взглядом отыскал кнопочку и нажал. Открывшего не разглядел, так как в этот момент его согнуло и он блеванул ему на ноги. Конечно, заматеришься тут! Он и сам бы заматерился. Ну, чего так быстро!? И ещё за шиворот!? Кто такой смелый? На такое способен лишь Генка. Но он уже давно отрубился. Оказавшись в помещении, куда его затащили буквально волоком, Петька перестал воспринимать окружающее, погрузившись в глубокий сон. Снилась ему Танька. Вот он подходит к ней сзади и целует в обнажённое плечико. Она со смехом поворачивается, обхватывает за шею. Их губы жадно соприкасаются. Её руки начинают скользить вниз, расстёгивать пуговицы, молнии. Душа Петьки трепещет. Он уже совсем голый. Озорные пальчики исследуют его тело. Но и ему охота ощутить наготу девушки, уткнуться в её маленькие груди. Петька хочет протянуть руки. Но они не слушаются хозяина. Ещё одно усилие. Да что же это такое?! Сон отлетает. Петька открывает глаза, но мрак окружает его. Он пытается закричать, но рот онемел от какого-то постороннего предмета.
— Кажется, очухался!
Кто это говорит? Петька замычал, пытаясь вытолкнуть изо рта посторонний предмет. Неужели, кляп?! И на глазах плотная повязка! Его связали! Петьку бросило в жар. Он лежит на животе, на какой-то скамейке, обнимая её. И при этом, абсолютно голый. И ноги свешиваются с края. Кто так жестоко подшутил над ним? Ребята не могли. Или могли?
— Точно, очухался! — совершенно незнакомый голос. — Приступим, господа, а то и так заждались. Кто первый?
— Начинай Богдан!
Петьку затрясло. Скомандовали женским голосом! А он в таком виде! Вдруг кто-то раздвинул ему ноги и стал гладить попу. Петька попробовал напрячься, но потуги, ни к чему не привели. Душа похолодела. Он догадался, что сейчас произойдёт. Тот, кто пристроился сзади, под одобрительные возгласы остальных, начал вводить член в задницу. Сколько их здесь? Судя по голосам не меньше четырёх. Больше Петька думать не мог. Он извивался, насколько позволяли верёвки, но член проникал в него всё глубже и глубже.
— Давай, милый, подмахивай! — и хлопок по ягодицам. — И расслабься, а то никак не введу.
Две мощные ладони обхватили Петькину юношескую талию и сжали, подтягивая назад.
— Зашёл! — со смехом возвестила женщина.
— Уф! Целина! — доложил тот, кто насиловал Петьку и начал медленно вытаскивать член. — Кайф!
Петька сгорал от стыда, готов был разреветься. Неожиданно на волосы легла чья-то ладонь.
— Не бойся, мы осторожненько, — женщина принялась ласкать Петьку. Но тому от этого стало ещё неприятней. Слёзы душили. Богдана сменил кто-то другой. Потом ещё один и ещё. А может, они пошли по кругу? Попа чавкала от обилия спермы. Члены уже без труда врывались вовнутрь.
— Хватит! — повелела женщина. — Он же ещё совсем мальчик!
Мужчины не роптали. Лишь кто-то весело пошутил.
— А может уже девочка?
Петьку развязали и вынули кляп.
— Если снимешь повязку, живым отсюда не уйдёшь! — грозно шепнули на ухо.
Женщина обняла Петьку и повела, предупреждая о ступеньках. Потом он стоял на прохладных плитах. Рядом журчала вода, и проводница нежно гладила его тело влажной губкой. Совсем, как во сне. Если бы не пролог.
— Тебе больно?
Сколько сочувствия. Или скрытой издевки?
— Ну, что ты молчишь? Дай я протру попу. Расслабь ягодицы. Всё в порядке. Ничего не порвали. Какая у тебя кожа нежная. Тебе бы девочкой родиться.
— Зачем вы меня так? — запинаясь и скрежеща зубами, чтобы скрыть всхлипы, спросил Петька.
— Ты сам к нам ввалился, да ещё и облевал Богдана, — ласково пояснила женщина. — Какое-то наказание надо было придумать. К тому же на четверых мужчин всего одна женщина. Вот из тебя и сделали помощницу, — и тихо рассмеялась. — Я шучу. Просто ты попал к геям.
— А вы что здесь делаете?
— А я сестра одного из этих придурков. Скажи мне спасибо: если бы не я, было бы намного больнее.
— Спасибо...
— И от минета тебя спасла, — губка тронула мужское достоинство и задержалась на нём. — Знаешь почему?
— Почему? — запинаясь, спросил Петька. Помимо его воли член начал выпрямляться, поднимая свою любопытную головку.
— Потому что не люблю целовать того, у кого рот измазан в сперме.
