Аня.
Обожаю гель с ароматом гинкго. Слегка зеленоватая пена обволокла мое тело, я нежно провела губкой по шее и ключицам, легко коснулась грудей, потерла животик и переключилась на бедра. Самый вкусный аромат — аромат свежей травы. Голову я уже помыла, и волосы мокрыми прядями спускались до самых лодыжек, когда я наклонялась.
Я выпрямилась, подставляя тело тугим струям душа. Сильный напор воды всегда приводил меня в восторг, кожа как будто получала небольшой тонизирующий массаж. Я руками оглаживаю свое тело, чтобы помочь воде смыть ароматную пену. Провожу пальчиками по шее, плечам, задерживаюсь на грудях, чувствуя, как сосочки набухают в твердые горошины. Приподняла полные полушария, поласкала нижнюю, самую чувствительную кожу грудей. Я чувствую, как приятно становится внутри, тело расслабляется, а внизу живота накапливается тепло. Руками погладила живот, покружила у пупка, задела пирсинг, прикусила губку и тихо выдала стон. Розовый камушек ярко сверкнул между подушечек пальцев, я застонала погромче и опустила руку чуть ниже.
Вообще, стонать одной в квартире, просто лаская себя, — это как-то... Не знаю... Обычно мне нравится своими стонами дополнять удовольствие с партнером. Но тут как-то не удержалась...
Тонкие пальчики нырнули в заветную впадинку, прошлись по губкам, повторяя путь струек воды, погладили нежную жемчужинку клитора. Я чуть расставила ножки, перенаправила струи воды, вернула одну руку на грудь, а второй проникла в горячую влажную пещерку. Я растираю нежную плоть, то ныряя на всю глубину пальчика, то кружа вокруг входа. Мои стоны все чаще и громче.
Вдруг в дверь кто-то робко постучал. Блин. Я замерла, не решаясь подать голос. Такое приятное занятие прервали! Пальчик несмело кружит вокруг клитора, все еще посылая сигналы удовольствия дрожащему телу. Мммм... А я ведь почти успела получить оргазм...
Стук повторился громче. Требовательнее. Блин. Придется выходить. Осмотрела себя. Я чистая, вымытая (пена с меня уже смылась) и неудовлетворенная! Быстро выключила кран, вышла на коврик и обернулась в полотенце. Длинные мокрые волосы неприятно облепили лицо, плечи и спину. На цыпочках подошла к двери, глянула в глазок. Егор! Открыла дверь.
— Привет! Ты что здесь делаешь? — Вроде же сегодня рабочий день... Это я — свободный художник, у меня каждый день рабочий. А у офисных работников есть пятница (короткий день и шикарный вечер в каком-нибудь клубе) и суббота с воскресеньем (законные выходные). Как у Егора. А сегодня вроде вторник... Захотелось оглянуться в комнату на календарь и проверить. Егор как-то неуверенно мялся у дверей, рассматривая меня с ног до головы. Ну да, соседу снизу я так еще ни разу не появлялась. Улыбнулась.
— Ты заходи, а то холодно. Дверь закрывай. — Я быстро ушла в ванную переодеться. Быстро накинула на себя домашний халатик. Коротковат, конечно, для приема гостей. Но другой одежды у меня в ванной не было. Замотала мокрые волосы в полотенце и соорудила тюрбан на голове. Посмотрела на себя в зеркало. М-даааа... Неудовлетворенное желание так и читается на моей мордашке. Щечки розовые, губки алые, глаза сверкают. И не скажешь, что скоро 23. Острые горошинки сосков выпирают сквозь тонкую ткань халатика... Да и длина... Я остро почувствовала, что на мне кроме халата нет ни одной детали нижнего белья. Но делать нечего, надо выходить.
Я зашла в комнату, единственную в моей квартире. Она была мне и спальней, и гостиной, и рабочим кабинетом с мольбертом и огромной палитрой у окна. Егор сидел на гостевом диванчике. Мы хорошие соседи, даже, наверное, друзья. Мы легко могли прийти друг к другу и просидеть весь вечер на кухне за чаем или в гостиной перед телевизором. Иногда мы ходили в кафе или на концерты. Егор часто выручал меня, подвозя в нужное мне место. Обычно с огромными планшетами для рисования втиснуться в общественный транспорт было не так-то просто. Ну а я радовалась, что могу вместе с ним поесть нормальную еду, потому что для одной себя готовить не интересно.
Егор смущенно осмотрел меня опять, встал.
— Я...
Я внимательно посмотрела на него, от чего пришлось закинуть голову. Егор был высоким широкоплечим парнем 26 лет. Голубоглазый блондин. Кудрявый! Он ненавидел свои кудри и поэтому стригся очень коротко. Но я видела его фото с волосами длиннее толщины пальца. Такой ангелок! Мне всегда хотелось запустить пальцы в его волосы и ощутить, мягкие ли они.
— Что случилось? Ты не на работе?
— Ой! Я... Я пришел домой на обед... — Егор нервно облизнул губы. — Ань...
