Поход. День 4. Часть 2
— Ну вот она я, давайте, поиграли и хватит, я одеваюсь.
— Не спеши, Окса, я не разрешаю. И вообще, привыкай ходить перед нами в таком виде.
— Чего?!! — Лицо девушки побелело.
— Ты слышала, что я сказал. Привыкай ходить перед нами в таком виде. Это кстати будут не единственные твои обязанности. И руки опустила!
— Я, я не буду этого делать! Поиграли и хватит. Довольно с вас. Вы как хотите, а я иду одеваться.
— Стоять!
— Не-а, — девушка уже уходила.
— Нам тебя догнать снова? Давай-давай, назад вернулась. А теперь руки опустила. Вот и умница. Сейчас ты получишь порку, Вика уже получила удовольствие, но мы тоже хотим. Ложись на землю.
— Нет.
— Не усугубляй свое положение. Или нам тебя снова связать? Если надо — ты только скажи.
— Денис, ты же понимаешь, что мы здесь не надолго и очень скоро вернемся в Москву?
— Понимаю, девочка, понимаю, а сейчас ложись.
И тут Оксана опять рванула наутек. На этот раз убежать удалось чуть дальше — метров десять. Все сразу распределили свои роли. Мальчики, как самые сильные, взяли за руки и за ноги, а Катя в это время принялась за ремень. Поток ругательств и оскорблений сыпался на них непрерывно, но постепенно начал ослабевать. Ударов через десять Катя передала эстафету Денису. Вика к этому времени почти не сопротивлялась, а только тихо всхлипывала. Когда за порку принялся Паша рабыня и вовсе похоже приняла свою судьбу и держали ее только на всякий случай. Вика тоже нанесла несколько ударов — и для одного дня этого было более чем достаточно. Рабыня кажется начала понимать свое место.
— Встань, Окса. Давай-давай, быстро. И не реви мне тут, нам тебя не жалко. Полагаю ты начинаешь понимать кое-что о своей новой роли. А сейчас извинись, что пыталась убежать.
— Прости, — сказала девочка немного подумав.
— Перед всеми извинись. Громко, четко и вежливо.
— Ребята, простите меня пожалуйста.
— Обещаешь так больше не делать?
— Что, неужели вы хотите меня еще бить?
— Вику били каждый день и ничего. Теперь тебя будем.
— Не надо, вы же все сделали, все потрогали, давайте я сейчас оденусь и забудем об этом.
— И не мечтай! Ты теперь наша рабыня и обязана всех нас слушаться. Твое непослушание будет караться. Обещай, что будешь послушной. Быстро, Окса!
— Катя, пожалуйста!
— Извини, но я давно хотела иметь такую рабыню, как ты. Так что нет, я вместе со всеми. Ты у меня еще будешь шелковой!
— Паша!
— Ты теперь наша, девочка. Я тебя сегодня не последний раз порол. Давай, слушайся.
— Вика! Я знаю, мы не дружили, но ты же не можешь допустить, чтобы они так обращались со мной, скажи им!
— Ну нет, это ты виновна в том, что со мной делали. Даже не смей просить о чем-то. Уж я-то прослежу, чтобы тебе досталось как следует, будь уверена!
— Но это же они, они все с тобой делали! Как ты можешь быть с ними?
— Они хотя бы помогут с тобой расквитаться, так что придется нам забыть былые обиды. И так, обещай всех нас слушаться.
— Я, я обещаю, только не бейте.
— Будь будем объяснял уже. Скажи, что ты наша рабыня и будешь слушаться.
— Я могу слушаться. Немного. Но рабыней я не буду, забудьте об этом.
— Значит придется заставлять. Кто сходит за веревкой?
— У меня с собой, — сказала запасливая Катя.
— Ну ты молодец, давай сюда. Так что, дашь себя связать или опять силой?
— Подождите не надо. Да, да я ваша рабыня. Да, я обещаю слушаться. Искренне надеюсь это будет в каких-то рамках и ничего плохого вы со мной не сделаете.
— Не сделаем, не бойся. Ложись опять на траву. Сейчас каждый ударит тебя по разу, но на этот раз все должно быть добровольно.
— Не надо.
— По два раза.
— Я ложусь.
