За спиной у Дьявола. Принцесса на распутье
1.
Привет, это Ян.
Уже поздний вечер, я лежу по шею в горячей ванне и вместо того, чтобы получать удовольствие от пребывания в воде, занимаюсь мучительным анализом сложившейся ситуации.
Время идет, а я так ничего и не выяснил насчет своего будущего. Моя решимость вывести Девиля на открытый разговор и узнать на предмет его скорого отъезда растворилась под пристальным взглядом Добермана Макса. Это менеджер моего Дьявола, стоящий на страже его интересов. По сути, это первый человек из окружения Марка, с которым я познакомился. Макс честно заявил, что не в восторге от моего присутствия в жизни его подопечного. А скольких я еще не знаю? Сколько еще народу пожелает, чтобы я исчез из жизни Девиля?
И как быть со всем этим? Если Фил сказал правду, осталась пара месяцев. Раньше мне этот срок показался бы вечностью, сейчас понимаю, что он пролетит в один миг. Что лучше: дальше оставаться в неведении и просто в один прекрасный день узнать, что он уехал, или все-таки получить его ответ лично?
«Да, это правда... Контракт заключен, я уезжаю. Бывай, Принцесса...»
Вот и сказочке конец, а Принцесса — идиот... Потому что почти готов признать тот факт, что влюбился в рыцаря. Впрочем, почему «почти»? Правильнее сказать — по уши. Случилось то, чего я раньше и в мыслях допустить не мог. Девилю таки удалось украсть мое сердце, я лишь отрицал очевидное. Он присвоил меня себе еще в самую первую встречу, а я продолжал брыкаться, создавая иллюзию активного сопротивления. Просто потому, что не мог себе признаться в том, что оказался покорен другим мужчиной.
Когда именно я умудрился в него втрескаться? Когда он впервые склонил меня к близости? Или раньше — когда узнал вкус и жар его поцелуя? А может, в момент, когда он спас меня, сбив с ног одного из напавших?
А главное, что в нем особенного? Я ведь не падок на статус и деньги, хотя надо признать, когда кто-то легко дает тебе то, что ты не можешь себе позволить — это приятно. У Девиля роскошное тело, модельная внешность. От одного его взгляда начинают коленки плясать... А уж когда линия рта чувственно изломится в ухмылке, просто туши свет. Темный шелк густых длинных волос ниспадающий каскадом на крепкие плечи и щекочущий тебе живот, когда он... Так, стоп, понесла фантазия!..
Я решительно сел, чувствуя, что заливаюсь румянцем. Нет, не во внешности дело! Я же не западаю на всяких моделей Кельвин Кляйн. Хотя порой приходилось фотографировать и других парней с мускулами и роковой улыбкой — и ничего. И в мужской раздевалке я не заводился.
Что-то в нем есть, что заставляет сердце пускаться вскачь. Запах... дело в запахе? Я раз решил, что у него парфюм с феромонами и даже тайком полез в комод проверить. Нашел в верхнем ящике — стильный флакон, мужская линейка элитного бренда, ограниченный выпуск. Я его тогда минут пять разнюхивал, пока Девиль в душе был. Да, аромат приятный, но сам по себе крышу не рвет. А вот на его теле, смешавшись с запахами мотоциклетной кожи и ГСМ, он превращается в настоящий наркотический коктейль, перед которым я устоять просто не в состоянии.
Блин, доразмышлялся, пенис начал набухать от одних воспоминаний. А может, это просто условный рефлекс? Я реагирую на запах и возбуждаюсь, потому что этот аромат я чувствовал с самого начала? Адреналин после пережитой передряги с погоней, кокон его куртки, окутавший меня теплом, а потом его руки на мне и поцелуй сорванный без спроса. Как это называют там — эффект «подвесного моста»? Может я просто стал жертвой собственной физиологии и принимаю за влюбленность банальный «якорь» на основе запаха? Если это так, я точно идиот...
Снова сползаю в воду по самый подбородок. Если подумать, я ведь раньше влюблялся в девчонок. Я прекрасно помню это чувство легкости, взбудораженности, трепета в животе. Когда готов прыгать от счастья и с нетерпением ждешь встречи с девушкой. Когда с замиранием сердца приближаешься губами к ее губам. А еще тот бурлящий опьяняющий поток эмоций, когда тебе позволили переступить границы. Я хоть раз испытывал нечто подобное с Девилем? Не помню...
Нет, сердце-то у меня регулярно ёкало — от предчувствия опасности, тревоги, ожидания его очередной выходки. Меня не раз лихорадило — от злости и осознания собственного бессилия. Я горел в его объятиях — от стыда и животного желания. Разве это может быть любовью? Любовь ведь другая, разве нет?
2.
Проснулся на следующее утро в состоянии полнейшего раздрая. Проворочавшись полночи, все же пришел к выводу, что без объяснений принять факт его отъезда не смогу. Надо поговорить. В перерыве на работе набрался храбрости и позвонил. Он не ответил. Я оставил голосовое сообщение о том, что заканчиваю в 18.00 и буду ждать его у себя дома, если он не назовет другое место для встречи.
День пролетел. Я вышел из бизнес-центра, затолкался в переполненную маршрутку, доехал до своей остановки. Подходя к подъезду, поймал себя на том, что взглядом ищу его мотоцикл. Черный V-Strоm нигде не обозначился. Внедорожника со знакомым номером тоже не обнаружилось. Может, он просто не увидел моего послания? Или сделал вид, что не получил... Последняя мысль неприятно царапнула за грудиной. Нет, Девиль не из тех, кто бегает...
Зашел в подъезд, поднялся на этаж. На лестничной клетке у квартиры меня ждал... Макс.
— Наконец-то, я уже заждался, — без всяких приветствий он отошел от перил, на которые до этого момента опирался. — Долго ты собираешься.
— Не помню, чтобы звал вас в гости, — напрягся я, задницей предчувствуя неприятности. — Я жду Марка.
— Его не будет, — Макс приблизился ко мне. — Однако мы с тобой все же проясним ситуацию и расставим все точки над «i». Ты ведь этого хотел?
Я подошел к двери, достал ключи и остановился. Нет, не хочу его на порог пускать. Плевать, что он подумает о моем воспитании, в дом цербер Марка не войдет.
— Что, здесь будем общаться? — ухмыльнулся Макс. — Тема-то щекотливая, не боишься, что соседи станут уши греть?
— Пусть, — я развернулся к Максу, убирая ключи обратно в карман. — Зачем вы пришли?
— Думаю, ты уже догадался, — хмыкнул он. — Ты, наверное, уже в курсе, что Марку предложили выгодный контракт зарубежом?
— Он сам мне не говорил, но я слышал об этом от своего руководителя, — ответил я.
— Вот и чудно, — Макс снова приблизился почти вплотную, заставляя меня отступить назад, к двери. — Ты парень умный, прекрасно понимаешь, что это отличный шанс для вас обоих под благовидным предлогом прекратить весь этот ультрамариновый бардак. Голубая эпопея в биографии ни тебе, ни ему пользы не принесет.
— Тогда пусть сам мне это скажет, — я начал откровенно крыситься, так как Макс буквально припер меня к стене. — Я уже понял, что вам наши отношения не нравятся. Только вот, что Марк по этому поводу думает?
— Марку по этому поводу думать некогда, — отбрил меня Макс. — У него полно работы, а после подписания контракта, он не то что тебя, себя будет вспоминать с трудом. Неужели ты не понимаешь, если о вас узнают, его карьере конец? Европейцы толерантны исключительно на словах, на деле радужные флаги их порядком раздражают. Ты правда настолько эгоистичен, что готов пустить под откос все, чего добился Девиль?
— Я никогда не афишировал наши отношения! — прошипел я, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на праведный ор. — И никогда не сделаю ничего, что бы ему навредило! — Плохо. Он заставляет меня оправдываться.
— Ты — нет, другие запросто! — Макс тоже шипел коброй. — Ты же не просто брешь в обороне, ты — пятно на репутации! Неужели ты надеешься, что тебя примут в качестве его пары?
— Я этого не жду!
— Да ты его даже не любишь! — упрек ожег как оплеуха. Я вскинулся с открытым ртом на вдохе — крыть нечем... Кричать «нет» — тогда весь этот спор без смысла. Утверждать обратное — я не уверен, что это так и есть.
— Молчишь? — Макс недобро ухмыльнулся. — Похоже, я попал в точку. Тебе не Девиль нужен, а состоятельный мужик, способный припереть к стене.
Он вдруг схватил меня за горло, впечатал спиной в дверь и хищно впился поцелуем в рот. Я среагировал мгновенно!
— Бля! — Макс вскрикнул от сильного укуса в губу и тотчас пропустил крепкий удар в челюсть, которым я благословил его вдогонку. Тело сработало на автомате... — Совсем сдурел, поганец?!
— Не смей ровнять себя с Девилем, — я ощетинился, потирая кулак, готовый к полноценной драке. — Ты ему в подметки не годишься...
— Может быть, — Макс согласно хмыкнул, тыльной стороной ладони стирая кровь с отметины. — Но ты мое предположение не опроверг, а значит, не имеешь никаких прав на отношения с Марком.
3.
Никаких прав. Какого хрена?! Да кто он такой, чтобы решать?! Даже если мне дали отставку, я хочу услышать это от НЕГО!
Меня трясло. После ухода Макса я метался по квартире, раздираемый эмоциями. Гнев, стыд, бессилие. Почему я не смог ему ответить?! Ведь это должно быть просто — ты или любишь, или нет. Почему я сомневаюсь?!
Уже стемнело, а я так и не успокоился. Мне жизненно необходимо посмотреть в его лицо. Одного взгляда будет достаточно, чтобы получить ответ на все вопросы разом. Я взял смартфон, набрал номер службы такси, вызвал машину. Девилю звонить не стал. Если его нет дома, я просто дождусь его возвращения. Буду ждать, сколько потребуется, но получу ответ...
... Расплатившись с водителем, я отпустил машину. На втором этаже коттеджа горел свет, он дома. Поднявшись на крыльцо, я крепко вдавил кнопку звонка. Не важно, кто откроет сейчас дверь, я увижу Девиля.
Щелчок замка. Едва я увидел его по ту сторону порога, просто шагнул, не дожидаясь приглашения.
— Ян? — Девиль явно не ожидал моего явления. — Ты не звонил... — он на автомате отступил, давая мне пройти.
— Ошибаешься, — вперившись ему в лицо, я встал посреди прихожей и захлопнул дверь. — Еще как звонил, только вот вместо тебя явился твой цербер. Пришлось Принцессе тащиться к тебе лично. Не, я без проблем... Просто, какого хрена, Марк?! Я не просил все это начинать. Так почему ты решил дать мне отставку таким поганым образом?! Или хочешь сказать, что между нами ничего и не было?!
— Как раз наоборот, — как-то устало произнес Девиль, выслушав мою тираду. — Макс отправился к тебе именно потому, что все гораздо серьезнее, чем ты думаешь.
— Что? — меня насторожил несвойственный ему тон, но я в упор не мог понять, куда он клонит.
— Я все тебе объясню. Проходи, — он развернулся и пошел наверх. Я был обескуражен и просто последовал за ним.
Мы поднялись наверх. Марк прошел через комнату к большому французскому окну, отодвинул полностью остекленную створку и вышел на небольшую террасу. С улицы ее не видно, она выходит на задний двор. Я тоже вышел наружу. Он стоял ко мне спиной, облокотившись на перила.
— Может, расскажешь мне уже, что тут творится? А то я все от посторонних людей узнаю — про твой контракт и, что я пятно на репутации. Нечестно, знаешь ли... и неприятно!
— Да, ты прав, — Девиль стоял, сцепив пальцы в замок, — я должен извиниться за Макса. Методы у него, скажем прямо...
— Такие же, как у тебя, — раздраженно фыркнул я. — То, что вы с ним «пара валенок-комплект» я уже уяснил. Я не об этом спрашивал, не виляй.
— И не думал. Просто... не уверен, что смогу правильно донести. — Из-за того, что он стоял спиной к свету, я не мог четко разглядеть выражение его лица. Он правда так нервничает, или мне кажется?
— Слушай, я не ребенок и не девчонка, так что рожай уже, — как в штаны ко мне лезть, так напролом пер, сомнений ни грамма, а тут — на тебе, он, видите ли, неуверенность почувствовал.
— Скажи мне честно, чего ты хочешь?
— Чё?!! — я чуть не задохнулся.
— Ты не понял, — Девиль повернулся ко мне. — Не сейчас. Вообще. От жизни чего хочешь?
— А? — к такому вопросу я был не готов. Правильнее сказать, так глобально я не задумывался. Вопрос реально поставил меня в тупик.
— Ты занимаешься фотосъемкой, участвуешь в конкурсах, пошел работать в рекламное агентство, учишь языки. Для чего?