Я почему-то скопировала его жест с губами. Мне показалось, что Егор сегодня какой-то не такой, как обычно. Он подошел ко мне, чуть склонил голову к моему лицу, пальцем приподнял мой подбородок. Его губы так манили, я не могла оторвать глаз от них, но его пальцы приподняли мое лицо, и я волей-неволей посмотрела в его глаза. В них было такое же неудовлетворенное желание, что ощущалось во всем моем теле.
Второй рукой Егор задел тюрбан на моей голове, и полотенце полетело вниз за мою спину, освобождая уже чуть подсохшие, темные от воды, длинные, до ягодиц, волосы. Я чуть подалась вперед. Губы ощутимо закололо от желания ощутить прикосновение губ Егора. Ммм... Легкое прикосновение даже за поцелуй-то нельзя было выдать, но... Блин, так хочется большего! Я уперлась ладошкой в мужскую сорочку светло-голубого цвета, попутно подумала, что она совершенно не сочетается с серыми офисными брюками, и второй рукой обняла Егора за талию.
Он тут же прижался ко мне всем телом, дополнительно руками поглаживая меня по лопаткам, спине и бедрам, как будто прилаживал мое тело к его. Все мои изгибы и впадинки к его выпуклостям и твердостям. Я вздохнула. Он заново коснулся моих губ. Поцелуй оказался более глубоким. Я провела рукой по его груди и обняла его за шею.
Как давно я этого хотела! Еще полтора года назад, когда я только въехала в эту квартиру и в первый же день повстречалась с милахой-обаяхой соседом снизу. Каждый раз при виде него у меня чесались пальчики потрогать его, обнять или почувствовать его аромат. Но как-то романтических отношений не сложилось. Зато мы были отличными друзьями, помогали друг другу во всем, и не было ни дня, чтобы мы не перекинулись парой слов. И вот это происходит... Или это просто мое воображение, а я сама стою в душе...
В душе... Блин! Там же слышимость на четвертый этаж безумная! Как будто рядом стоишь! Я замерла и попыталась отстраниться, но не тут-то было. Егор крепко прижимал меня к себе, и я отчетливо чувствовала его горячее возбужденное тело. Наконец он отпустил меня, напоследок одарив дополнительным нежным прикосновением губ, как бы запоминая момент. Я боялась поднять на него глаза. Его руки прошлись по моему телу от ягодиц к плечам.
— Анюууут... — Егор сжал мои плечи, заставив посмотреть на него. — Блин. Анька, что ты со мной делаешь...
Я опять опустила алеющие щеки. Только бы он не сказал, что это все ошибка...
— Я... пришел с работы, зашел в ванную помыть руки... И... — Его руки прошлись по моей спине вниз-вверх, задирая и без того короткий халатик. — Ох, как же трудно...
Я попыталась выпутаться из его объятий:
— Ничего, все нормально. Егор, правда. — Я виновато посмотрела на него, пытаясь прикрыть разъехавшимися полами халатика грудь. — Прости, что так получилось.
Егор стремительно сделал шаг навстречу мне и опять обнял, крепко прижал ко мне и начал гладить по спине.
— Ты... Простишь меня? — Он попытался поймать мой взгляд, но мои глаза наполнились слезами, и я делала титанические усилия, чтобы ни одна слезинка не прочертила дорожку на моих щеках.
— Угум. Все хорошо. — Кивнула, крепче сжав в кулачках халат на груди. Полтора года мечтаний, желаний, сдерживаемых эмоций... И вот, это произошло. Но почему все так-то, а? Я опустила глаза, чтобы Егорка не прочитал в них обиды. Вдруг поняла, что происходит что-то странное. Если он попросил прощения, если я попросила прощения, логично, что он должен отпустить меня, а не гладить по спине, все теснее прижимая меня к себе...
— Анют, посмотри на меня... — тихо проговорил Егор.
Егор.
Когда полтора года назад весь подъезд нашей старой пятиэтажки заполонили коробки с безумными надписями типа «Тройник и специи», «Масло, акрил и темпера», я понял, что в моей славной жизни наступил переворот. А кому захочется жить с безумной художницей на голове? Но буквально в тот же день, когда коробки плавно утрамбовались в квартиру на пятом этаже, я увидел ЕЁ.
Каштановые кудри до поясницы, зеленые глаза, светлая кожа с россыпью конопушек, курносый нос и аккуратный розовый ротик... Эмм... Точеная фигурка с аппетитной попкой и грудью 2 размера... Что-то во мне перевернулось... А с нее начали съезжать джинсы размера на 4 больше ее. И, кажется, они были мужские. Вместо футболки был маленький топик, больше открывающий, нежели скрывающий.
Черт! Дикое желание неандертальца завалить свою женщину обуяло меня. Но в этот момент она подхватила джинсы и пошла внутрь квартиры, весело рассказывая, кто она и как сюда попала. Оказывается, она теперь хозяйка этой квартиры. Ей её подарили... Это кто же такой добрый?
Аня оторвала откуда-то кусок веревки, продела в петли джинс и завязала узел на талии. Так штаны хотя бы не спадали, хоть и оголяли пирсинг с маленьким камушком. Я начал помогать ей разбирать коробки. Понемногу я привык помогать ей во всем. Я мог легко ус
лышать, когда она поет, танцует, спит или пишет свои невероятные картины. От нее всегда пахло красками, свежими духами (обычно цитрусовыми) и чем-то еще... Чем-то родным и притягательным.