— Как отвечать нужно при получении приказа?
— Слушаюсь.
— И считай удары.
— Слушаюсь.
Ну вот процесс двигался. И хоть и была эта короткая порка достаточно рутинной, но разница была в том, что рабыня принимала ее добровольно. Обучение надо продолжать.
— Встать.
— Слушаюсь.
— Снять трусики. Ну, неужели это сделать нам?
Оксана стояла в нерешительности. Если все, что происходило раньше еще как-то можно было понять и как-то объяснить, то если она сделает это — отступать будет уже некуда. Она не хотела думать, что будет потом. Но какие были варианты? Если отказаться — снимут они. Пытаться бежать — опять догонят и снимут. Просить она уже пробовала — не помогает. А ведь день начинался так чудесно! И планы на него были грандиозные. Она хотела позабавиться с Викой, а теперь Вика позабавится с ней. Причем на полную. Да, Оксана хотела чего-то подобного, но едва ли так быстро зашла бы столь далеко. Где спрашивается справедливость в мире?
— Если я сниму, обещайте, что больше ничего не сделаете?
— Обещаем, что непременно сд
елаем. Снимай!
— Денис, я же тебя давно знаю...
— Это сделать нам?
— Не надо, я сама.
Оксана покорилась неизбежному. Она взялась за резинку и медленно, с трудом потянула вниз. Переступила через кусок материи ногами и отбросила в сторону. Встала ровно, не смея прикрываться. Наверняка эти сучки сейчас оргазм испытывают, сама же Оксана горела со стыда. Как ни странно подошла к ней Катя и сразу засунула руку в сокровенное.
— Да ты мокренькая, потаскушка!
— Угу, — пытаться убрать чужую руку явно не стоило.
— Подходите, тут интересно. А ты ляг на землю, чтобы нам удобней было.
Следующие двадцать минут бедную Оксану щупали снаружи и внутри, пока она покорно лежала с разведенными ногами. Она думала что это конец и ниже пасть она уже не может, но потом Катя принялась ее маструбировать и пришлось кончить у всех на глазах. Позор был окончательным. После этого видимо все наигрались ею вдоволь и оставив новую рабыню одну ушли. А Катя все-таки связала руки. Так что даже одеться не было никакой возможности, пришлось в таком виде ждать возвращения мучителей.
*
— Не скучала, сучка?
— Катя, развяжи меня.
— Ты должна обращаться ко мне на вы и называть госпожой.
— Еще чего!
— Еще одно накзаание? — Ехидно спросила девочка.
— Нет, простите госпожа. Вы можете меня развязать? Хватит ведь уже!
— Твое обучение только начинается, дрянь! Встала на колени! Быстро!
— Катя, не надо.
— Поняла, пороли мы тебя недостаточно. Это безусловно наша вина. Ну да добавить никогда не поздно. Сама ляжешь или мне кого-то попросить, чтобы тебя держали?
— Простите. Вот я встала.
— Умница, — Катя подошла и взяла девочку за подбородок. — Теперь скажи, что я твоя госпожа, а ты моя рабыня. И в глаза смотреть, дрянь!
— Вы моя госпожа, а я ваша рабыня, — было тяжело, но Оксана смогла.
— Ты обещаешь меня слушаться.
— Я обещаю вас слушаться.
— Что я буду делать, если ты не будешь слушаться?
— Вы будете меня наказывать.
— Как я буду тебя наказывать?
— Как захотите.
— Именно. Ты кстати теперь общая рабыня и обращаться на вы должна ко всем. И называть госпожой или хозяном тоже должна всех.
— Хорошо, — девочка поняла что на нее недобро смотрят и быстро поправилась. — Слушаюсь.
— Делаешь успехи, дрянь. А сейчас получишь двадцать пощечин. Для закрепления материала.
Оксана покорно стояла на коленях, с руками связанными за спиной, а Катя ее била по лицу. Было невероятно обидно. Да еще сопровождалось это унизительными комментариями и оскорблениями. Наконец пытка закончилась и госпожа велела рабыне встать и идти на кухню. И попутно давала наставления, как себя нужно вести. Наконец они пришли на место и Оксана встала на колени.