— Эм... ну, фотографирую я, потому что нравится. И в конкурсах участвую, потому что хочу однажды стать лучшим в своем деле. — Я задумался: — Вот языки пошел изучать, потому что родители посоветовали. Но мне и это интересно. Надеюсь, что в будущем смогу свободно общаться и путешествовать. Учителем вряд ли стану, из меня педагог никакой — терпения на детей не хватит. К чему все это?
— Контракт на днях будет подписан. То, что я уеду, вопрос уже решенный, — было видно, что Девиль тщательно подбирает слова. — Вопрос в том, могу ли я взять с собой тебя.
— А? — мне показалось, что я ослышался.
— По условиям договора я могу взять с собой личный персонал. Это в первую очередь касается Макса, но вакантные места остаются. Все техники, тренер, врач будут предоставлены приглашающей стороной, поэтому выезд будет скорее личный, а не командный.
— По... погодь.
— Не перебивай, дослушай, — с нажимом попросил Марк. — В моих силах предоставить тебе идеальный трамплин. Языковой практики получишь по полной программе. Хочешь заниматься фотографией — не вопрос, там твоей камере будет простор, только успевай затвором щелкать. Моя семья смирилась с тем, что я оторва и по стопам отца вряд ли пойду. Там благо еще есть наследники, так что в мои дела родня особо не лезет...
— Это все круто, только ты кое-что главное упускаешь, — проговорил я.
— Нет. Я целенаправленно опускаю эту часть, Принцесса, потому что хочу, чтобы ты принял решение исключительно головой, а не на эмоциях, — Девиль развернулся лицом к свету, и я увидел, насколько он серьезен. — Трамплин может быть дважды безупречным, а техника — лучшая из возможной. Но если ты сомневаешься в правильности своих действий, конец будет гарантировано плачевным. Ты разобьешься, и можешь погибнуть или остаться калекой на всю жизнь. Я уверен в своем решении, иначе не говорил бы сейчас с тобой. Но прыгнуть за тебя я не могу. И если ты примешь ошибочное решение, не смогу смягчить твое падение.
— Если все так, как ты говоришь, зачем приходил Макс? — я внимательно смотрел ему в лицо, переваривая услышанное.
— Прежде чем мы уедем, Макс должен убедиться в благонадежности всех членов команды. Это его работа.
— Послушай, я... — Он прикрыл мне ладонью рот, не дав закончить.
— Я тебя слишком часто ловил на поспешно сказанных словах, — грустно улыбнулся Марк. — Семь дней на раздумья, Принцесса. За это время ты должен честно себе ответить, чего на самом деле хочешь. В конце следующей недели Макс займется оформлением документов, ты должен будешь дать окончательный ответ. До этого момента, я врывался в твой мир. Подписав договор, ты перейдешь на мою сторону с совершенно другими правилами. Прошу тебя, хорошенько все обдумай, прежде чем в этот раз откроешь рот.
4.
«Хорошенько все обдумай» — легко сказать. Честно признаюсь, я морально настроился на дальний посыл — мол, поигрались и хватит. Gооdbyе my lоvеr, yоur gаmе is оvеr. И тут нате вам — иди, решай, чего ты хочешь. И, как мне быть?
Умные люди говорят надо в столбик выписать все плюсы и минусы... Попробую.
Поездка на год заграницу — это плюс? С одной стороны — да; с другой — все мои друзья и родные останутся здесь, а мое ежедневное общение сузится до Девиля и его менеджера... Они же меня сожрут на пару. Кроме того, готов ли я в принципе с ним настолько тесно общаться? И в качестве кого меня возьмут? С Девилем все ясно, он едет работать и откатывать контракт на соревнованиях, а я там что делать буду? Представить себя в роли протирающего штаны на диване томного содержанца просто не могу, и не хочу! Не, я должен буду работать, а кем? Смогу ли я там зарабатывать с помощью камеры?
Еще одна головная боль — учеба. Остается последний курс. Брать сейчас академ на год — меня ж родители прибьют... Они так радовались, когда я поступил, столько сил и средств вбухали. Меня просто не поймут. К тому же, как я объясню эту авантюру? «Папа, мама, я встретил парня, бросаю все, еду заграницу»... Батя точно вспомнит про ремень, в порыве поставить мне мозги на место... после того как волокардина тяпнет. И что самое главное, будет абсолютно прав.
С другой стороны, самостоятельная поездка с целью стажировки мне в ближайшем будущем точно не грозит. Сам пока не потяну, а просить денег у родителей не хочу. В этом смысле предложение Девиля более чем соблазнительно. В универе я такой практики не получу.
Работу терять будет жалко. Мне нравится работать с Филом и компанией, хоть ничего серьезного мне пока не доверяют. Однако, когда под руководством Макса выбирал фото с соревнований для блога и постов в соцсетях откровенно испытывал гордость. Там была приличная аудитория, и мне предстояло получить оценку минимум от нескольких тысяч человек. А главное, тогда я реально был в центре событий!
И еще... Девиль говорил, что любит меня? Нет. Хотя, если бы он, стоя на террасе, заявил что-то типа «Люблю, не могу, бросай все, будь со мной!» его предложение бы точно звучало более чем дико! Похоже, он тоже это понимает, раз преподнес все исключительно в деловой форме.
А что я к нему испытываю? Я ведь с этим так и не определился. Оказываться с ним в постели — очень будоражащее и горячее во всех смыслах событие, но есть ли что-то еще, ради чего стоит рискнуть? Если представить, что я отказался от предложения и остался здесь, как бы пошла моя жизнь дальше?
Промаявшись так пару дней, я в итоге взял дни за свой счет и поехал в родительский дом.
5.
Ну, что сказать... мне даже не дали толком закончить. Мама кричала о ребячестве, отсутствии мозгов, поспешности и идиотизме моей идеи в целом. Папа молчал, сверля тяжелым взглядом из-под густых бровей. Я честно сделал несколько попыток логически обосновать решение взять академ и перспективы поездки для своего будущего. Мне тотчас в красках разъяснили, что бывает с идиотами, отправляющимися искать счастье на сомнительных условиях. По мнению мамы у меня как минимум отберут паспорт и отправят окучивать плантации опиумного мака и конопли на необъятных просторах юго-восточной Азии. А то и вовсе продадут в сексуальное рабство и разберут на органы... Ну, насчет секс-рабства, очень даже близко — вряд ли Марк ограничится визуальным любованием на мою персону, но об этом я благоразумно умолчал.
Очень напрягало то, что я не мог толком объяснить, кто такой Девиль, как меня угораздило с ним познакомиться и с какой радости он мне предлагает прокатиться за кордон на безумно выгодных условиях. Ведь, если рассуждать здраво, то получается, что я реально добровольно отдаюсь в секс-рабство с неопределенной перспективой в карьерном росте нарциссичному субъекту с нетрадиционной ориентацией. Я не просто «ищу приключений на задницу», а уже нашел, осознал масштабность мероприятий, получил одобрение со стороны «рабовладельца» и теперь пытаюсь вырваться из-под родительского надзора, чтобы приступить к непосредственному осуществлению развратных действий. Короче, будь я на месте родителей, я бы тоже себя не пустил.
Дальше, как говорится, маразм крепчал... Моя мама — человек эмоциональный и уже на утро половина родни, проживавшей по соседству, была в курсе моей авантюрной идеи заграничного турне. Есть у нас такая традиция, семейные советы собирать. Тетки, дядьки, двоюродная и троюродная родня — все, так или иначе, попытались мне вправить мозги на место. Женская лига под руководством мамы давила на совесть и взывала к здравому смыслу, мужская часть родни пыталась оперировать фактами из разряда «надо трезво смотреть на вещи» с приведением примеров непутевых отщепенцев рода... Ей богу, они даже клялись, что поспособствуют с моим трудоустройством в качестве учителя инъяз преподавать, лишь бы я не рыпался и получил диплом! Мол, потом, выучившись, могу делать, что хочу. Ага, так я и поверил...
В конце концов, я попросту сбежал! Спрятался от доброхотов в покосившейся беседке на берегу местного пруда и наблюдал за семейством уток, цедящих ряску у камышей. Слов не было, один мат на языке. Мое тактическое отступление родня наверняка восприняла как бегство и сейчас еще больше прониклась собственной правотой. Ведь если подумать, я мог бы молча собрать вещи и слинять, поставив всех и вся перед фактом. Отправил бы смс уже по прибытии и все. Нет, блин, решил по-человечески поговорить...
Слева обозначилось движение, и через пару секунд на пороге беседки возник мой школьный приятель Диман. Судя по глазам, он уже был в курсе происходящего и жаждал подробностей лично от виновника ажиотажа.
— Даже не вздумай мне мозг выносить, — предупредил я, на автомате занимая оборону.
— И в мыслях не было, — осклабился Димка, напоминавший сейчас любопытного пса, учуявшего лакомство. — Я по другому вопросу.
— Да ладно, — не поверил я, — и что же тебя интересует?
— Слушай, — Диман подсел ко мне на скамейку и постарался заглянуть в глаза, хоть едва не свернул себе шею, — она че, реально такая классная?
— Чё?!!
Кто?!! С какого перепуга?! Кого он вообще имеет в виду?!
— Ой, ну передо мной-то можешь не выделываться, — скривился Диман, — я то тебя, небось, знаю. Ты бы в жизни на такую авантюру из-за денег не пошел. Мне как мамка рассказала, что ты заграницу собрался, бросая универ, я сразу понял, что тут не в деньгах дело. Вот и интересуюсь: эта краля действительно такая опупенная, что стоит твоих жертв?
— А... эээ... как бы... — ну и что ему сказать?
— Не, ты не подумай, я знаю, что ты не альфонс!
— Ась? — какого хрена он несет? Кто тут альфонс — я?
— Ну а че, — пустился в рассуждения Димас, пока я искренне таращил зенки, — само напрашивается: студент, рвущий когти за кордон без денег вслед за дамой сердца, либо без мозгов, либо планирует жить за ее счет. Ты на безмозглого не похож...
— Я работать буду!!! — взревел я раненным изюбром.
— Кем? — тут же потянул за ниточку приятель.
— Да без понятия! — я аж подскочил, начав метаться по беседке. — В Макдональдсе на кассу встану, но за счет Дев... — я прикусил язык в последний миг! Господи, чуть не проболтался! Димас вперился в меня, учуяв ускользающую сплетню. — За счет девушки жить не собираюсь, — вывернулась моя светлость. Надо срочно брать себя в руки.
— Что-то мне подсказывает, что твоя девушка постарше тебя будет, — вбросил приятель следующий шар.
— Может и так, — уклончиво буркнул я. Надо как-то свернуть с этой скользкой темы.
— Только не говори, что нашел себе мамочку! — прыснул Димка.
— Никого я не нашел! — возмутился я. — Мы еще не в таких отношениях. Мы просто встречались иногда, ничего такого. А потом она предложила поехать с ней... Я еще ничего не ответил.
— Вот как, — мурлыкнул Димка, довольный как кот, — так ты еще официально с ней не встречаешься?
— Вроде нет, — и никогда не смогу встречаться, раз уж на то пошло. В противном случае, Доберман лично оторвет мне голову.
— Тогда давай сегодня с нами! — Лыба Димаса растянулась от уха до уха. — Раз пассии у тебя нет, вечером шуруем к Леське.
— Зачем? — не понял я.
— Ну, ты тормоз, — поразился Димка. — У нее предки на юга укатили, будем тусить. Вся хата наша. С нами еще Илюха и Леська парочку подружек позовет с такими выразительными... — он изобразил пару дуг на уровне груди, — глазами!
— Я не уверен, если честно, — перспектива зависать в компании подружек Димкиной пассии почему-то энтузиазма не вызывала.
— Да ладно ломаться, — Димка с ухмылкой пихнул меня в плечо, — ну, не захочешь трахаться, хоть ночь без нотаций проведешь, плохо что ли?
Последний аргумент стал решающим.
6.
Мы собрались в обычном частном доме на соседней от моих родителей улице. Строение одноэтажное и добротное, но без претензий, рядом с коттеджем Девиля рядом не лежало. написано для bеstwеаpоn.ru Летняя кухня, огород, на задах домик размышлений с дощатой дверью на проволочном крючке. В доме несколько комнат, кухня и ванная.
Под руководством хозяйки мы вытащили раскладной стол с самую большую комнату, разложили заедающую в пазах конструкцию. Девчонки его протерли, застелили скатертью и отправились на кухню за посудой и снедью. Нам было велено не мешаться под ногами, а по сему мужская часть компании временно перекочевала на крыльцо.
С Ильей я толком никогда не общался, он раньше учился в параллельном классе вместе с Диманом, они на пару тусовались и прогуливали уроки. Этот парень явно дал понять, что к разговорам не расположен, демонстративно заняв рот сигаретой. Димку я знал с песочницы, наши мамы были довольно хорошими знакомыми и он часто зависал у нас в гостях. Илья угнездился на перилах, мы уселись на ступеньках.