Мне так хотелось ее обнять, прижать к себе, поцеловать... Но, не сложилось. Мы были отличными друзьями. Мы могли спокойно есть ее вкуснющие блинчики или валяться на моей кровати и смотреть какой-нибудь боевик. И в моменты, когда она вздрагивала и прятала свое лицо у меня на груди от какой-нибудь некрасивой (читай, кровавой) картинки, я радовался как ребенок, дорвавшийся до сладостей!
Мы были такие разные! Я — обычный офисный парень, инженер. порно рассказы А она — представитель богемы. Ей не нужно было каждый день ходить на работу. Хотя часто я с удовольствием ее подвозил куда-нибудь для собеседований с заказчиками. Она так мило выглядела со своими огромными папками! Стройная фигуристая шатеночка на каблучках, чтобы рост не подчеркивал ее хрупкость. И огромная папка с эскизами! Я всегда умилялся этому зрелищу.
Сегодня я заехал домой пообедать, зашел в ванную помыть руки и... Я просто не мог стоять и игнорировать ее стоны. Это было впервые. Вода стекала по моим рукам, а я представлял ее в душе, в постели, подо мной, с разметавшимися волосами... Но потом подумал, что могу ошибаться, а она там упала и сломала себе что-нибудь... Я не помню, как взлетел на ее этаж и начал стучать в ее дверь.
И эта русалка открыла... С нее стекала вода, полотенце обрисовало все изгибы ее тела. Я почувствовал, что все-таки мое воображение меня погубит... Мне так хотелось схватить ее и повалить на кровать. Это так легко! Нужно сделать всего десяток шагов! Вместо этого я стал мямлить и мяться... Я начинал ненавидеть себя за это. Прошел за ней в ее комнату-студию... Да... Кто же ей все-таки подарил эту квартиру? Так и не спросил ни разу. И за что? От мысли, что Анька, моя Анька, могла быть с кем-то другим, целоваться, отвечать на ласки, мои кулаки сжались.
Анютка вошла. Я встал с дивана. Блин, она издевается?! Тоненький халатик чуть ли не короче полотенца! А какой от нее аромат! Мой любимый! Какие-то травы и свежесть! Уже не думая, я обхватил ее и притянул к себе. Во время поцелуя думал только, что она моя. МОЯ! Блин, но как же тяжело объясниться. А если она оттолкнет сейчас меня? И я больше не смогу с ней даже разговаривать, видеться... Черт!
— Анюууут... — Начал мямлить я, пытаясь заставить свои руки не обнимать её. — Блин. Анька, что ты со мной делаешь...
Её щеки окрасились таким милым румянцем, что у меня даже губы закололо от желания её поцеловать.
— Я... пришел с работы, зашел в ванную помыть руки... И... — Мои руки прошлись по аниной спине вниз-вверх. Так хотелось поскорее почувствовать ее тело! — Ох, как же трудно...
Аня уперлась ладошками в мою грудь и попыталась отодвинуться, начала говорить что-то, но я слабо понимал её. Я видел только ее молочную кожу, сбившийся халатик, обнаживший чуть больше... Мммм... Лучше, чем в моих мечтах! Я стремительно шагнул к Ане и опять обнял, крепко прижал к себе. Руки сами собой начали танец по ее спине. Мне так не хватало этих прикосновений! Как часто я жалел, что не могу этого сделать!
— Ты... Простишь меня? — Я хотел попросить прощения за то, что не могу больше сдерживаться. Я хотел увидеть в ее глазах хотя бы удовольствие, поощрение, если уж не любовь.
— Угум. Все хорошо. — Кивнула, крепче сжав в кулачках халат на груди. Я просто не могу ее отпустить! Черт!
— Анют, посмотри на меня... — тихо попросил я.
В ее глазах промелькнула обида. Я увидел слезы. Блин, неужели я ее напугал?
Аня.
Эх, не видать мне парня... Просит прощения... Сейчас скажет, что надо остаться друзьями и все забыть... А я чуть ли не каждую ночь смотрю сны с ним в главной роли!
— Анют, посмотри на меня... — Егор приподнял мое лицо, пальцами удерживая подбородок. От его прикосновений моя кожа горит, я хочу запомнить каждую секундочку этого момента. Поднимаю на него взгляд, но не могу сдержать слезы, и они текут двумя солеными дорожками по моим щекам.
Егор целует мои щеки, слизывая слезинки, прижимает меня к себе сильнее, я обвиваю его шею руками. Полтора года мучительного желания! Я больше не могу сдерживаться! Трусь грудью о его рубашку. Я точно чувствую, что что-то изменилось. Он хочет меня! Но почему тогда извиняется? Я не понимаю этого мужчину!
— Анька, я... Я... — Сигнал часов возвещает о том, что уже 2 часа дня. — Черт! Я должен бежать на работу!
Мои руки невольно сжимают рубашку Егора в попытке удержать, продлить объятия хотя бы на мгновение. Но он отпускает меня, отстраняется, запускает руку в волосы и отводит взгляд.
Понятно. Очередная ошибка, он сейчас опять извинится.