— Здравствуйте, господин Денис, здравствуйте, господин Павел, здравствуйте, госпожа Виктория. Отныне я ваша рабыня и обещаю слушаться. Пожалуйста, простите мне мое поведение сегодня днем.
— Катя ты совсем офонарела? — Паша весело заржал.
— А чего, так она и будет теперь обращаться. Я в кино видела.
— Ну и фильмы же ты смотришь!
— Молчал бы лучше! Это перед тобой сейчас стоит на коленях голая рабыня.
— А чего у нее лицо красное?
— А, это я ей пощечин надавала. Да и вы присоединяйтесь, ей привыкать надо.
Отказавшихся не было. Каждый выдал штук пять-семь. Рабыня покорно все сносила. А после того, как Катя что-то шепнула ей на ухо — даже поблагодарила за наказание и сказала, что она действительно его заслужила и что каждый может так делать, когда ему только захочется.
— Ладно, есть давайте, я голодный уже, — сказал Денис, развязывая веревку. — Давай есть нам накладывай, сучка.
И сучка принялась за работу. Обслужив всех себе она тоже положила большую порцию. Видно хорошо проголодалась. Ну да оно и понятно, день у нее выдался насыщенный. Она хотела уже было присесть на свое обычное место, но ее остановила Катя:
— Дрянь, ты что, смеешь сидеть в нашем присутствии?
— У-у-у, нельзя?
— Может и можно, но ты спроси хотя бы разрешения.
— Можно?
— Это так тебя, дрянь, учили просить?
— Пожалуйста, разрешите мне присесть.
— Садись, — милостиво разрешила госпожа. — И чтобы ты больше не садилась в нашем присутствии без разрешения.
— Слушаюсь.
За едой все обсуждали свою городскую жизнь. Видимо мало кто понял произошедшее и не хотел торопить события. Большинство даже чувствовали себя несколько неловко. Они может со временем и привыкнут, что рядом с ними сидит и ест абсолютно голая девочка, но пока чувствовали себя неловко. Вот даже Вика, она вроде Оксану уже и порола, уже и трогала во всех местах и вроде даже собирается это делать и в дальнейшем, но когда все так вместе сидят и едят — она почему-то чувствовала себя неловно. Ничего, пройдет.
— Не спеши, Окса, я не разрешаю. И вообще, привыкай ходить перед нами в таком виде.
— Чего?!! — Лицо девушки побелело.
— Ты слышала, что я сказал. Привыкай ходить перед нами в таком виде. Это кстати будут не единственные твои обязанности. И руки опустила!
— Я, я не буду этого делать! Поиграли и хватит. Довольно с вас. Вы как хотите, а я иду одеваться.
— Стоять!
— Не-а, — девушка уже уходила.
— Нам тебя догнать снова? Давай-давай, назад вернулась. А теперь руки опустила. Вот и умница. Сейчас ты получишь порку, Вика уже получила удовольствие, но мы тоже хотим. Ложись на землю.
— Нет.
— Не усугубляй свое положение. Или нам тебя снова связать? Если надо — ты только скажи.
— Денис, ты же понимаешь, что мы здесь не надолго и очень скоро вернемся в Москву?
— Понимаю, девочка, понимаю, а сейчас ложись.
И тут Оксана опять рванула наутек. На этот раз убежать удалось чуть дальше — метров десять. Все сразу распределили свои роли. Мальчики, как самые сильные, взяли за руки и за ноги, а Катя в это время принялась за ремень. Поток ругательств и оскорблений сыпался на них непрерывно, но постепенно начал ослабевать. Ударов через десять Катя передала эстафету Денису. Вика к этому времени почти не сопротивлялась, а только тихо всхлипывала. Когда за порку принялся Паша рабыня и вовсе похоже приняла свою судьбу и держали ее только на всякий случай. Вика тоже нанесла несколько ударов — и для одного дня этого было более чем достаточно. Рабыня кажется начала понимать свое место.
— Встань, Окса. Давай-давай, быстро. И не реви мне тут, нам тебя не жалко. Полагаю ты начинаешь понимать кое-что о своей новой роли. А сейчас извинись, что пыталась убежать.
— Прости, — сказала девочка немного подумав.
— Перед всеми извинись. Громко, четко и вежливо.
— Ребята, простите меня пожалуйста.