— Слушай, Ян, — Димкины жилистые руки, вытянувшись поверх согнутых колен, теребили какую-то веточку. — Я тебе открыто скажу: твои предки просили меня провести с тобой воспитательную беседу по-свойски и отговорить от этой идеи куда-то ехать. Не напрямую, конечно, моя мать передала. С одной стороны их тоже понять можно, а с другой — вдруг они ошибаются? Ты мне вот что скажи, — Димас развернулся ко мне и серьезно вперился в глаза: — Ты реально чувствуешь, что это твое? Что должно быть только так и не иначе? Если ты уверен на все сто двадцать процентов, что должен все бросить и ехать, я заткнусь и больше слова на эту тему не пророню.
— Честно — не уверен, — признался я, — потому что не могу представить свою совместную жизнь с этим человеком, уж больно неправдоподобной кажется. Одно дело, изредка встречаться, и совсем другое — жить бок о бок с тем, кто требует тотального внимания к своей персоне 24 часа в сутки. Я боюсь, что меня просто проглотят.
— Тогда я не понимаю, — Димас продолжал разбирать веточку на волокна, — если тебе претит такая перспектива, нафига куда-то когти рвать?
— Как сказать, — вздохнул я. — Пока я знаю, что этот человек где-то в городе, мне спокойно, и я не особо переживаю, что мы редко видимся. Но стоит мне подумать, что он совсем исчез — становится по-настоящему дурно.
— Ууууу, как все запущено-то, — протянул Димас, скривив скорбную гримасу, — ну, ты, блин, и вляпался.
Дверь приоткрылась, в образовавшуюся щель высунулась Леся:
— У нас все готово, — упредила Димкина пассия, по-хозяйски оглядывая нашу троицу. — Руки мойте и за стол.
Во время застолья я понял, насколько стал далек от интересов Димаса, да и всех собравшихся в целом. Девчонки спросили, чем я занимаюсь, я начал рассказывать о рекламном агентстве Фила, проектах, ради которых мы всей командой не спали по ночам и прыгали каждый выше собственной головы, но быстро понял, что это никому не интересно. Леся меня сов
сем скоро перебила, задав Диману какой-то житейский вопрос, и разговор свернул совсем в другое русло. Илья копался в смартфоне, девчонки обсуждали общих знакомых, кто с кем спал, за что потом получил и как задрали преподы в училище своими рефератами. Боженька, вот че я тут делаю, а? Остро захотелось просто встать и выйти.
Выходить особо было некуда — либо возвращаться к предкам, где мне тотчас заново начнут промывать мозг, либо на огород — но там уже темно и делать особо нечего. Мелькнула шальная мысль набрать Девиля и попросить забрать меня отсюда... Вот этого точно делать не стоит — от города до поселка четыре часа езды, не хватало еще, чтобы он рванул за мной на байке и впотьмах на раздолбанной дороге угодил в аварию. Девиль — срань Господня, но я себе не прощу, если он из-за меня покалечится. Значит, нужно перестать напрягаться и просто удовлетворять свои первичные потребности — есть, пить, флиртовать с фигуристой Олей, которая досталась мне в качестве подруги на этот вечер.
Горячее и салаты постепенно таяли, количество грязной посуды на столе росло, хмель все больше проникал в кровь. Леся перекочевала на колени к Димасу, Тая повисла на Илье, наблюдая как тот во что-то рубится с телефона, Оля перебазировалась поближе ко мне, непринужденно приткнувшись под бок. Ее заинтересовал мой смартфон. Эту игрушку мне вручил в свое время Девиль, после того как узнал, что из-за него я разбил об стену свою раскладушку. Не передать словами насколько довольной была в тот момент его рожа. Надо сказать, он меня тогда конкретно достал и я сорвался. Когда опомнился, телефон восстановлению уже не подлежал. Он предлагал купить взамен новый, но я гордо уперся. Марк не сдался и в результате уговорил принять в качестве замены этот «б/у» — стильный, многофункциональный и практически не юзанный, корпус был таким, будто гаджет просто пролежал в комоде.
Ольга немного полазила в моем смартфоне, изучая меню, после чего поинтересовалась, нет ли у меня в нем чего-нибудь интересного, типа фоток. Я честно развлекал ее своим портфолио, комментировал, вроде красивые картинки ее все-таки заинтересовали.
7.
— Не тушуйся, ты ей нравишься, — мурлыкнул мне на ухо Димас, догнав в полутемном коридоре. Я почувствовал, как он мне что-то сунул в задний карман джинсов. Проверил, под пальцами знакомо угадались упаковки презервативов. Диман, как может, заботится о непутевом приятеле.
Ближе к полуночи, верхний свет был погашен, Леся оставила только торшер. Интимный полумрак в комнате располагал уже к более душевным разговорам. Еще какое-то время беседа лениво тянулась в направлении компьютерных игр и сериалов, а потом народ стал потихоньку расходиться. Первым утопал «прилечь» Илья, минут через десять вышла на кухню и не вернулась Тая. Леся с концами отлучилась по делу, за ней, выдержав пятнадцать минут приличия безвозвратно ушел «в домик раздумий» Димас, скрывшись в противоположном от входной двери направлении. Я остался наедине с Олей. Дураку было ясно, что парочки разбрелись по углам, но местный этикет сработал безотказно. Ольга продолжала сидеть, угнездившись у меня под боком и активных признаков инициативы не подавала.
И что мне с ней делать? Я эту девчонку первый раз вижу, компания укомплектовалась по принципу «давай, до кучи». Ольга симпатичная, не худенькая, но аппетитно сдобная без излишней полноты. Димас не приукрашивал, когда руками обрисовывал «роскошь глаз» — в вырезе девичьей футболки отчетливо виднелся глубокий раскол. Нет, что подразумевал Димас, засовывая мне презервативы в карман, я понял, но мне нужно, чтобы в отношениях была хоть какая-то предыстория, иначе это какой-то потребительский подход получается. Или я ошибаюсь? Когда я раньше встречался с девушками, мы ходили на свидания, общались. Первый поцелуй с подругой был с осознанием, что мы друг другу нравимся. Предыстория была даже с Ритой, хоть и не хочется об этом вспоминать. Блин, да даже с Девилем у нас все произошло не просто так, хотя события в тот раз развились так стремительно, что осознание пришло намного позже... тогда он меня просто сгреб в охапку, прессанул, после чего завалил и трахнул. А с Олей что? Встретились, блин, два одиночества...
Допустим, что она не против получить удовольствие на одну ночь, тогда непонятно, откуда такая пассивность. Я ей не нравлюсь? Или она стесняется? По сути, я для нее чужой, она меня не знает. Девушки привыкли, что за ними должны ухаживать, если так, какой первый шаг с моей стороны будет верным? Если спросить ее прямо, чего хочет, она сможет ответить честно?
— Оль, — я решил больше не ломать голову, будь что будет: — Скажи, что бы ты сейчас хотела?
— В смысле? — на меня озадаченно воззрилась пара карих глаз, опушенных подкрашенными ресницами.
— Мне нравится с тобой общаться, — осторожно проговорил я, стараясь подбирать слова, — я не буду возражать, если мы просто продолжим разговаривать, но если я тебе нравлюсь и ты заинтересована в более тесном знакомстве, то мне хотелось бы об этом знать. — Ольга продолжила на меня таращиться, и я всерьез забеспокоился, что чересчур сумничал. — Не пойми неправильно, мы мало знакомы и мне пока сложно угадывать твое настроение. — Блин, я себя идиотом чувствую! Почему мне так сложно с ней?! Я что, вообще разучился общаться?
Собственно, а когда я последний раз это делал? До краха с Марго у меня была попытка ухаживать за скромницей Милой. Кончилась эта затея трахом под забором какой-то дачи все с тем же Девилем после слезных воплей с моей стороны сбавить скорость, пока оба не убились. Мотоцикл он тогда остановил не по доброте душевной, а исключительно ради развратных действий. После моего любовного фиаско подруги у меня по факту не было, хоть я и активно общался с девушками из группы в рамках общей компании. Весь этот период моя сексуальная жизнь если и обозначалась, то исключительно в объятиях Марка, который своим страстным напором обеспечил полное отсутствие необходимости эту самую инициативу проявлять. Да я о ней даже подумать не успеваю, он просто хватает меня и тащит в койку или темный угол! Ёлки зеленые, неужели у меня даже навыки банального флирта напрочь из-за него атрофировались?
Ладно, будем определять границы дозволенного методом тыка.
— Извини, я походу мандражирую, вот и несу всякую околесицу, — я приобнял Ольгу за плечи, немного притягивая к себе. Вроде не сопротивляется. Взял за руку, коснулся губам пальцев: — Просто дай знать, если что-то не понравится, хорошо?
— Ладно, — она по-кошачьи фыркнула, похоже, что мое поведение ее скорее забавляло. Что ж, пусть так и будет.
Я целовал ее ладони, перешел к запястьям. Понятия не имел, что с ней делать, просто помнил, что когда так меня касался Девиль, было чертовски возбуждающе и приятно. Тактика оказалась успешной — Ольга заметно расслабилась, чуть раскраснелась, начала сползать вниз по дивану. Теперь я мог нависать над ней, при желании навалиться и придавить, но я не торопил события.
В итоге Ольга сама потянулась ко мне губами, и я ответил на поцелуй. Теплый рот, упругие губы, на языке еще ощущается привкус вина. Во взгляде девушки томная поволока, ее руки легли мне на талию, забравшись под рубашку. Мы целовались вытянувшись на диване, я ласкал ее язык, но хоть убейте, не мог поймать ту самую крышесносную волну. Мозг был трезв как стекло и затуманиваться любовной мутью не собирался ни на йоту! Да, в низу живота напряжение было, но как бы ни старался девичий язык, я продолжал четко соображать и отслеживать все оттенки проходящей прелюдии. Ее румянец, как вспухают от поцелуев губы, опахала ресниц, подрагивающие в ответ на мои прикосновения, сбивчивое дыхание. Я должен дать ей понять, что она мне нравится. Подался вперед, наваливаясь, протиснулся между колен, прижался отвердевшей плотью. В какой-то момент она потянула меня за футболку под рубашкой и тут...
— Ой, что это? — Ольга заинтересованно разглядывала выпавшую из-под ворота золотую корону на силиконовом шнурке. Это кольцо — один из подарков Девиля, он купил его мне во время нашего тестового мероприятия, когда потащил в торговый центр в образе девушки после фотосессии для одного из молодежных брендов. — Какая красивая, — девушка завороженно смотрела на россыпь бриллиантов поверх золотых филигранных зубцов. — Дорогущая наверное.
— Ты права, не дешевая, — подтвердил я. — И очень важная для меня.
— Это от твоей девушки? — спросила Оля. В ее взгляде больше не было эротичной поволоки, только любопытство по отношению к заинтересовавшей вещице.
— Нет, не от девушки, — я на автомате прикоснулся к зубцам, чтобы удостовериться, что кольцо на месте. — Это подарок от человека, который добился в жизни очень высоких результатов. Он сказал, что я обязательно должен сам завоевать свою корону.
— Правда? Кто он? Типа миллионер?
Глаза Ольги сейчас выражали искреннюю заинтересованность моей персоной, ведь подразумевалась занимательная история о взаимоотношениях людей. Девушки такое очень любят.
— Ну, он обеспеченный, — ответил я, подбирая слова. — Этот парень — чемпион по мотокроссу. Для него и его байка не существует непроходимых трасс.
— И ты, правда, фотограф? Те фотки действительно твои?
— Ну да. Все работы, что я тебе показывал, из моего портфолио.
Несмотря на то, что я сейчас лежал на ней, атмосфера интимности общения куда-то улетучилась.
— Просто у нас любой дурак с камерой мнит себя фотографом, — буркнула Оля. — Но у тебя фото красивые. Можешь меня тоже сфоткать?
— Ну, в принципе могу, камера у меня с собой, — несколько озадаченно почесал я затылок. Так мне деловые предложения еще не поступали. — Света в комнате, правда, маловато, добавить ламп было бы неплохо.
— Правда? — Глаза Ольги аж заискрились. — Я как в журналах хочу, чтоб сексуально, но красиво, без пошлости. Ты так сможешь? А лампы я сейчас у Леси спрошу!
— Стой! — я едва успел перехватить вывернувшуюся из-под меня Ольгу за локоть. — Мне кажется, беспокоить Лесю не лучшая идея. — Вдруг они там с Диманом заняты по самое не могу, а тут мы, блин, с требованием иллюминации.
— Да не боись, я по-тихому, — хихикнула Оля. — Ты пока фотоаппарат свой достань.
Естественно «по-тихому» не получилось. С Ольгой вернулась любопытствующая Леся, из соседней комнаты на возню выглянула Тая. Вскоре мы собрали все лампы в доме, хозяйка полезла в кладовку за более мощными лампочками, чтобы вкрутить в рожки люстры. Потом вспомнили про отрез болоньевой ткани, который бы классно пошел на фон вместо бабушкиного ковра и паласа — его надо было гладить, девчата взялись за утюг. Короче: три часа ночи, у нас монтаж кустарной фотостудии полным ходом идет.
— И на кой я тебе резинки давал? — за спиной обозначился Димас, пребывающий явно не в восторге от того, что его девушка сбежала из постели вкручивать лампочки на ночь глядя.