— Не извиняйся, все нормально, Егорка. Беги на работу. — Мой чуть шутливый покровительственный тон скрывает разочарование и обиду. Егор поднимает взгляд, осматривая меня всю. От голых ног до сбившегося, чуть прикрывающего тело халатика. Я заливаюсь краской. Он смотрит внимательно в мои глаза.
— А, пофиг! — Егор хватает меня под спину и ноги, делает несколько быстрых шагов в сторону кровати и кидает меня в ее середину. Быстро развязывает галстук, срывает с себя. И галстук улетает куда-то змеей. Лишь бы не на новую картину... Там масло еще не высохло...
Блин, о чем я думаю! Кажется, парень решился сделать меня счастливой!!! Я начинаю улыбаться и осознавать, в какой я позе.
Егор.
Боже, какая она красивая! С этим румянцем от моего взгляда... Ведь она точно не девочка, так почему так реагирует? Ой, взгляд обиженный... Так, на что обиделась-то опять?
Мысленно прокручиваю последние минуты общения... Ну, или действий... Ей было явно приятно прижиматься ко мне. Она улыбалась и вздыхала, как кошка, объевшаяся сметаны. Значит, она обиделась, что я пошел на работу... Блин!
А ну ее нафиг, эту работу! Тут такая женщина! И она явно хочет меня! Я должен попытаться! Иначе сегодня ночью мне не уснуть!
Так, аккуратно подхватить на руки... Где там ее кровать? Ага, вот! Ух! Моя девочка! Халатик уже почти ничего не скрывает. И только поясок перечеркивает узкую талию... Я чуть не облизнулся! Надо срочно избавляться от одежды!
Чертов галстук! Уф! Хорошо, что быстро снимается. Улетел куда-то, да и ладно! Расстегиваю рубашку. Смотрит неодобрительно. Что не так-то опять? Замер.
— Анют? — Девчонка заливисто рассмеялась, а я стою столбом. Она меня в гроб сведет!
— Ой, прости! Просто твоя рубашка по цветовой гамме к брюкам не подходит...
— Ах, так! — Кидаюсь на Аню, вдавливаю ее тело в матрац, покрываю поцелуями лицо, шею, спускаюсь ниже. Пуговицы рубашки царапают нежную кожу с травяным ароматом. Анютка начинает извиваться подо мной, занимая более удобное положение, а мои руки исследуют ее бедра, губы ласкают розовый бутончик груди.
Аня.
Я выгибаюсь дугой, как бы предлагая усилить ласки. Мне нравится, что мурашки начинают толпами бегать по коже. Его губы такие умелые. Он посасывает, потягивает, прикусывает зубами... А его руки... Они уже трогают меня... Везде!
Невольно попыталась сжать ноги, но этот парень явно знал, как располагаться на мне! Он не позволяет мне закрыть ему доступ к самому сокровенному. Он уже поглаживает мои набухшие губки большим пальцем, как будто проводит им по струнам гитары.
Я издаю стон и выгибаюсь навстречу этому пальцу. Егор ловит мой вздох губами, прикусывает нижнюю губку и чуть оттягивает. Я смотрю на него. В его глазах плещется счастье. Как будто получил подарок на рождество. Мне смешно. И хорошо. Меня затопляет счастье и пронзает молния удовольствия. Это его палец коснулся клитора. Мммм... Прикрываю глазки и развожу пошире ножки.
Егор прикусывает мое ухо, я еще больше завожусь.
— Ты моя сладкая девочка! — Шепчет мне на ухо и быстро снимает рубашку. О, как я хочу посмотреть на него! Часто я украдкой рассматривала его, хотела даже написать, но не решалась. Он очень красивый! Широкие плечи, стройные ноги. Идеальный профиль. И эти ангельские голубые глаза! Я должна его написать! Но не сейчас. Я улыбнулась своим мыслям и потянулась за поцелуем.
Егор.
Да, на работе мне сделал выволочку сам замдир... Серверу в инженерной, конечно, надо было полететь именно в тот момент, когда я знакомился с телом своей любимой девочки. Да, оштрафовали. Да, сделали запись в трудовую книжку. Да и фиг с ним! Зато я сегодня иду с букетом роз к моей ненаглядной художнице! Сказала, писать меня будет. Ну-ну... Я-то знаю, что будет потом!
Улыбка ни на минуту не покидает мое лицо.
Аня.
Подушечки пальцев покалывает от нетерпения. В очередной раз поправляю тюбики с красками и кисти. Табурет поставлен, свет настроен, на мольберте новый холст... Я готова! Я его нарисую!
Вспоминаю вчерашний день... Почему раньше мы не могли понять, что нужны друг другу? Вчера наши тела идеально подходили друг другу! Егор был умелым, нежным и напористым... Ммм... Кажется, если я не перестану вспоминать вчера, то не смогу написать картину...
Ой, как ткань трется о сосочки... Даже немного больно. В зеркале я вижу свой блуждающий взгляд, идиотскую улыбку, две четких твердых горошины на груди под тканью маечки. Губы алые, так и просят поцелуя... Ух, скорее бы он уже пришел!
Если после прочтения моего рассказа вам захотелось что-либо мне сказать, можете написать мне на bspmа@mаil.ru. Спасибо за внимание.