— Обещаешь так больше не делать?
— Что, неужели вы хотите меня еще бить?
— Вику били каждый день и ничего. Теперь тебя будем.
— Не надо, вы же все сделали, все потрогали, давайте я сейчас оденусь и забудем об этом.
— И не мечтай! Ты теперь наша рабыня и обязана всех нас слушаться. Твое непослушание будет караться. Обещай, что будешь послушной. Быстро, Окса!
— Катя, пожалуйста!
— Извини, но я давно хотела иметь такую рабыню, как ты. Так что нет, я вместе со всеми. Ты у меня еще будешь шелковой!
— Паша!
— Ты теперь наша, девочка. Я тебя сегодня не последний раз порол. Давай, слушайся.
— Вика! Я знаю, мы не дружили, но ты же не можешь допустить, чтобы они так обращались со мной, скажи им!
— Ну нет, это ты виновна в том, что со мной делали. Даже не смей просить о чем-то. Уж я-то прослежу, чтобы тебе досталось как следует, будь уверена!
— Но это же они, они все с тобой делали! Как ты можешь быть с ними?
— Они хотя бы помогут с тобой расквитаться, так что придется нам забыть былые обиды. И так, обещай всех нас слушаться.
— Я, я обещаю, только не бейте.
— Будь будем объяснял уже. Скажи, что ты наша рабыня и будешь слушаться.
— Я могу слушаться. Немного. Но рабыней я не буду, забудьте об этом.
— Значит придется заставлять. Кто сходит за веревкой?
— У меня с собой, — сказала запасливая Катя.
— Ну ты молодец, давай сюда. Так что, дашь себя связать или опять силой?
— Подождите не надо. Да, да я ваша рабыня. Да, я обещаю слушаться. Искренне надеюсь это будет в каких-то рамках и ничего плохого вы со мной не сделаете.
— Не сделаем, не бойся. Ложись опять на траву. Сейчас каждый ударит тебя по разу, но на этот раз все должно быть добровольно.
— Не надо.
— По два раза.
— Я ложусь.
— Как отвечать нужно при получении приказа?
— Слушаюсь.
— И считай удары.
— Слушаюсь.
Ну вот процесс двигался. И хоть и была эта короткая порка достаточно рутинной, но разница была в том, что рабыня принимала ее добровольно. Обучение надо продолжать.
— Встать.
— Слушаюсь.
— Снять трусики. Ну, неужели это сделать нам?
Оксана стояла в нерешительности. Если все, что происходило раньше еще как-то можно было понять и как-то объяснить, то если она сделает это — отступать будет уже некуда. Она не хотела думать, что будет потом. Но какие были варианты? Если отказаться — снимут они. Пытаться бежать — опять догонят и снимут. Просить она уже пробовала — не помогает. А ведь день начинался так чудесно! И планы на него были грандиозные. Она хотела позабавиться с Викой, а теперь Вика позабавится с ней. Причем на полную. Да, Оксана хотела чего-то подобного, но едва ли так быстро зашла бы столь далеко. Где спрашивается справедливость в мире?
— Если я сниму, обещайте, что больше ничего не сделаете?
— Обещаем, что непременно сд
елаем. Снимай!
— Денис, я же тебя давно знаю...
— Это сделать нам?
— Не надо, я сама.
Оксана покорилась неизбежному. Она взялась за резинку и медленно, с трудом потянула вниз. Переступила через кусок материи ногами и отбросила в сторону. Встала ровно, не смея прикрываться. Наверняка эти сучки сейчас оргазм испытывают, сама же Оксана горела со стыда. Как ни странно подошла к ней Катя и сразу засунула руку в сокровенное.
— Да ты мокренькая, потаскушка!
— Угу, — пытаться убрать чужую руку явно не стоило.
— Подходите, тут интересно. А ты ляг на землю, чтобы нам удобней было.
Следующие двадцать минут бедную Оксану щупали снаружи и внутри, пока она покорно лежала с разведенными ногами. Она думала что это конец и ниже пасть она уже не может, но потом Катя принялась ее маструбировать и пришлось кончить у всех на глазах. Позор был окончательным. После этого видимо все наигрались ею вдоволь и оставив новую рабыню одну ушли. А Катя все-таки связала руки. Так что даже одеться не было никакой возможности, пришлось в таком виде ждать возвращения мучителей.