— Прости, — улыбнулся я, на мгновение оторвавшись от настройки камеры, — как-то само так вышло.
— Угу, — буркнул приятель, наблюдая за подругой, с энтузиазмом орудующей на полу утюгом. — Но я рад, что ты оживился. А то весь вечер сидел как в воду опущенный.
Последним появился Илья, но комментарии не отпускал и в процесс не встревал.
Пока девчонки умчались краситься, мы убрали стол, вынесли из комнаты стулья, сдвинули в сторону тумбу. Укрепили ткань канцелярскими зажимами и булавками. Установили лампы согласно схеме. Илья сходил в спальню и снял со стены небольшое зеркало в качестве отражателя. Задействовали все, что оказалось под рукой.
Потом встал вопрос что надеть? Леся распотрошила гардероб, Димас с Ильей тотчас свинтили курить. Брендовыми вещами здесь не пахло — обычный набор топиков, несколько блуз, платья на выход. Много ерунды в стразах и блестках по факту не представлявшей модной ценности. Я честно перебрал вещи, но ничего цепляющего для Ольги так и не обнаружил. В результате снял рубашку с себя и попросил девушку надеть. Ну, вышло неплохо.
Правду говорят, что девушка в мужской рубашке на голое тело — особый эротизм. На Ольге остались только простые черные трусики и моя рубашка. Застегнутые на груди пуговицы, закатанные рукава открывают до локтя руки с точеными запястьями. В широко раскрытом вороте видны ключицы и глубокий раскол между грудей. Голые ноги, округлые коленки, изящные щиколотки и аккуратные чуть широковатые ступни. Фоном служила задрапированная ткань. Может болонья и не лучший вариант, но определенно более выигрышный, чем покрывало и видавший виды старенький ковер.
Тая придерживала в нужном положении зеркало, Леся по моей просьбе поднимала лампу. Вроде неплохо получалось. Скоро парням все-таки надоело прозябать на крыльце, и они вернулись. Илья молча сменил Таю на посту с зеркалом, надо сказать у него чувство света оказалось на порядок лучше, он четко видел, как развернуть зеркальное полотно для лучшего результата. Диман пристроился в углу и просто наблюдал, не вмешиваясь в процесс.
По ходу мероприятия Леся и Тая тоже определились, что хотят фотографироваться. Я скомандовал Илье и Димке отдать девчонкам свои рубашки, чтобы вписать их в уже сложившийся концепт. Пришлось препираться с Лесей, которой зудело запечатлеться в каком-то новом, но жутко блестящем наряде из серии «радость сороки» китайского пошива. Потом я был вынужден воевать против желания девчат запечатлеться с винными бутылками... зачем?
Фото требовали сценария и действий. На глаза в серванте попался роскошный сервиз. Я спросил у Леси, можем ли мы его задействовать? Доставшийся от бабушки раритетный набор был красиво расставлен, заварен чай и девчонки устроили чаепитие из нежных фарфоровых чашек, угощаясь конфетами. Слава Богу, идея с бутылками в кадре благополучно канула в забвение. Нет, с бокалом вина я фото сделал, но аккуратно, с подсветкой рубинового напитка и позолоты на тулове.
В семь утра девчонки наконец отправились спать. Мы вернули на место мебель, убрали с ковра ткань, выкрутили мощные лампы, повесили обратно в спальню зеркало. Илья, полночи протаскавший импровизированный «отражатель» уселся в углу дивана с кружкой растворимого кофе и снова уткнулся в свой телефон. Диман забился с ногами в кресле; стремянки в доме не нашлось, поэтому все ракурсы «сверху» я снимал, сидя у него на плечах.
— Собрались, блин, потрахаться, — под нос пробурчал Димас, растирая плечо, — так заебался, будто огород перекопал.
Я сидел на противоположном от Ильи конце дивана и просматривал результаты съемки:
— Ты мог бы так не усердствовать. Сказал бы что устал, я бы что-нибудь еще придумал.
— Ага, — скривился Димка, — ты бы придумал, а она бы обиделась, что так как хотели не получилось, потому что я сказал «нет». Ты, блин уедешь, а мне с Леськой еще жить.
— У вас прям серьезно все так?
— Типа того.
Мы еще немного помолчали, кадры продолжали мелькать перед глазами.
— И вот этим ты занимаешься? — через некоторое время спросил Димка.
— Ну, не только, — ответил я, — работы в агентстве много, иногда и с документами приходится дело иметь. А после съемок отсмотреть материал, отобрать лучшее, обработать. Это может занимать много времени.
— Ты реально преобразился, стоило за камеру взяться. Нам так четко указания давал и с Леськой спорил грамотно, сразу видно, что понимаешь, о чем говоришь. — Димка вытянул затекшие ноги. — С первого взгляда понятно, что это твоя работа.
— Ну, да, меня в агентстве поднатаскали, — улыбнулся я, — но практики все равно пока мало.
Несколько раз в процессе съемки я ловил себя на том, что в видоискателе на миг мне чудился пронзительный мужской взгляд знакомых зеленых глаз. Если я останусь здесь, отказавшись от предложения Девиля, то продолжу работу вот так — с полной выкладкой на результат, разными моделями и условиями. Я буду снимать и чувствовать в конце тотальную усталость вперемешку с желанием тотчас увидеть и отобрать кадры для обработки. Но поймать в фокус его прожигающие насквозь глаза больше не смогу. Больше не будет плясок с Дьяволом, сердце не зайдется от чувственного драйва. Я буду жить и работать, лишь изредка вспоминая тот ошеломляющий привкус адреналина от прикосновения его губ. В груди вдруг защемило невероятно остро и тоскливо. Я задохнулся, с трудом проглотив застрявший в горле ком. Время на исходе, я просто должен сделать верный для себя выбор.
8.
Это было невероятно сложно. Я заперся от родителей под предлогом обработки фотографий и как одержимый прокручивал в голове различные сценарии. Независимо от ответа, я не смогу получить 100% удовлетворения, всегда останется ложка дегтя, что будет отравлять мне жизнь. Почему все так сложно? Что бы я ни сказал, это будет нечестно по отношению к Девилю. Так нельзя. Он действительно всегда брал ответственность на себя в наших странных отношениях, и это единственный раз, когда попросил сделать меня тоже самое, а я чувствую, что не готов. Мне страшно... Меня трясет, но я должен озвучить свое слово, потому что обещал. Скажу так как есть, у меня нет другого выбора. Перо планшета отрисовывало изображение на экране, на душе становилось все хреновее...
В условленное время я приехал к нему домой. Макс был там же, заняв письменный стол, где уже были разложены какие-то документы, стоял ноутбук. Говорить в его присутствии будет, мягко говоря, стремно. Менеджер уже дал понять, что думает насчет моего присутствия в жизни Девиля, наверняка мое решение сейчас вызовет у него массу поводов для язвительных замечаний. С другой стороны, он знает всю подноготную Марка, куда лучше, чем сам Девиль. Атмосфера просто звенит от напряжения, но отступать уже некуда, я должен буду это сказать.
— Надеюсь, ты хорошо все обдумал, Принцесса? — Девиль сидел на краю письменного стола и открыто смотрел на меня. Длинные ноги затянуты в привычные джинсы, рубашка с широко расстегнутым воротом обнажает ключицы, рассыпавшийся по плечам каскад темных волос мягко отсвечивает шелком.
Я как всегда прицепился на краю кожаного дивана, что стоял на втором этаже, не зная, куда деть глаза. В горле перехватывало, воздуха не хватало:
— Надеюсь, что это так, — проговорил я. Голос предательски норовил сорваться на сип. Еще до того как переступил порог его дома, я снял кольцо и сейчас зубцы короны впивались мне в ладонь. Встав, я на негнущихся ногах подошел к столу и положил кольцо рядом с Девилем.
— Это твой ответ? — он взял миниатюрную корону и повертел между пальцами. — Что ж, я не исключал такого варианта. — Его голос звучал сейчас так спокойно, отстраненно, лишь прислушавшись можно было различить едва уловимое напряженное растягивание гласных.
— Выслушай меня, — попросил я, чувствуя, как все тело начинает колотить сильнейшая дрожь.
— Хочешь что-то добавить? — кольцо в его пальцах на мгновение прекратило вращение, меня буквально обжег его взгляд: — Мне кажется, что ты выразился предельно ясно.
— Да... — горло сдавило, щеки обожгла хлынувшая влага. — Ни гх... а! Них... ха! — Я хватанул воздух ртом и, сорвавшись на белужий рев, заорал: — НИ ХРЕНА ТЕБЕ НЕ ЯСНО!!!
Господи, вот стыдобища-то, устроил истерику перед двумя взрослыми мужиками. И ведь остановиться не могу, слезы градом в три ручья льют. Но если я не скажу все, он не поймет, будет лишь хуже. Я должен это озвучить, как бы стыдно мне ни было.
— Ты... ты сказал, я не должен сомневаться... — только бы меня не прервали. — Он, Цербер твой, тоже приходил, сказал, что я не имею права с тобой находиться, потому что не люблю. Целоваться полез... я... я не сомневался, когда двинул ему. Ни грамма сомнений не было. Но... я не знаю, как назвать то, что испытываю. Лю... любовь не может быть такой! Э... это другое чувство — оно разъедает меня. Я не знаю, что с ним делать! Ты бесишь, когда находишься рядом, но... когда я думаю, что ты исчезнешь, мне плохо. Я... я даже целуя девчонку о тебе думаю! Это неправильно, страшно! Эта зависимость... это нечестно по отношению к тебе. Е... если я соглашусь поехать с тобой, но это окажется не тем чувством... я предам тебя, а я не хочу причинять вред. — Я наконец смог поднять голову, чтобы посмотреть Девилю в лицо: — Я... я хочу следовать за тобой, но твой менеджер прав, такой сомневающийся я действительно брешь в обороне... Я не знаю, что мне делать, Марк, но, по крайней мере... — Ик! Шмыг! — я смог быть с тобой честным. — Настал момент истины. Я протянул к нему правую руку: — Марк Король, — слова давались с трудом, — я не смог разобраться в чувствах к тебе, но... — всхлип! — если такой эгоистичный я тебя устраиваю, прошу, — ик! — признай меня своим.
Девиль молчал, не двигался и смотрел в упор на меня, зареванного и стоящего с протянутой рукой. Макс, продолжая сидеть за столом, просто прикрыл глаза ладонью. Время шло, меня накрывало отчаяние. Девиль не примет меня, пора смириться... Будь я в здравом уме на его месте, то не стал бы связываться с тем, кто сам себя не понимает. Все правильно.
Моя дрожащая рука упала, я опустил глаза:
— Думаю, мне пора, — комната как в тумане. Просто нужно выйти в дверь и все закончится. Ноги ватные. Шаг, второй... — Хык!!! — Больно! Горло!
Меня рывком дернуло назад, спиной прямо на него. Захват за шею, змеиный шелест в ухо:
— Ты реально думаешь, что я спущу тебе на тормозах все, что ты сейчас нагородил?
— Марк, — Доберман все же подал голос, — с меня его соплей хватило выше крыши. Уволь, пожалуйста, от более пикантных сцен.
— Не вопрос, — мурлыкнул Девиль, — у тебя две минуты, чтобы покинуть дом.
— Я оставил все договора на столе, ты знаешь, что нужно делать. — Макс забрал ноут, встал и направился к выходу. Только у самой лестницы он обернулся и посмотрел на нас: — Я надеюсь, ты примешь верное решение, Марк.
— Даже не сомневайся, — хмыкнул он, продолжая удерживать меня за шею.
Звук удаляющихся шагов завершился глухим хлопком закрывшейся двери. Едва это случилось, меня крайне неаккуратно опрокинули на стол.
Бух!
— Ой! — Девиль угрожающе навис, придавив мои плечи к столешнице. Ноги безвольно повисли в воздухе. Кажется, я его сильно разозлил.
— У меня только один вопрос, — Марк вперился в меня, прожигая взглядом, — как ты можешь быть со мной честным, если сам себе постоянно врешь?
— Я... я же сказал... Если... если это не то чувство...
Он навалился сильнее, лицо Девиля оказалось так близко:
— Если это не оно, — его голос заметно охрип, — отпихни меня сейчас же и спасайся бегством. — Он легонько куснул меня за подбородок, подбираясь ближе к губам. — Иначе не обессудь, я утащу тебя в свой маленький ад. — Рот запечатал опаляющий поцелуй, я, что было сил, крепко вцепился в плечи Девиля.
9.
Мне до сих пор не верится, но мы трое в аэропорту. После моего признания у нас с Марком был секс, правда, для меня все прошло как в лихорадочном бреду. Потом я поставил подписи на договорах.
Девиль шел первым, за ним следовал Макс, я с чемоданом замыкал наше маленькое шествие. На душе скребли кошки. Я взял академ в универе, уволился с работы, сдал ключи от своей уютной квартирки хозяевам. С родителями разругался, они мой выбор так и не одобрили. И это даже при том, что я не говорил о своей странной второй половине. Они просто не приняли мой способ достижения цели. В жизни не чувствовал себя более беззащитным.