Обожаю гель с ароматом гинкго. Слегка зеленоватая пена обволокла мое тело, я нежно провела губкой по шее и ключицам, легко коснулась грудей, потерла животик и переключилась на бедра. Самый вкусный аромат — аромат свежей травы. Голову я уже помыла, и волосы мокрыми прядями спускались до самых лодыжек, когда я наклонялась.
Я выпрямилась, подставляя тело тугим струям душа. Сильный напор воды всегда приводил меня в восторг, кожа как будто получала небольшой тонизирующий массаж. Я руками оглаживаю свое тело, чтобы помочь воде смыть ароматную пену. Провожу пальчиками по шее, плечам, задерживаюсь на грудях, чувствуя, как сосочки набухают в твердые горошины. Приподняла полные полушария, поласкала нижнюю, самую чувствительную кожу грудей. Я чувствую, как приятно становится внутри, тело расслабляется, а внизу живота накапливается тепло. Руками погладила живот, покружила у пупка, задела пирсинг, прикусила губку и тихо выдала стон. Розовый камушек ярко сверкнул между подушечек пальцев, я застонала погромче и опустила руку чуть ниже.
Вообще, стонать одной в квартире, просто лаская себя, — это как-то... Не знаю... Обычно мне нравится своими стонами дополнять удовольствие с партнером. Но тут как-то не удержалась...
Тонкие пальчики нырнули в заветную впадинку, прошлись по губкам, повторяя путь струек воды, погладили нежную жемчужинку клитора. Я чуть расставила ножки, перенаправила струи воды, вернула одну руку на грудь, а второй проникла в горячую влажную пещерку. Я растираю нежную плоть, то ныряя на всю глубину пальчика, то кружа вокруг входа. Мои стоны все чаще и громче.
Вдруг в дверь кто-то робко постучал. Блин. Я замерла, не решаясь подать голос. Такое приятное занятие прервали! Пальчик несмело кружит вокруг клитора, все еще посылая сигналы удовольствия дрожащему телу. Мммм... А я ведь почти успела получить оргазм...
Стук повторился громче. Требовательнее. Блин. Придется выходить. Осмотрела себя. Я чистая, вымытая (пена с меня уже смылась) и неудовлетворенная! Быстро выключила кран, вышла на коврик и обернулась в полотенце. Длинные мокрые волосы неприятно облепили лицо, плечи и спину. На цыпочках подошла к двери, глянула в глазок. Егор! Открыла дверь.
— Привет! Ты что здесь делаешь? — Вроде же сегодня рабочий день... Это я — свободный художник, у меня каждый день рабочий. А у офисных работников есть пятница (короткий день и шикарный вечер в каком-нибудь клубе) и суббота с воскресеньем (законные выходные). Как у Егора. А сегодня вроде вторник... Захотелось оглянуться в комнату на календарь и проверить. Егор как-то неуверенно мялся у дверей, рассматривая меня с ног до головы. Ну да, соседу снизу я так еще ни разу не появлялась. Улыбнулась.
— Ты заходи, а то холодно. Дверь закрывай. — Я быстро ушла в ванную переодеться. Быстро накинула на себя домашний халатик. Коротковат, конечно, для приема гостей. Но другой одежды у меня в ванной не было. Замотала мокрые волосы в полотенце и соорудила тюрбан на голове. Посмотрела на себя в зеркало. М-даааа... Неудовлетворенное желание так и читается на моей мордашке. Щечки розовые, губки алые, глаза сверкают. И не скажешь, что скоро 23. Острые горошинки сосков выпирают сквозь тонкую ткань халатика... Да и длина... Я остро почувствовала, что на мне кроме халата нет ни одной детали нижнего белья. Но делать нечего, надо выходить.
Я зашла в комнату, единственную в моей квартире. Она была мне и спальней, и гостиной, и рабочим кабинетом с мольбертом и огромной палитрой у окна. Егор сидел на гостевом диванчике. Мы хорошие соседи, даже, наверное, друзья. Мы легко могли прийти друг к другу и просидеть весь вечер на кухне за чаем или в гостиной перед телевизором. Иногда мы ходили в кафе или на концерты. Егор часто выручал меня, подвозя в нужное мне место. Обычно с огромными планшетами для рисования втиснуться в общественный транспорт было не так-то просто. Ну а я радовалась, что могу вместе с ним поесть нормальную еду, потому что для одной себя готовить не интересно.
Егор смущенно осмотрел меня опять, встал.
— Я...
Я внимательно посмотрела на него, от чего пришлось закинуть голову. Егор был высоким широкоплечим парнем 26 лет. Голубоглазый блондин. Кудрявый! Он ненавидел свои кудри и поэтому стригся очень коротко. Но я видела его фото с волосами длиннее толщины пальца. Такой ангелок! Мне всегда хотелось запустить пальцы в его волосы и ощутить, мягкие ли они.
— Что случилось? Ты не на работе?
— Ой! Я... Я пришел домой на обед... — Егор нервно облизнул губы. — Ань...