*
— Не скучала, сучка?
— Катя, развяжи меня.
— Ты должна обращаться ко мне на вы и называть госпожой.
— Еще чего!
— Еще одно накзаание? — Ехидно спросила девочка.
— Нет, простите госпожа. Вы можете меня развязать? Хватит ведь уже!
— Твое обучение только начинается, дрянь! Встала на колени! Быстро!
— Катя, не надо.
— Поняла, пороли мы тебя недостаточно. Это безусловно наша вина. Ну да добавить никогда не поздно. Сама ляжешь или мне кого-то попросить, чтобы тебя держали?
— Простите. Вот я встала.
— Умница, — Катя подошла и взяла девочку за подбородок. — Теперь скажи, что я твоя госпожа, а ты моя рабыня. И в глаза смотреть, дрянь!
— Вы моя госпожа, а я ваша рабыня, — было тяжело, но Оксана смогла.
— Ты обещаешь меня слушаться.
— Я обещаю вас слушаться.
— Что я буду делать, если ты не будешь слушаться?
— Вы будете меня наказывать.
— Как я буду тебя наказывать?
— Как захотите.
— Именно. Ты кстати теперь общая рабыня и обращаться на вы должна ко всем. И называть госпожой или хозяном тоже должна всех.
— Хорошо, — девочка поняла что на нее недобро смотрят и быстро поправилась. — Слушаюсь.
— Делаешь успехи, дрянь. А сейчас получишь двадцать пощечин. Для закрепления материала.
Оксана покорно стояла на коленях, с руками связанными за спиной, а Катя ее била по лицу. Было невероятно обидно. Да еще сопровождалось это унизительными комментариями и оскорблениями. Наконец пытка закончилась и госпожа велела рабыне встать и идти на кухню. И попутно давала наставления, как себя нужно вести. Наконец они пришли на место и Оксана встала на колени.
— Здравствуйте, господин Денис, здравствуйте, господин Павел, здравствуйте, госпожа Виктория. Отныне я ваша рабыня и обещаю слушаться. Пожалуйста, простите мне мое поведение сегодня днем.
— Катя ты совсем офонарела? — Паша весело заржал.
— А чего, так она и будет теперь обращаться. Я в кино видела.
— Ну и фильмы же ты смотришь!
— Молчал бы лучше! Это перед тобой сейчас стоит на коленях голая рабыня.
— А чего у нее лицо красное?
— А, это я ей пощечин надавала. Да и вы присоединяйтесь, ей привыкать надо.
Отказавшихся не было. Каждый выдал штук пять-семь. Рабыня покорно все сносила. А после того, как Катя что-то шепнула ей на ухо — даже поблагодарила за наказание и сказала, что она действительно его заслужила и что каждый может так делать, когда ему только захочется.
— Ладно, есть давайте, я голодный уже, — сказал Денис, развязывая веревку. — Давай есть нам накладывай, сучка.
И сучка принялась за работу. Обслужив всех себе она тоже положила большую порцию. Видно хорошо проголодалась. Ну да оно и понятно, день у нее выдался насыщенный. Она хотела уже было присесть на свое обычное место, но ее остановила Катя:
— Дрянь, ты что, смеешь сидеть в нашем присутствии?
— У-у-у, нельзя?
— Может и можно, но ты спроси хотя бы разрешения.
— Можно?
— Это так тебя, дрянь, учили просить?
— Пожалуйста, разрешите мне присесть.
— Садись, — милостиво разрешила госпожа. — И чтобы ты больше не садилась в нашем присутствии без разрешения.
— Слушаюсь.
За едой все обсуждали свою городскую жизнь. Видимо мало кто понял произошедшее и не хотел торопить события. Большинство даже чувствовали себя несколько неловко. Они может со временем и привыкнут, что рядом с ними сидит и ест абсолютно голая девочка, но пока чувствовали себя неловко. Вот даже Вика, она вроде Оксану уже и порола, уже и трогала во всех местах и вроде даже собирается это делать и в дальнейшем, но когда все так вместе сидят и едят — она почему-то чувствовала себя неловно. Ничего, пройдет.