Макс заметил мою кислую физиономию и немного задержался, чтобы поравняться:
— Пока самолет не взлетел, у тебя еще есть время одуматься, — в течение всего периода, пока мы готовились к поездке он так или иначе давал понять, что благословляет меня на побег. — Марку будет лучше, если ты сделаешь это сейчас, нежели после.
— Я принял решение и никуда бежать не собираюсь, — так же вполголоса огрызнулся я. — Хватит уже меня подзуживать. Просто переживаю из-за ссоры с родителями, это нормально.
— Ну, вернуть их благосклонность просто, — ухмыльнулся Макс, — вернись, покайся, уверен, они примут тебя с распростертыми объятиями. — Поймав мой злобный зырк, менеджер тем не менее продолжил: — Есть второй вариант: добейся успеха и докажи, что делал все правильно. Правда, на это потребуется время и куча сил. Судя по тому, как ты от меня отбрехиваешься, ваше высочество легких путей не ищет.
Рамка металлоискателя на миг превратилась для меня в портал. Девиль и его менеджер привычно пересекли границу, перейдя на противоположную сторону. Я почему-то мешкал, уставившись на металлический короб конструкции. Марк обернулся, я поймал его вопросительный взгляд. Макс просто ждал. Колени дрожат, мне и впрямь не по себе... да что там — реально страшно!
«Но если ты сомневаешься в правильности своих действий, конец будет гарантировано плачевным». Все так и есть. Глубокий вдох:
«Прости меня, Марк!» — Шаг, второй, третий... Все еще переполненный сомнениями, я пересек границу его мира.
— Принцесса, проснись, — приглушенный мужской голос настойчиво зовет сквозь тяжелую дремоту. — Проснись, Ян... ну же! — он продолжает меня тормошить с завидным упорством. Уснуть, сидя в кресле, мне с непривычки было проблематично и я не хочу просыпаться.
— Уже прилетели? — веки тяжелые.
— Еще нет, но ты должен это видеть, — Девиль не сдавался, продолжая настаивать.
— А это не может подождать?
— Боюсь, что нет, — хмыкнул он. — В ближайший год увидеть нечто подобное тебе точно не грозит.
— Ну, что там у тебя, — повернув к нему лицо, я не без усилия разлепил веки.
— Не сюда, — хохотнул Марк и, взяв ладонями мою голову, развернул лицом к иллюминатору. Я онемел. Над пушистой периной облаков, будто нанизанное на линию горизонта, раскаленным золотым шаром восходило солнце. Прямо на глазах рождался первый день моей новой жизни.
PS:
— Почему?! С хера ли я вам домработник?
— Если ты против, какого тогда договор подписал?
— Что?!!
— Пункт 2. 3 на первой странице. Я смотрю, ты вообще его не прочел. Что ж, тем хуже для тебя. Позволь просветить: ты находишься в моем непосредственном подчинении и берешь на себя хозяйственную часть.
— Я фотограф! Марк обещал мне!
— За это не волнуйся, твой талант мы будем использовать по полной, работенки хватит.
— Блин, но почему горничная-то?!
— Учитывая плачевный опыт Марка с наемным персоналом (пять исков о якобы домогательствах), будет логично, если его бытом займется тот, кто готов терпеть заскоки Девиля. Кроме того, ты сам являешься источником его грязного белья, будет идеально, если ты же о нем и позаботишься.
— Я все расскажу Девилю!
— Валяй, только имей ввиду, что это была его затея.
— Что?
— Он рекомендовал отдать тебе ведение дома, даже предъявил твое фото в фартуке... Э, ты чего побелел?!
Привет, это Ян.
Уже поздний вечер, я лежу по шею в горячей ванне и вместо того, чтобы получать удовольствие от пребывания в воде, занимаюсь мучительным анализом сложившейся ситуации.
Время идет, а я так ничего и не выяснил насчет своего будущего. Моя решимость вывести Девиля на открытый разговор и узнать на предмет его скорого отъезда растворилась под пристальным взглядом Добермана Макса. Это менеджер моего Дьявола, стоящий на страже его интересов. По сути, это первый человек из окружения Марка, с которым я познакомился. Макс честно заявил, что не в восторге от моего присутствия в жизни его подопечного. А скольких я еще не знаю? Сколько еще народу пожелает, чтобы я исчез из жизни Девиля?
И как быть со всем этим? Если Фил сказал правду, осталась пара месяцев. Раньше мне этот срок показался бы вечностью, сейчас понимаю, что он пролетит в один миг. Что лучше: дальше оставаться в неведении и просто в один прекрасный день узнать, что он уехал, или все-таки получить его ответ лично?
«Да, это правда... Контракт заключен, я уезжаю. Бывай, Принцесса...»
Вот и сказочке конец, а Принцесса — идиот... Потому что почти готов признать тот факт, что влюбился в рыцаря. Впрочем, почему «почти»? Правильнее сказать — по уши. Случилось то, чего я раньше и в мыслях допустить не мог. Девилю таки удалось украсть мое сердце, я лишь отрицал очевидное. Он присвоил меня себе еще в самую первую встречу, а я продолжал брыкаться, создавая иллюзию активного сопротивления. Просто потому, что не мог себе признаться в том, что оказался покорен другим мужчиной.
Когда именно я умудрился в него втрескаться? Когда он впервые склонил меня к близости? Или раньше — когда узнал вкус и жар его поцелуя? А может, в момент, когда он спас меня, сбив с ног одного из напавших?
А главное, что в нем особенного? Я ведь не падок на статус и деньги, хотя надо признать, когда кто-то легко дает тебе то, что ты не можешь себе позволить — это приятно. У Девиля роскошное тело, модельная внешность. От одного его взгляда начинают коленки плясать... А уж когда линия рта чувственно изломится в ухмылке, просто туши свет. Темный шелк густых длинных волос ниспадающий каскадом на крепкие плечи и щекочущий тебе живот, когда он... Так, стоп, понесла фантазия!..
Я решительно сел, чувствуя, что заливаюсь румянцем. Нет, не во внешности дело! Я же не западаю на всяких моделей Кельвин Кляйн. Хотя порой приходилось фотографировать и других парней с мускулами и роковой улыбкой — и ничего. И в мужской раздевалке я не заводился.
Что-то в нем есть, что заставляет сердце пускаться вскачь. Запах... дело в запахе? Я раз решил, что у него парфюм с феромонами и даже тайком полез в комод проверить. Нашел в верхнем ящике — стильный флакон, мужская линейка элитного бренда, ограниченный выпуск. Я его тогда минут пять разнюхивал, пока Девиль в душе был. Да, аромат приятный, но сам по себе крышу не рвет. А вот на его теле, смешавшись с запахами мотоциклетной кожи и ГСМ, он превращается в настоящий наркотический коктейль, перед которым я устоять просто не в состоянии.
Блин, доразмышлялся, пенис начал набухать от одних воспоминаний. А может, это просто условный рефлекс? Я реагирую на запах и возбуждаюсь, потому что этот аромат я чувствовал с самого начала? Адреналин после пережитой передряги с погоней, кокон его куртки, окутавший меня теплом, а потом его руки на мне и поцелуй сорванный без спроса. Как это называют там — эффект «подвесного моста»? Может я просто стал жертвой собственной физиологии и принимаю за влюбленность банальный «якорь» на основе запаха? Если это так, я точно идиот...
Снова сползаю в воду по самый подбородок. Если подумать, я ведь раньше влюблялся в девчонок. Я прекрасно помню это чувство легкости, взбудораженности, трепета в животе. Когда готов прыгать от счастья и с нетерпением ждешь встречи с девушкой. Когда с замиранием сердца приближаешься губами к ее губам. А еще тот бурлящий опьяняющий поток эмоций, когда тебе позволили переступить границы. Я хоть раз испытывал нечто подобное с Девилем? Не помню...
Нет, сердце-то у меня регулярно ёкало — от предчувствия опасности, тревоги, ожидания его очередной выходки. Меня не раз лихорадило — от злости и осознания собственного бессилия. Я горел в его объятиях — от стыда и животного желания. Разве это может быть любовью? Любовь ведь другая, разве нет?
2.
Проснулся на следующее утро в состоянии полнейшего раздрая. Проворочавшись полночи, все же пришел к выводу, что без объяснений принять факт его отъезда не смогу. Надо поговорить. В перерыве на работе набрался храбрости и позвонил. Он не ответил. Я оставил голосовое сообщение о том, что заканчиваю в 18.00 и буду ждать его у себя дома, если он не назовет другое место для встречи.
День пролетел. Я вышел из бизнес-центра, затолкался в переполненную маршрутку, доехал до своей остановки. Подходя к подъезду, поймал себя на том, что взглядом ищу его мотоцикл. Черный V-Strоm нигде не обозначился. Внедорожника со знакомым номером тоже не обнаружилось. Может, он просто не увидел моего послания? Или сделал вид, что не получил... Последняя мысль неприятно царапнула за грудиной. Нет, Девиль не из тех, кто бегает...
Зашел в подъезд, поднялся на этаж. На лестничной клетке у квартиры меня ждал... Макс.
— Наконец-то, я уже заждался, — без всяких приветствий он отошел от перил, на которые до этого момента опирался. — Долго ты собираешься.
— Не помню, чтобы звал вас в гости, — напрягся я, задницей предчувствуя неприятности. — Я жду Марка.
— Его не будет, — Макс приблизился ко мне. — Однако мы с тобой все же проясним ситуацию и расставим все точки над «i». Ты ведь этого хотел?
Я подошел к двери, достал ключи и остановился. Нет, не хочу его на порог пускать. Плевать, что он подумает о моем воспитании, в дом цербер Марка не войдет.
— Что, здесь будем общаться? — ухмыльнулся Макс. — Тема-то щекотливая, не боишься, что соседи станут уши греть?
— Пусть, — я развернулся к Максу, убирая ключи обратно в карман. — Зачем вы пришли?
— Думаю, ты уже догадался, — хмыкнул он. — Ты, наверное, уже в курсе, что Марку предложили выгодный контракт зарубежом?
— Он сам мне не говорил, но я слышал об этом от своего руководителя, — ответил я.
— Вот и чудно, — Макс снова приблизился почти вплотную, заставляя меня отступить назад, к двери. — Ты парень умный, прекрасно понимаешь, что это отличный шанс для вас обоих под благовидным предлогом прекратить весь этот ультрамариновый бардак. Голубая эпопея в биографии ни тебе, ни ему пользы не принесет.
— Тогда пусть сам мне это скажет, — я начал откровенно крыситься, так как Макс буквально припер меня к стене. — Я уже понял, что вам наши отношения не нравятся. Только вот, что Марк по этому поводу думает?
— Марку по этому поводу думать некогда, — отбрил меня Макс. — У него полно работы, а после подписания контракта, он не то что тебя, себя будет вспоминать с трудом. Неужели ты не понимаешь, если о вас узнают, его карьере конец? Европейцы толерантны исключительно на словах, на деле радужные флаги их порядком раздражают. Ты правда настолько эгоистичен, что готов пустить под откос все, чего добился Девиль?
— Я никогда не афишировал наши отношения! — прошипел я, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на праведный ор. — И никогда не сделаю ничего, что бы ему навредило! — Плохо. Он заставляет меня оправдываться.
— Ты — нет, другие запросто! — Макс тоже шипел коброй. — Ты же не просто брешь в обороне, ты — пятно на репутации! Неужели ты надеешься, что тебя примут в качестве его пары?
— Я этого не жду!
— Да ты его даже не любишь! — упрек ожег как оплеуха. Я вскинулся с открытым ртом на вдохе — крыть нечем... Кричать «нет» — тогда весь этот спор без смысла. Утверждать обратное — я не уверен, что это так и есть.
— Молчишь? — Макс недобро ухмыльнулся. — Похоже, я попал в точку. Тебе не Девиль нужен, а состоятельный мужик, способный припереть к стене.
Он вдруг схватил меня за горло, впечатал спиной в дверь и хищно впился поцелуем в рот. Я среагировал мгновенно!
— Бля! — Макс вскрикнул от сильного укуса в губу и тотчас пропустил крепкий удар в челюсть, которым я благословил его вдогонку. Тело сработало на автомате... — Совсем сдурел, поганец?!
— Не смей ровнять себя с Девилем, — я ощетинился, потирая кулак, готовый к полноценной драке. — Ты ему в подметки не годишься...
— Может быть, — Макс согласно хмыкнул, тыльной стороной ладони стирая кровь с отметины. — Но ты мое предположение не опроверг, а значит, не имеешь никаких прав на отношения с Марком.
3.
Никаких прав. Какого хрена?! Да кто он такой, чтобы решать?! Даже если мне дали отставку, я хочу услышать это от НЕГО!
Меня трясло. После ухода Макса я метался по квартире, раздираемый эмоциями. Гнев, стыд, бессилие. Почему я не смог ему ответить?! Ведь это должно быть просто — ты или любишь, или нет. Почему я сомневаюсь?!