Я почему-то скопировала его жест с губами. Мне показалось, что Егор сегодня какой-то не такой, как обычно. Он подошел ко мне, чуть склонил голову к моему лицу, пальцем приподнял мой подбородок. Его губы так манили, я не могла оторвать глаз от них, но его пальцы приподняли мое лицо, и я волей-неволей посмотрела в его глаза. В них было такое же неудовлетворенное желание, что ощущалось во всем моем теле.
Второй рукой Егор задел тюрбан на моей голове, и полотенце полетело вниз за мою спину, освобождая уже чуть подсохшие, темные от воды, длинные, до ягодиц, волосы. Я чуть подалась вперед. Губы ощутимо закололо от желания ощутить прикосновение губ Егора. Ммм... Легкое прикосновение даже за поцелуй-то нельзя было выдать, но... Блин, так хочется большего! Я уперлась ладошкой в мужскую сорочку светло-голубого цвета, попутно подумала, что она совершенно не сочетается с серыми офисными брюками, и второй рукой обняла Егора за талию.
Он тут же прижался ко мне всем телом, дополнительно руками поглаживая меня по лопаткам, спине и бедрам, как будто прилаживал мое тело к его. Все мои изгибы и впадинки к его выпуклостям и твердостям. Я вздохнула. Он заново коснулся моих губ. Поцелуй оказался более глубоким. Я провела рукой по его груди и обняла его за шею.
Как давно я этого хотела! Еще полтора года назад, когда я только въехала в эту квартиру и в первый же день повстречалась с милахой-обаяхой соседом снизу. Каждый раз при виде него у меня чесались пальчики потрогать его, обнять или почувствовать его аромат. Но как-то романтических отношений не сложилось. Зато мы были отличными друзьями, помогали друг другу во всем, и не было ни дня, чтобы мы не перекинулись парой слов. И вот это происходит... Или это просто мое воображение, а я сама стою в душе...
В душе... Блин! Там же слышимость на четвертый этаж безумная! Как будто рядом стоишь! Я замерла и попыталась отстраниться, но не тут-то было. Егор крепко прижимал меня к себе, и я отчетливо чувствовала его горячее возбужденное тело. Наконец он отпустил меня, напоследок одарив дополнительным нежным прикосновением губ, как бы запоминая момент. Я боялась поднять на него глаза. Его руки прошлись по моему телу от ягодиц к плечам.
— Анюууут... — Егор сжал мои плечи, заставив посмотреть на него. — Блин. Анька, что ты со мной делаешь...
Я опять опустила алеющие щеки. Только бы он не сказал, что это все ошибка...
— Я... пришел с работы, зашел в ванную помыть руки... И... — Его руки прошлись по моей спине вниз-вверх, задирая и без того короткий халатик. — Ох, как же трудно...
Я попыталась выпутаться из его объятий:
— Ничего, все нормально. Егор, правда. — Я виновато посмотрела на него, пытаясь прикрыть разъехавшимися полами халатика грудь. — Прости, что так получилось.
Егор стремительно сделал шаг навстречу мне и опять обнял, крепко прижал ко мне и начал гладить по спине.
— Ты... Простишь меня? — Он попытался поймать мой взгляд, но мои глаза наполнились слезами, и я делала титанические усилия, чтобы ни одна слезинка не прочертила дорожку на моих щеках.
— Угум. Все хорошо. — Кивнула, крепче сжав в кулачках халат на груди. Полтора года мечтаний, желаний, сдерживаемых эмоций... И вот, это произошло. Но почему все так-то, а? Я опустила глаза, чтобы Егорка не прочитал в них обиды. Вдруг поняла, что происходит что-то странное. Если он попросил прощения, если я попросила прощения, логично, что он должен отпустить меня, а не гладить по спине, все теснее прижимая меня к себе...
— Анют, посмотри на меня... — тихо проговорил Егор.
Егор.
Когда полтора года назад весь подъезд нашей старой пятиэтажки заполонили коробки с безумными надписями типа «Тройник и специи», «Масло, акрил и темпера», я понял, что в моей славной жизни наступил переворот. А кому захочется жить с безумной художницей на голове? Но буквально в тот же день, когда коробки плавно утрамбовались в квартиру на пятом этаже, я увидел ЕЁ.
Каштановые кудри до поясницы, зеленые глаза, светлая кожа с россыпью конопушек, курносый нос и аккуратный розовый ротик... Эмм... Точеная фигурка с аппетитной попкой и грудью 2 размера... Что-то во мне перевернулось... А с нее начали съезжать джинсы размера на 4 больше ее. И, кажется, они были мужские. Вместо футболки был маленький топик, больше открывающий, нежели скрывающий.
Черт! Дикое желание неандертальца завалить свою женщину обуяло меня. Но в этот момент она подхватила джинсы и пошла внутрь квартиры, весело рассказывая, кто она и как сюда попала. Оказывается, она теперь хозяйка этой квартиры. Ей её подарили... Это кто же такой добрый?
Аня оторвала откуда-то кусок веревки, продела в петли джинс и завязала узел на талии. Так штаны хотя бы не спадали, хоть и оголяли пирсинг с маленьким камушком. Я начал помогать ей разбирать коробки. Понемногу я привык помогать ей во всем. Я мог легко ус
лышать, когда она поет, танцует, спит или пишет свои невероятные картины. От нее всегда пахло красками, свежими духами (обычно цитрусовыми) и чем-то еще... Чем-то родным и притягательным.