И незнакомка, откинув губку, прильнула к Петьке. Её влажное тело, нахлынуло, как морской прибой, стирая все страхи на песке. Руки жадно мяли молодое тело, губы настойчиво исследовали рот. Петька не растерялся. Он тоже обхватил женщину. Одной рукой стиснул в районе талии, а другой скользнул вниз к податливым ягодицам. Незнакомка была абсолютно голой. Её отвердевшие соски взволновали, её страсть, породила ответную. Пальчик Петьки достиг извилинки, разделяющей ягодицы, а потом смело нырнул вглубь её. Ягодицы мгновенно стали упругими, но тут же расслабились, открывая доступ ко второй дырочке. И в то же время, женщина потянула Петьку за собой. По-видимому, здесь стоял стол. И на него легла незнакомка. Её рука направила одеревеневший ствол в нужное русло. Какая узкая киска! Петька с усилием вошёл в лоно, под тихие стоны. Потом были несколько минут бурного секса. Петька познал всю прелесть соития в полнейшей темноте. Повязка стесняла душу, но она же и давала свободный полёт фантазии. Не видя партнёрши, он мог представить на её месте кого угодно. И Лерку с параллельного курса, и «Мисс Вселенную», и всех знакомых, да и незнакомых девушек мира. Молодое страстное тело, а именно таким оно ему представлялось, извивалось под ним, раскрывая всю глубину своей тайной пещерки. И Петька старался не разочаровать. Но вот он проник особенно глубоко. Незнакомка прижалось особенно сильно. И их стоны слились в экстазе. Петька изливался, чувствуя такой же мощный встречный поток.
И снова шум воды, и губка нежно скользит по его телу.
— Почему ты не сорвал повязку? Неужели тебе не захотелось увидеть меня?
Петька промолчал. Хотелось, конечно. Но он побоялся разочарования. А вдруг женщина, подарившая ему наивысшее наслаждение, окажется, мягко говоря, некрасивой?
— Ты подумал, что я уродина? — тихо рассмеялась незнакомка, словно прочитав его мысли.
— Ты прекрасна! — ответил с жаром и вполне искренне.
— Спасибо. Пусть такой для тебя и останусь.
И вновь повела за руку, предупреждая о ступеньках и поворотах. А потом он сидел и слушал знакомые шипящие звуки.
— Ты гладишь? — решился высказать предположение.
— Да. Твоё бельё. Вчера, пока ты спал, быстро состирнула, чтобы не было никаких следов. Давай помогу одеться.
Ещё хранящее тепло утюга и рук незнакомки, бельё приятно согрело тело. Потом Петьку провели на улицу и посадили в машину. Ехали недолго. Вскоре машина остановилась.
— Ну, что, студент, — развязный голос Богдана заставил насторожиться. — Здесь мы расстанемся. Но, сам понимаешь, полностью ты нас не удовлетворил. Так что давай по-скоренькому. Нагибайся и открывай ротик.
— Мамка предупреждала, чтобы не трогали, — подал голос водитель.
— Мамки здесь нет, и больше они, дай бог, не встретятся, — рука захватила затылок и согнула Петьку пополам.
Тот и слова сказать не успел, как короткий, но очень толстый член упёрся в горло, вызвав рвотные позывы.
— Обхвати его, как родного, — Богдан задавал темп, крепко вцепившись в волосы.
Для Петьки всё происходило, как в тумане. Он вынужден был чмокать и сосать, так как рот наполнялся слюной. А потом и спермой. Петька закашлялся.
— Вот и молодец, — Богдан, наконец, отпустил голову. — Вот и славненько. А то, согласись, нелогично останавливаться на полпути. Это девушка передком может компенсировать остальные отверстия, а у мужика рот, как дополнение.
И нагло рассмеялся.
— Хочешь, он и тебе сделает? — предложил водителю.
— Нет, я мамке соврать не смогу, если спросит.
Петька, роняя беззвучные слёзы, никак не мог вытереться платком, который ему сунул Богдан. Его вновь унизили. И некому было утешить. Впрочем, незнакомка и не стала бы утешать. Не целуется она с теми, кто глотает сперму. А почему они называют её мамкой? Неужели он занимался сексом со старухой?! Да нет же! Тело стройное и груди упругие. Наверное, кликают так сестрёнку.
— Прощай, милашка, — Богдан бесцеремонно вытолкнул его из машины. — Если ещё захочешь приключений, то напивайся смело. Но помни, что в другой раз ты можешь встретить не таких порядочных людей.
Петька хотел съязвить насчёт порядочности, но сдержался. Ему скорее хотелось обрести свободу. Сорвал повязку, чтобы запомнить номер автомобиля, но яркий дневной свет ослепил, а когда глаза начали различать окружающие предметы, машины и след простыл. Его высадили на повороте, в лесном массиве. Петька растерянно оглянулся. Куда идти? В милицию!!! В кармане кожаной куртки что-то топорщилось. Развернул незнакомый пакет. Деньги? Ему заплатили! Как проститутке! Первое желание: выбросить! Посчитал и передумал. Пятьсот долларов! Криво усмехнулся: за одну ночь! И желание идти в милицию отпало. Тормознул проходящую иномарку. Город оказался совсем рядом, за тем самым поворотом. Дома Петька ещё раз тщательно вымылся. Лёг спать. А когда проснулся, оделся и пошёл менять доллары на рубли.