Уже стемнело, а я так и не успокоился. Мне жизненно необходимо посмотреть в его лицо. Одного взгляда будет достаточно, чтобы получить ответ на все вопросы разом. Я взял смартфон, набрал номер службы такси, вызвал машину. Девилю звонить не стал. Если его нет дома, я просто дождусь его возвращения. Буду ждать, сколько потребуется, но получу ответ...
... Расплатившись с водителем, я отпустил машину. На втором этаже коттеджа горел свет, он дома. Поднявшись на крыльцо, я крепко вдавил кнопку звонка. Не важно, кто откроет сейчас дверь, я увижу Девиля.
Щелчок замка. Едва я увидел его по ту сторону порога, просто шагнул, не дожидаясь приглашения.
— Ян? — Девиль явно не ожидал моего явления. — Ты не звонил... — он на автомате отступил, давая мне пройти.
— Ошибаешься, — вперившись ему в лицо, я встал посреди прихожей и захлопнул дверь. — Еще как звонил, только вот вместо тебя явился твой цербер. Пришлось Принцессе тащиться к тебе лично. Не, я без проблем... Просто, какого хрена, Марк?! Я не просил все это начинать. Так почему ты решил дать мне отставку таким поганым образом?! Или хочешь сказать, что между нами ничего и не было?!
— Как раз наоборот, — как-то устало произнес Девиль, выслушав мою тираду. — Макс отправился к тебе именно потому, что все гораздо серьезнее, чем ты думаешь.
— Что? — меня насторожил несвойственный ему тон, но я в упор не мог понять, куда он клонит.
— Я все тебе объясню. Проходи, — он развернулся и пошел наверх. Я был обескуражен и просто последовал за ним.
Мы поднялись наверх. Марк прошел через комнату к большому французскому окну, отодвинул полностью остекленную створку и вышел на небольшую террасу. С улицы ее не видно, она выходит на задний двор. Я тоже вышел наружу. Он стоял ко мне спиной, облокотившись на перила.
— Может, расскажешь мне уже, что тут творится? А то я все от посторонних людей узнаю — про твой контракт и, что я пятно на репутации. Нечестно, знаешь ли... и неприятно!
— Да, ты прав, — Девиль стоял, сцепив пальцы в замок, — я должен извиниться за Макса. Методы у него, скажем прямо...
— Такие же, как у тебя, — раздраженно фыркнул я. — То, что вы с ним «пара валенок-комплект» я уже уяснил. Я не об этом спрашивал, не виляй.
— И не думал. Просто... не уверен, что смогу правильно донести. — Из-за того, что он стоял спиной к свету, я не мог четко разглядеть выражение его лица. Он правда так нервничает, или мне кажется?
— Слушай, я не ребенок и не девчонка, так что рожай уже, — как в штаны ко мне лезть, так напролом пер, сомнений ни грамма, а тут — на тебе, он, видите ли, неуверенность почувствовал.
— Скажи мне честно, чего ты хочешь?
— Чё?!! — я чуть не задохнулся.
— Ты не понял, — Девиль повернулся ко мне. — Не сейчас. Вообще. От жизни чего хочешь?
— А? — к такому вопросу я был не готов. Правильнее сказать, так глобально я не задумывался. Вопрос реально поставил меня в тупик.
— Ты занимаешься фотосъемкой, участвуешь в конкурсах, пошел работать в рекламное агентство, учишь языки. Для чего?
— Эм... ну, фотографирую я, потому что нравится. И в конкурсах участвую, потому что хочу однажды стать лучшим в своем деле. — Я задумался: — Вот языки пошел изучать, потому что родители посоветовали. Но мне и это интересно. Надеюсь, что в будущем смогу свободно общаться и путешествовать. Учителем вряд ли стану, из меня педагог никакой — терпения на детей не хватит. К чему все это?
— Контракт на днях будет подписан. То, что я уеду, вопрос уже решенный, — было видно, что Девиль тщательно подбирает слова. — Вопрос в том, могу ли я взять с собой тебя.
— А? — мне показалось, что я ослышался.
— По условиям договора я могу взять с собой личный персонал. Это в первую очередь касается Макса, но вакантные места остаются. Все техники, тренер, врач будут предоставлены приглашающей стороной, поэтому выезд будет скорее личный, а не командный.
— По... погодь.
— Не перебивай, дослушай, — с нажимом попросил Марк. — В моих силах предоставить тебе идеальный трамплин. Языковой практики получишь по полной программе. Хочешь заниматься фотографией — не вопрос, там твоей камере будет простор, только успевай затвором щелкать. Моя семья смирилась с тем, что я оторва и по стопам отца вряд ли пойду. Там благо еще есть наследники, так что в мои дела родня особо не лезет...
— Это все круто, только ты кое-что главное упускаешь, — проговорил я.
— Нет. Я целенаправленно опускаю эту часть, Принцесса, потому что хочу, чтобы ты принял решение исключительно головой, а не на эмоциях, — Девиль развернулся лицом к свету, и я увидел, насколько он серьезен. — Трамплин может быть дважды безупречным, а техника — лучшая из возможной. Но если ты сомневаешься в правильности своих действий, конец будет гарантировано плачевным. Ты разобьешься, и можешь погибнуть или остаться калекой на всю жизнь. Я уверен в своем решении, иначе не говорил бы сейчас с тобой. Но прыгнуть за тебя я не могу. И если ты примешь ошибочное решение, не смогу смягчить твое падение.
— Если все так, как ты говоришь, зачем приходил Макс? — я внимательно смотрел ему в лицо, переваривая услышанное.
— Прежде чем мы уедем, Макс должен убедиться в благонадежности всех членов команды. Это его работа.
— Послушай, я... — Он прикрыл мне ладонью рот, не дав закончить.
— Я тебя слишком часто ловил на поспешно сказанных словах, — грустно улыбнулся Марк. — Семь дней на раздумья, Принцесса. За это время ты должен честно себе ответить, чего на самом деле хочешь. В конце следующей недели Макс займется оформлением документов, ты должен будешь дать окончательный ответ. До этого момента, я врывался в твой мир. Подписав договор, ты перейдешь на мою сторону с совершенно другими правилами. Прошу тебя, хорошенько все обдумай, прежде чем в этот раз откроешь рот.
4.
«Хорошенько все обдумай» — легко сказать. Честно признаюсь, я морально настроился на дальний посыл — мол, поигрались и хватит. Gооdbyе my lоvеr, yоur gаmе is оvеr. И тут нате вам — иди, решай, чего ты хочешь. И, как мне быть?
Умные люди говорят надо в столбик выписать все плюсы и минусы... Попробую.
Поездка на год заграницу — это плюс? С одной стороны — да; с другой — все мои друзья и родные останутся здесь, а мое ежедневное общение сузится до Девиля и его менеджера... Они же меня сожрут на пару. Кроме того, готов ли я в принципе с ним настолько тесно общаться? И в качестве кого меня возьмут? С Девилем все ясно, он едет работать и откатывать контракт на соревнованиях, а я там что делать буду? Представить себя в роли протирающего штаны на диване томного содержанца просто не могу, и не хочу! Не, я должен буду работать, а кем? Смогу ли я там зарабатывать с помощью камеры?
Еще одна головная боль — учеба. Остается последний курс. Брать сейчас академ на год — меня ж родители прибьют... Они так радовались, когда я поступил, столько сил и средств вбухали. Меня просто не поймут. К тому же, как я объясню эту авантюру? «Папа, мама, я встретил парня, бросаю все, еду заграницу»... Батя точно вспомнит про ремень, в порыве поставить мне мозги на место... после того как волокардина тяпнет. И что самое главное, будет абсолютно прав.
С другой стороны, самостоятельная поездка с целью стажировки мне в ближайшем будущем точно не грозит. Сам пока не потяну, а просить денег у родителей не хочу. В этом смысле предложение Девиля более чем соблазнительно. В универе я такой практики не получу.
Работу терять будет жалко. Мне нравится работать с Филом и компанией, хоть ничего серьезного мне пока не доверяют. Однако, когда под руководством Макса выбирал фото с соревнований для блога и постов в соцсетях откровенно испытывал гордость. Там была приличная аудитория, и мне предстояло получить оценку минимум от нескольких тысяч человек. А главное, тогда я реально был в центре событий!
И еще... Девиль говорил, что любит меня? Нет. Хотя, если бы он, стоя на террасе, заявил что-то типа «Люблю, не могу, бросай все, будь со мной!» его предложение бы точно звучало более чем дико! Похоже, он тоже это понимает, раз преподнес все исключительно в деловой форме.
А что я к нему испытываю? Я ведь с этим так и не определился. Оказываться с ним в постели — очень будоражащее и горячее во всех смыслах событие, но есть ли что-то еще, ради чего стоит рискнуть? Если представить, что я отказался от предложения и остался здесь, как бы пошла моя жизнь дальше?
Промаявшись так пару дней, я в итоге взял дни за свой счет и поехал в родительский дом.
5.
Ну, что сказать... мне даже не дали толком закончить. Мама кричала о ребячестве, отсутствии мозгов, поспешности и идиотизме моей идеи в целом. Папа молчал, сверля тяжелым взглядом из-под густых бровей. Я честно сделал несколько попыток логически обосновать решение взять академ и перспективы поездки для своего будущего. Мне тотчас в красках разъяснили, что бывает с идиотами, отправляющимися искать счастье на сомнительных условиях. По мнению мамы у меня как минимум отберут паспорт и отправят окучивать плантации опиумного мака и конопли на необъятных просторах юго-восточной Азии. А то и вовсе продадут в сексуальное рабство и разберут на органы... Ну, насчет секс-рабства, очень даже близко — вряд ли Марк ограничится визуальным любованием на мою персону, но об этом я благоразумно умолчал.
Очень напрягало то, что я не мог толком объяснить, кто такой Девиль, как меня угораздило с ним познакомиться и с какой радости он мне предлагает прокатиться за кордон на безумно выгодных условиях. Ведь, если рассуждать здраво, то получается, что я реально добровольно отдаюсь в секс-рабство с неопределенной перспективой в карьерном росте нарциссичному субъекту с нетрадиционной ориентацией. Я не просто «ищу приключений на задницу», а уже нашел, осознал масштабность мероприятий, получил одобрение со стороны «рабовладельца» и теперь пытаюсь вырваться из-под родительского надзора, чтобы приступить к непосредственному осуществлению развратных действий. Короче, будь я на месте родителей, я бы тоже себя не пустил.
Дальше, как говорится, маразм крепчал... Моя мама — человек эмоциональный и уже на утро половина родни, проживавшей по соседству, была в курсе моей авантюрной идеи заграничного турне. Есть у нас такая традиция, семейные советы собирать. Тетки, дядьки, двоюродная и троюродная родня — все, так или иначе, попытались мне вправить мозги на место. Женская лига под руководством мамы давила на совесть и взывала к здравому смыслу, мужская часть родни пыталась оперировать фактами из разряда «надо трезво смотреть на вещи» с приведением примеров непутевых отщепенцев рода... Ей богу, они даже клялись, что поспособствуют с моим трудоустройством в качестве учителя инъяз преподавать, лишь бы я не рыпался и получил диплом! Мол, потом, выучившись, могу делать, что хочу. Ага, так я и поверил...
В конце концов, я попросту сбежал! Спрятался от доброхотов в покосившейся беседке на берегу местного пруда и наблюдал за семейством уток, цедящих ряску у камышей. Слов не было, один мат на языке. Мое тактическое отступление родня наверняка восприняла как бегство и сейчас еще больше прониклась собственной правотой. Ведь если подумать, я мог бы молча собрать вещи и слинять, поставив всех и вся перед фактом. Отправил бы смс уже по прибытии и все. Нет, блин, решил по-человечески поговорить...
Слева обозначилось движение, и через пару секунд на пороге беседки возник мой школьный приятель Диман. Судя по глазам, он уже был в курсе происходящего и жаждал подробностей лично от виновника ажиотажа.
— Даже не вздумай мне мозг выносить, — предупредил я, на автомате занимая оборону.
— И в мыслях не было, — осклабился Димка, напоминавший сейчас любопытного пса, учуявшего лакомство. — Я по другому вопросу.
— Да ладно, — не поверил я, — и что же тебя интересует?
— Слушай, — Диман подсел ко мне на скамейку и постарался заглянуть в глаза, хоть едва не свернул себе шею, — она че, реально такая классная?
— Чё?!!
Кто?!! С какого перепуга?! Кого он вообще имеет в виду?!
— Ой, ну передо мной-то можешь не выделываться, — скривился Диман, — я то тебя, небось, знаю. Ты бы в жизни на такую авантюру из-за денег не пошел. Мне как мамка рассказала, что ты заграницу собрался, бросая универ, я сразу понял, что тут не в деньгах дело. Вот и интересуюсь: эта краля действительно такая опупенная, что стоит твоих жертв?
— А... эээ... как бы... — ну и что ему сказать?