Мне так хотелось ее обнять, прижать к себе, поцеловать... Но, не сложилось. Мы были отличными друзьями. Мы могли спокойно есть ее вкуснющие блинчики или валяться на моей кровати и смотреть какой-нибудь боевик. И в моменты, когда она вздрагивала и прятала свое лицо у меня на груди от какой-нибудь некрасивой (читай, кровавой) картинки, я радовался как ребенок, дорвавшийся до сладостей!
Мы были такие разные! Я — обычный офисный парень, инженер. порно рассказы А она — представитель богемы. Ей не нужно было каждый день ходить на работу. Хотя часто я с удовольствием ее подвозил куда-нибудь для собеседований с заказчиками. Она так мило выглядела со своими огромными папками! Стройная фигуристая шатеночка на каблучках, чтобы рост не подчеркивал ее хрупкость. И огромная папка с эскизами! Я всегда умилялся этому зрелищу.
Сегодня я заехал домой пообедать, зашел в ванную помыть руки и... Я просто не мог стоять и игнорировать ее стоны. Это было впервые. Вода стекала по моим рукам, а я представлял ее в душе, в постели, подо мной, с разметавшимися волосами... Но потом подумал, что могу ошибаться, а она там упала и сломала себе что-нибудь... Я не помню, как взлетел на ее этаж и начал стучать в ее дверь.
И эта русалка открыла... С нее стекала вода, полотенце обрисовало все изгибы ее тела. Я почувствовал, что все-таки мое воображение меня погубит... Мне так хотелось схватить ее и повалить на кровать. Это так легко! Нужно сделать всего десяток шагов! Вместо этого я стал мямлить и мяться... Я начинал ненавидеть себя за это. Прошел за ней в ее комнату-студию... Да... Кто же ей все-таки подарил эту квартиру? Так и не спросил ни разу. И за что? От мысли, что Анька, моя Анька, могла быть с кем-то другим, целоваться, отвечать на ласки, мои кулаки сжались.
Анютка вошла. Я встал с дивана. Блин, она издевается?! Тоненький халатик чуть ли не короче полотенца! А какой от нее аромат! Мой любимый! Какие-то травы и свежесть! Уже не думая, я обхватил ее и притянул к себе. Во время поцелуя думал только, что она моя. МОЯ! Блин, но как же тяжело объясниться. А если она оттолкнет сейчас меня? И я больше не смогу с ней даже разговаривать, видеться... Черт!
— Анюууут... — Начал мямлить я, пытаясь заставить свои руки не обнимать её. — Блин. Анька, что ты со мной делаешь...
Её щеки окрасились таким милым румянцем, что у меня даже губы закололо от желания её поцеловать.
— Я... пришел с работы, зашел в ванную помыть руки... И... — Мои руки прошлись по аниной спине вниз-вверх. Так хотелось поскорее почувствовать ее тело! — Ох, как же трудно...
Аня уперлась ладошками в мою грудь и попыталась отодвинуться, начала говорить что-то, но я слабо понимал её. Я видел только ее молочную кожу, сбившийся халатик, обнаживший чуть больше... Мммм... Лучше, чем в моих мечтах! Я стремительно шагнул к Ане и опять обнял, крепко прижал к себе. Руки сами собой начали танец по ее спине. Мне так не хватало этих прикосновений! Как часто я жалел, что не могу этого сделать!
— Ты... Простишь меня? — Я хотел попросить прощения за то, что не могу больше сдерживаться. Я хотел увидеть в ее глазах хотя бы удовольствие, поощрение, если уж не любовь.
— Угум. Все хорошо. — Кивнула, крепче сжав в кулачках халат на груди. Я просто не могу ее отпустить! Черт!
— Анют, посмотри на меня... — тихо попросил я.
В ее глазах промелькнула обида. Я увидел слезы. Блин, неужели я ее напугал?
Аня.
Эх, не видать мне парня... Просит прощения... Сейчас скажет, что надо остаться друзьями и все забыть... А я чуть ли не каждую ночь смотрю сны с ним в главной роли!
— Анют, посмотри на меня... — Егор приподнял мое лицо, пальцами удерживая подбородок. От его прикосновений моя кожа горит, я хочу запомнить каждую секундочку этого момента. Поднимаю на него взгляд, но не могу сдержать слезы, и они текут двумя солеными дорожками по моим щекам.
Егор целует мои щеки, слизывая слезинки, прижимает меня к себе сильнее, я обвиваю его шею руками. Полтора года мучительного желания! Я больше не могу сдерживаться! Трусь грудью о его рубашку. Я точно чувствую, что что-то изменилось. Он хочет меня! Но почему тогда извиняется? Я не понимаю этого мужчину!
— Анька, я... Я... — Сигнал часов возвещает о том, что уже 2 часа дня. — Черт! Я должен бежать на работу!
Мои руки невольно сжимают рубашку Егора в попытке удержать, продлить объятия хотя бы на мгновение. Но он отпускает меня, отстраняется, запускает руку в волосы и отводит взгляд.
Понятно. Очередная ошибка, он сейчас опять извинится.