— Не, ты не подумай, я знаю, что ты не альфонс!
— Ась? — какого хрена он несет? Кто тут альфонс — я?
— Ну а че, — пустился в рассуждения Димас, пока я искренне таращил зенки, — само напрашивается: студент, рвущий когти за кордон без денег вслед за дамой сердца, либо без мозгов, либо планирует жить за ее счет. Ты на безмозглого не похож...
— Я работать буду!!! — взревел я раненным изюбром.
— Кем? — тут же потянул за ниточку приятель.
— Да без понятия! — я аж подскочил, начав метаться по беседке. — В Макдональдсе на кассу встану, но за счет Дев... — я прикусил язык в последний миг! Господи, чуть не проболтался! Димас вперился в меня, учуяв ускользающую сплетню. — За счет девушки жить не собираюсь, — вывернулась моя светлость. Надо срочно брать себя в руки.
— Что-то мне подсказывает, что твоя девушка постарше тебя будет, — вбросил приятель следующий шар.
— Может и так, — уклончиво буркнул я. Надо как-то свернуть с этой скользкой темы.
— Только не говори, что нашел себе мамочку! — прыснул Димка.
— Никого я не нашел! — возмутился я. — Мы еще не в таких отношениях. Мы просто встречались иногда, ничего такого. А потом она предложила поехать с ней... Я еще ничего не ответил.
— Вот как, — мурлыкнул Димка, довольный как кот, — так ты еще официально с ней не встречаешься?
— Вроде нет, — и никогда не смогу встречаться, раз уж на то пошло. В противном случае, Доберман лично оторвет мне голову.
— Тогда давай сегодня с нами! — Лыба Димаса растянулась от уха до уха. — Раз пассии у тебя нет, вечером шуруем к Леське.
— Зачем? — не понял я.
— Ну, ты тормоз, — поразился Димка. — У нее предки на юга укатили, будем тусить. Вся хата наша. С нами еще Илюха и Леська парочку подружек позовет с такими выразительными... — он изобразил пару дуг на уровне груди, — глазами!
— Я не уверен, если честно, — перспектива зависать в компании подружек Димкиной пассии почему-то энтузиазма не вызывала.
— Да ладно ломаться, — Димка с ухмылкой пихнул меня в плечо, — ну, не захочешь трахаться, хоть ночь без нотаций проведешь, плохо что ли?
Последний аргумент стал решающим.
6.
Мы собрались в обычном частном доме на соседней от моих родителей улице. Строение одноэтажное и добротное, но без претензий, рядом с коттеджем Девиля рядом не лежало. написано для bеstwеаpоn.ru Летняя кухня, огород, на задах домик размышлений с дощатой дверью на проволочном крючке. В доме несколько комнат, кухня и ванная.
Под руководством хозяйки мы вытащили раскладной стол с самую большую комнату, разложили заедающую в пазах конструкцию. Девчонки его протерли, застелили скатертью и отправились на кухню за посудой и снедью. Нам было велено не мешаться под ногами, а по сему мужская часть компании временно перекочевала на крыльцо.
С Ильей я толком никогда не общался, он раньше учился в параллельном классе вместе с Диманом, они на пару тусовались и прогуливали уроки. Этот парень явно дал понять, что к разговорам не расположен, демонстративно заняв рот сигаретой. Димку я знал с песочницы, наши мамы были довольно хорошими знакомыми и он часто зависал у нас в гостях. Илья угнездился на перилах, мы уселись на ступеньках.
— Слушай, Ян, — Димкины жилистые руки, вытянувшись поверх согнутых колен, теребили какую-то веточку. — Я тебе открыто скажу: твои предки просили меня провести с тобой воспитательную беседу по-свойски и отговорить от этой идеи куда-то ехать. Не напрямую, конечно, моя мать передала. С одной стороны их тоже понять можно, а с другой — вдруг они ошибаются? Ты мне вот что скажи, — Димас развернулся ко мне и серьезно вперился в глаза: — Ты реально чувствуешь, что это твое? Что должно быть только так и не иначе? Если ты уверен на все сто двадцать процентов, что должен все бросить и ехать, я заткнусь и больше слова на эту тему не пророню.
— Честно — не уверен, — признался я, — потому что не могу представить свою совместную жизнь с этим человеком, уж больно неправдоподобной кажется. Одно дело, изредка встречаться, и совсем другое — жить бок о бок с тем, кто требует тотального внимания к своей персоне 24 часа в сутки. Я боюсь, что меня просто проглотят.
— Тогда я не понимаю, — Димас продолжал разбирать веточку на волокна, — если тебе претит такая перспектива, нафига куда-то когти рвать?
— Как сказать, — вздохнул я. — Пока я знаю, что этот человек где-то в городе, мне спокойно, и я не особо переживаю, что мы редко видимся. Но стоит мне подумать, что он совсем исчез — становится по-настоящему дурно.
— Ууууу, как все запущено-то, — протянул Димас, скривив скорбную гримасу, — ну, ты, блин, и вляпался.
Дверь приоткрылась, в образовавшуюся щель высунулась Леся:
— У нас все готово, — упредила Димкина пассия, по-хозяйски оглядывая нашу троицу. — Руки мойте и за стол.
Во время застолья я понял, насколько стал далек от интересов Димаса, да и всех собравшихся в целом. Девчонки спросили, чем я занимаюсь, я начал рассказывать о рекламном агентстве Фила, проектах, ради которых мы всей командой не спали по ночам и прыгали каждый выше собственной головы, но быстро понял, что это никому не интересно. Леся меня сов
сем скоро перебила, задав Диману какой-то житейский вопрос, и разговор свернул совсем в другое русло. Илья копался в смартфоне, девчонки обсуждали общих знакомых, кто с кем спал, за что потом получил и как задрали преподы в училище своими рефератами. Боженька, вот че я тут делаю, а? Остро захотелось просто встать и выйти.
Выходить особо было некуда — либо возвращаться к предкам, где мне тотчас заново начнут промывать мозг, либо на огород — но там уже темно и делать особо нечего. Мелькнула шальная мысль набрать Девиля и попросить забрать меня отсюда... Вот этого точно делать не стоит — от города до поселка четыре часа езды, не хватало еще, чтобы он рванул за мной на байке и впотьмах на раздолбанной дороге угодил в аварию. Девиль — срань Господня, но я себе не прощу, если он из-за меня покалечится. Значит, нужно перестать напрягаться и просто удовлетворять свои первичные потребности — есть, пить, флиртовать с фигуристой Олей, которая досталась мне в качестве подруги на этот вечер.
Горячее и салаты постепенно таяли, количество грязной посуды на столе росло, хмель все больше проникал в кровь. Леся перекочевала на колени к Димасу, Тая повисла на Илье, наблюдая как тот во что-то рубится с телефона, Оля перебазировалась поближе ко мне, непринужденно приткнувшись под бок. Ее заинтересовал мой смартфон. Эту игрушку мне вручил в свое время Девиль, после того как узнал, что из-за него я разбил об стену свою раскладушку. Не передать словами насколько довольной была в тот момент его рожа. Надо сказать, он меня тогда конкретно достал и я сорвался. Когда опомнился, телефон восстановлению уже не подлежал. Он предлагал купить взамен новый, но я гордо уперся. Марк не сдался и в результате уговорил принять в качестве замены этот «б/у» — стильный, многофункциональный и практически не юзанный, корпус был таким, будто гаджет просто пролежал в комоде.
Ольга немного полазила в моем смартфоне, изучая меню, после чего поинтересовалась, нет ли у меня в нем чего-нибудь интересного, типа фоток. Я честно развлекал ее своим портфолио, комментировал, вроде красивые картинки ее все-таки заинтересовали.
7.
— Не тушуйся, ты ей нравишься, — мурлыкнул мне на ухо Димас, догнав в полутемном коридоре. Я почувствовал, как он мне что-то сунул в задний карман джинсов. Проверил, под пальцами знакомо угадались упаковки презервативов. Диман, как может, заботится о непутевом приятеле.
Ближе к полуночи, верхний свет был погашен, Леся оставила только торшер. Интимный полумрак в комнате располагал уже к более душевным разговорам. Еще какое-то время беседа лениво тянулась в направлении компьютерных игр и сериалов, а потом народ стал потихоньку расходиться. Первым утопал «прилечь» Илья, минут через десять вышла на кухню и не вернулась Тая. Леся с концами отлучилась по делу, за ней, выдержав пятнадцать минут приличия безвозвратно ушел «в домик раздумий» Димас, скрывшись в противоположном от входной двери направлении. Я остался наедине с Олей. Дураку было ясно, что парочки разбрелись по углам, но местный этикет сработал безотказно. Ольга продолжала сидеть, угнездившись у меня под боком и активных признаков инициативы не подавала.
И что мне с ней делать? Я эту девчонку первый раз вижу, компания укомплектовалась по принципу «давай, до кучи». Ольга симпатичная, не худенькая, но аппетитно сдобная без излишней полноты. Димас не приукрашивал, когда руками обрисовывал «роскошь глаз» — в вырезе девичьей футболки отчетливо виднелся глубокий раскол. Нет, что подразумевал Димас, засовывая мне презервативы в карман, я понял, но мне нужно, чтобы в отношениях была хоть какая-то предыстория, иначе это какой-то потребительский подход получается. Или я ошибаюсь? Когда я раньше встречался с девушками, мы ходили на свидания, общались. Первый поцелуй с подругой был с осознанием, что мы друг другу нравимся. Предыстория была даже с Ритой, хоть и не хочется об этом вспоминать. Блин, да даже с Девилем у нас все произошло не просто так, хотя события в тот раз развились так стремительно, что осознание пришло намного позже... тогда он меня просто сгреб в охапку, прессанул, после чего завалил и трахнул. А с Олей что? Встретились, блин, два одиночества...
Допустим, что она не против получить удовольствие на одну ночь, тогда непонятно, откуда такая пассивность. Я ей не нравлюсь? Или она стесняется? По сути, я для нее чужой, она меня не знает. Девушки привыкли, что за ними должны ухаживать, если так, какой первый шаг с моей стороны будет верным? Если спросить ее прямо, чего хочет, она сможет ответить честно?
— Оль, — я решил больше не ломать голову, будь что будет: — Скажи, что бы ты сейчас хотела?
— В смысле? — на меня озадаченно воззрилась пара карих глаз, опушенных подкрашенными ресницами.
— Мне нравится с тобой общаться, — осторожно проговорил я, стараясь подбирать слова, — я не буду возражать, если мы просто продолжим разговаривать, но если я тебе нравлюсь и ты заинтересована в более тесном знакомстве, то мне хотелось бы об этом знать. — Ольга продолжила на меня таращиться, и я всерьез забеспокоился, что чересчур сумничал. — Не пойми неправильно, мы мало знакомы и мне пока сложно угадывать твое настроение. — Блин, я себя идиотом чувствую! Почему мне так сложно с ней?! Я что, вообще разучился общаться?
Собственно, а когда я последний раз это делал? До краха с Марго у меня была попытка ухаживать за скромницей Милой. Кончилась эта затея трахом под забором какой-то дачи все с тем же Девилем после слезных воплей с моей стороны сбавить скорость, пока оба не убились. Мотоцикл он тогда остановил не по доброте душевной, а исключительно ради развратных действий. После моего любовного фиаско подруги у меня по факту не было, хоть я и активно общался с девушками из группы в рамках общей компании. Весь этот период моя сексуальная жизнь если и обозначалась, то исключительно в объятиях Марка, который своим страстным напором обеспечил полное отсутствие необходимости эту самую инициативу проявлять. Да я о ней даже подумать не успеваю, он просто хватает меня и тащит в койку или темный угол! Ёлки зеленые, неужели у меня даже навыки банального флирта напрочь из-за него атрофировались?
Ладно, будем определять границы дозволенного методом тыка.
— Извини, я походу мандражирую, вот и несу всякую околесицу, — я приобнял Ольгу за плечи, немного притягивая к себе. Вроде не сопротивляется. Взял за руку, коснулся губам пальцев: — Просто дай знать, если что-то не понравится, хорошо?
— Ладно, — она по-кошачьи фыркнула, похоже, что мое поведение ее скорее забавляло. Что ж, пусть так и будет.
Я целовал ее ладони, перешел к запястьям. Понятия не имел, что с ней делать, просто помнил, что когда так меня касался Девиль, было чертовски возбуждающе и приятно. Тактика оказалась успешной — Ольга заметно расслабилась, чуть раскраснелась, начала сползать вниз по дивану. Теперь я мог нависать над ней, при желании навалиться и придавить, но я не торопил события.