— Не извиняйся, все нормально, Егорка. Беги на работу. — Мой чуть шутливый покровительственный тон скрывает разочарование и обиду. Егор поднимает взгляд, осматривая меня всю. От голых ног до сбившегося, чуть прикрывающего тело халатика. Я заливаюсь краской. Он смотрит внимательно в мои глаза.
— А, пофиг! — Егор хватает меня под спину и ноги, делает несколько быстрых шагов в сторону кровати и кидает меня в ее середину. Быстро развязывает галстук, срывает с себя. И галстук улетает куда-то змеей. Лишь бы не на новую картину... Там масло еще не высохло...
Блин, о чем я думаю! Кажется, парень решился сделать меня счастливой!!! Я начинаю улыбаться и осознавать, в какой я позе.
Егор.
Боже, какая она красивая! С этим румянцем от моего взгляда... Ведь она точно не девочка, так почему так реагирует? Ой, взгляд обиженный... Так, на что обиделась-то опять?
Мысленно прокручиваю последние минуты общения... Ну, или действий... Ей было явно приятно прижиматься ко мне. Она улыбалась и вздыхала, как кошка, объевшаяся сметаны. Значит, она обиделась, что я пошел на работу... Блин!
А ну ее нафиг, эту работу! Тут такая женщина! И она явно хочет меня! Я должен попытаться! Иначе сегодня ночью мне не уснуть!
Так, аккуратно подхватить на руки... Где там ее кровать? Ага, вот! Ух! Моя девочка! Халатик уже почти ничего не скрывает. И только поясок перечеркивает узкую талию... Я чуть не облизнулся! Надо срочно избавляться от одежды!
Чертов галстук! Уф! Хорошо, что быстро снимается. Улетел куда-то, да и ладно! Расстегиваю рубашку. Смотрит неодобрительно. Что не так-то опять? Замер.
— Анют? — Девчонка заливисто рассмеялась, а я стою столбом. Она меня в гроб сведет!
— Ой, прости! Просто твоя рубашка по цветовой гамме к брюкам не подходит...
— Ах, так! — Кидаюсь на Аню, вдавливаю ее тело в матрац, покрываю поцелуями лицо, шею, спускаюсь ниже. Пуговицы рубашки царапают нежную кожу с травяным ароматом. Анютка начинает извиваться подо мной, занимая более удобное положение, а мои руки исследуют ее бедра, губы ласкают розовый бутончик груди.
Аня.
Я выгибаюсь дугой, как бы предлагая усилить ласки. Мне нравится, что мурашки начинают толпами бегать по коже. Его губы такие умелые. Он посасывает, потягивает, прикусывает зубами... А его руки... Они уже трогают меня... Везде!
Невольно попыталась сжать ноги, но этот парень явно знал, как располагаться на мне! Он не позволяет мне закрыть ему доступ к самому сокровенному. Он уже поглаживает мои набухшие губки большим пальцем, как будто проводит им по струнам гитары.
Я издаю стон и выгибаюсь навстречу этому пальцу. Егор ловит мой вздох губами, прикусывает нижнюю губку и чуть оттягивает. Я смотрю на него. В его глазах плещется счастье. Как будто получил подарок на рождество. Мне смешно. И хорошо. Меня затопляет счастье и пронзает молния удовольствия. Это его палец коснулся клитора. Мммм... Прикрываю глазки и развожу пошире ножки.
Егор прикусывает мое ухо, я еще больше завожусь.
— Ты моя сладкая девочка! — Шепчет мне на ухо и быстро снимает рубашку. О, как я хочу посмотреть на него! Часто я украдкой рассматривала его, хотела даже написать, но не решалась. Он очень красивый! Широкие плечи, стройные ноги. Идеальный профиль. И эти ангельские голубые глаза! Я должна его написать! Но не сейчас. Я улыбнулась своим мыслям и потянулась за поцелуем.
Егор.
Да, на работе мне сделал выволочку сам замдир... Серверу в инженерной, конечно, надо было полететь именно в тот момент, когда я знакомился с телом своей любимой девочки. Да, оштрафовали. Да, сделали запись в трудовую книжку. Да и фиг с ним! Зато я сегодня иду с букетом роз к моей ненаглядной художнице! Сказала, писать меня будет. Ну-ну... Я-то знаю, что будет потом!
Улыбка ни на минуту не покидает мое лицо.
Аня.
Подушечки пальцев покалывает от нетерпения. В очередной раз поправляю тюбики с красками и кисти. Табурет поставлен, свет настроен, на мольберте новый холст... Я готова! Я его нарисую!
Вспоминаю вчерашний день... Почему раньше мы не могли понять, что нужны друг другу? Вчера наши тела идеально подходили друг другу! Егор был умелым, нежным и напористым... Ммм... Кажется, если я не перестану вспоминать вчера, то не смогу написать картину...
Ой, как ткань трется о сосочки... Даже немного больно. В зеркале я вижу свой блуждающий взгляд, идиотскую улыбку, две четких твердых горошины на груди под тканью маечки. Губы алые, так и просят поцелуя... Ух, скорее бы он уже пришел!
Если после прочтения моего рассказа вам захотелось что-либо мне сказать, можете написать мне на bspmа@mаil.ru. Спасибо за внимание.