В итоге Ольга сама потянулась ко мне губами, и я ответил на поцелуй. Теплый рот, упругие губы, на языке еще ощущается привкус вина. Во взгляде девушки томная поволока, ее руки легли мне на талию, забравшись под рубашку. Мы целовались вытянувшись на диване, я ласкал ее язык, но хоть убейте, не мог поймать ту самую крышесносную волну. Мозг был трезв как стекло и затуманиваться любовной мутью не собирался ни на йоту! Да, в низу живота напряжение было, но как бы ни старался девичий язык, я продолжал четко соображать и отслеживать все оттенки проходящей прелюдии. Ее румянец, как вспухают от поцелуев губы, опахала ресниц, подрагивающие в ответ на мои прикосновения, сбивчивое дыхание. Я должен дать ей понять, что она мне нравится. Подался вперед, наваливаясь, протиснулся между колен, прижался отвердевшей плотью. В какой-то момент она потянула меня за футболку под рубашкой и тут...
— Ой, что это? — Ольга заинтересованно разглядывала выпавшую из-под ворота золотую корону на силиконовом шнурке. Это кольцо — один из подарков Девиля, он купил его мне во время нашего тестового мероприятия, когда потащил в торговый центр в образе девушки после фотосессии для одного из молодежных брендов. — Какая красивая, — девушка завороженно смотрела на россыпь бриллиантов поверх золотых филигранных зубцов. — Дорогущая наверное.
— Ты права, не дешевая, — подтвердил я. — И очень важная для меня.
— Это от твоей девушки? — спросила Оля. В ее взгляде больше не было эротичной поволоки, только любопытство по отношению к заинтересовавшей вещице.
— Нет, не от девушки, — я на автомате прикоснулся к зубцам, чтобы удостовериться, что кольцо на месте. — Это подарок от человека, который добился в жизни очень высоких результатов. Он сказал, что я обязательно должен сам завоевать свою корону.
— Правда? Кто он? Типа миллионер?
Глаза Ольги сейчас выражали искреннюю заинтересованность моей персоной, ведь подразумевалась занимательная история о взаимоотношениях людей. Девушки такое очень любят.
— Ну, он обеспеченный, — ответил я, подбирая слова. — Этот парень — чемпион по мотокроссу. Для него и его байка не существует непроходимых трасс.
— И ты, правда, фотограф? Те фотки действительно твои?
— Ну да. Все работы, что я тебе показывал, из моего портфолио.
Несмотря на то, что я сейчас лежал на ней, атмосфера интимности общения куда-то улетучилась.
— Просто у нас любой дурак с камерой мнит себя фотографом, — буркнула Оля. — Но у тебя фото красивые. Можешь меня тоже сфоткать?
— Ну, в принципе могу, камера у меня с собой, — несколько озадаченно почесал я затылок. Так мне деловые предложения еще не поступали. — Света в комнате, правда, маловато, добавить ламп было бы неплохо.
— Правда? — Глаза Ольги аж заискрились. — Я как в журналах хочу, чтоб сексуально, но красиво, без пошлости. Ты так сможешь? А лампы я сейчас у Леси спрошу!
— Стой! — я едва успел перехватить вывернувшуюся из-под меня Ольгу за локоть. — Мне кажется, беспокоить Лесю не лучшая идея. — Вдруг они там с Диманом заняты по самое не могу, а тут мы, блин, с требованием иллюминации.
— Да не боись, я по-тихому, — хихикнула Оля. — Ты пока фотоаппарат свой достань.
Естественно «по-тихому» не получилось. С Ольгой вернулась любопытствующая Леся, из соседней комнаты на возню выглянула Тая. Вскоре мы собрали все лампы в доме, хозяйка полезла в кладовку за более мощными лампочками, чтобы вкрутить в рожки люстры. Потом вспомнили про отрез болоньевой ткани, который бы классно пошел на фон вместо бабушкиного ковра и паласа — его надо было гладить, девчата взялись за утюг. Короче: три часа ночи, у нас монтаж кустарной фотостудии полным ходом идет.
— И на кой я тебе резинки давал? — за спиной обозначился Димас, пребывающий явно не в восторге от того, что его девушка сбежала из постели вкручивать лампочки на ночь глядя.
— Прости, — улыбнулся я, на мгновение оторвавшись от настройки камеры, — как-то само так вышло.
— Угу, — буркнул приятель, наблюдая за подругой, с энтузиазмом орудующей на полу утюгом. — Но я рад, что ты оживился. А то весь вечер сидел как в воду опущенный.
Последним появился Илья, но комментарии не отпускал и в процесс не встревал.
Пока девчонки умчались краситься, мы убрали стол, вынесли из комнаты стулья, сдвинули в сторону тумбу. Укрепили ткань канцелярскими зажимами и булавками. Установили лампы согласно схеме. Илья сходил в спальню и снял со стены небольшое зеркало в качестве отражателя. Задействовали все, что оказалось под рукой.
Потом встал вопрос что надеть? Леся распотрошила гардероб, Димас с Ильей тотчас свинтили курить. Брендовыми вещами здесь не пахло — обычный набор топиков, несколько блуз, платья на выход. Много ерунды в стразах и блестках по факту не представлявшей модной ценности. Я честно перебрал вещи, но ничего цепляющего для Ольги так и не обнаружил. В результате снял рубашку с себя и попросил девушку надеть. Ну, вышло неплохо.
Правду говорят, что девушка в мужской рубашке на голое тело — особый эротизм. На Ольге остались только простые черные трусики и моя рубашка. Застегнутые на груди пуговицы, закатанные рукава открывают до локтя руки с точеными запястьями. В широко раскрытом вороте видны ключицы и глубокий раскол между грудей. Голые ноги, округлые коленки, изящные щиколотки и аккуратные чуть широковатые ступни. Фоном служила задрапированная ткань. Может болонья и не лучший вариант, но определенно более выигрышный, чем покрывало и видавший виды старенький ковер.
Тая придерживала в нужном положении зеркало, Леся по моей просьбе поднимала лампу. Вроде неплохо получалось. Скоро парням все-таки надоело прозябать на крыльце, и они вернулись. Илья молча сменил Таю на посту с зеркалом, надо сказать у него чувство света оказалось на порядок лучше, он четко видел, как развернуть зеркальное полотно для лучшего результата. Диман пристроился в углу и просто наблюдал, не вмешиваясь в процесс.
По ходу мероприятия Леся и Тая тоже определились, что хотят фотографироваться. Я скомандовал Илье и Димке отдать девчонкам свои рубашки, чтобы вписать их в уже сложившийся концепт. Пришлось препираться с Лесей, которой зудело запечатлеться в каком-то новом, но жутко блестящем наряде из серии «радость сороки» китайского пошива. Потом я был вынужден воевать против желания девчат запечатлеться с винными бутылками... зачем?
Фото требовали сценария и действий. На глаза в серванте попался роскошный сервиз. Я спросил у Леси, можем ли мы его задействовать? Доставшийся от бабушки раритетный набор был красиво расставлен, заварен чай и девчонки устроили чаепитие из нежных фарфоровых чашек, угощаясь конфетами. Слава Богу, идея с бутылками в кадре благополучно канула в забвение. Нет, с бокалом вина я фото сделал, но аккуратно, с подсветкой рубинового напитка и позолоты на тулове.
В семь утра девчонки наконец отправились спать. Мы вернули на место мебель, убрали с ковра ткань, выкрутили мощные лампы, повесили обратно в спальню зеркало. Илья, полночи протаскавший импровизированный «отражатель» уселся в углу дивана с кружкой растворимого кофе и снова уткнулся в свой телефон. Диман забился с ногами в кресле; стремянки в доме не нашлось, поэтому все ракурсы «сверху» я снимал, сидя у него на плечах.
— Собрались, блин, потрахаться, — под нос пробурчал Димас, растирая плечо, — так заебался, будто огород перекопал.
Я сидел на противоположном от Ильи конце дивана и просматривал результаты съемки:
— Ты мог бы так не усердствовать. Сказал бы что устал, я бы что-нибудь еще придумал.
— Ага, — скривился Димка, — ты бы придумал, а она бы обиделась, что так как хотели не получилось, потому что я сказал «нет». Ты, блин уедешь, а мне с Леськой еще жить.
— У вас прям серьезно все так?
— Типа того.
Мы еще немного помолчали, кадры продолжали мелькать перед глазами.
— И вот этим ты занимаешься? — через некоторое время спросил Димка.
— Ну, не только, — ответил я, — работы в агентстве много, иногда и с документами приходится дело иметь. А после съемок отсмотреть материал, отобрать лучшее, обработать. Это может занимать много времени.
— Ты реально преобразился, стоило за камеру взяться. Нам так четко указания давал и с Леськой спорил грамотно, сразу видно, что понимаешь, о чем говоришь. — Димка вытянул затекшие ноги. — С первого взгляда понятно, что это твоя работа.
— Ну, да, меня в агентстве поднатаскали, — улыбнулся я, — но практики все равно пока мало.
Несколько раз в процессе съемки я ловил себя на том, что в видоискателе на миг мне чудился пронзительный мужской взгляд знакомых зеленых глаз. Если я останусь здесь, отказавшись от предложения Девиля, то продолжу работу вот так — с полной выкладкой на результат, разными моделями и условиями. Я буду снимать и чувствовать в конце тотальную усталость вперемешку с желанием тотчас увидеть и отобрать кадры для обработки. Но поймать в фокус его прожигающие насквозь глаза больше не смогу. Больше не будет плясок с Дьяволом, сердце не зайдется от чувственного драйва. Я буду жить и работать, лишь изредка вспоминая тот ошеломляющий привкус адреналина от прикосновения его губ. В груди вдруг защемило невероятно остро и тоскливо. Я задохнулся, с трудом проглотив застрявший в горле ком. Время на исходе, я просто должен сделать верный для себя выбор.
8.
Это было невероятно сложно. Я заперся от родителей под предлогом обработки фотографий и как одержимый прокручивал в голове различные сценарии. Независимо от ответа, я не смогу получить 100% удовлетворения, всегда останется ложка дегтя, что будет отравлять мне жизнь. Почему все так сложно? Что бы я ни сказал, это будет нечестно по отношению к Девилю. Так нельзя. Он действительно всегда брал ответственность на себя в наших странных отношениях, и это единственный раз, когда попросил сделать меня тоже самое, а я чувствую, что не готов. Мне страшно... Меня трясет, но я должен озвучить свое слово, потому что обещал. Скажу так как есть, у меня нет другого выбора. Перо планшета отрисовывало изображение на экране, на душе становилось все хреновее...
В условленное время я приехал к нему домой. Макс был там же, заняв письменный стол, где уже были разложены какие-то документы, стоял ноутбук. Говорить в его присутствии будет, мягко говоря, стремно. Менеджер уже дал понять, что думает насчет моего присутствия в жизни Девиля, наверняка мое решение сейчас вызовет у него массу поводов для язвительных замечаний. С другой стороны, он знает всю подноготную Марка, куда лучше, чем сам Девиль. Атмосфера просто звенит от напряжения, но отступать уже некуда, я должен буду это сказать.
— Надеюсь, ты хорошо все обдумал, Принцесса? — Девиль сидел на краю письменного стола и открыто смотрел на меня. Длинные ноги затянуты в привычные джинсы, рубашка с широко расстегнутым воротом обнажает ключицы, рассыпавшийся по плечам каскад темных волос мягко отсвечивает шелком.
Я как всегда прицепился на краю кожаного дивана, что стоял на втором этаже, не зная, куда деть глаза. В горле перехватывало, воздуха не хватало:
— Надеюсь, что это так, — проговорил я. Голос предательски норовил сорваться на сип. Еще до того как переступил порог его дома, я снял кольцо и сейчас зубцы короны впивались мне в ладонь. Встав, я на негнущихся ногах подошел к столу и положил кольцо рядом с Девилем.
— Это твой ответ? — он взял миниатюрную корону и повертел между пальцами. — Что ж, я не исключал такого варианта. — Его голос звучал сейчас так спокойно, отстраненно, лишь прислушавшись можно было различить едва уловимое напряженное растягивание гласных.
— Выслушай меня, — попросил я, чувствуя, как все тело начинает колотить сильнейшая дрожь.
— Хочешь что-то добавить? — кольцо в его пальцах на мгновение прекратило вращение, меня буквально обжег его взгляд: — Мне кажется, что ты выразился предельно ясно.
— Да... — горло сдавило, щеки обожгла хлынувшая влага. — Ни гх... а! Них... ха! — Я хватанул воздух ртом и, сорвавшись на белужий рев, заорал: — НИ ХРЕНА ТЕБЕ НЕ ЯСНО!!!
Господи, вот стыдобища-то, устроил истерику перед двумя взрослыми мужиками. И ведь остановиться не могу, слезы градом в три ручья льют. Но если я не скажу все, он не поймет, будет лишь хуже. Я должен это озвучить, как бы стыдно мне ни было.
— Ты... ты сказал, я не должен сомневаться... — только бы меня не прервали. — Он, Цербер твой, тоже приходил, сказал, что я не имею права с тобой находиться, потому что не люблю. Целоваться полез... я... я не сомневался, когда двинул ему. Ни грамма сомнений не было. Но... я не знаю, как назвать то, что испытываю. Лю... любовь не может быть такой! Э... это другое чувство — оно разъедает меня. Я не знаю, что с ним делать! Ты бесишь, когда находишься рядом, но... когда я думаю, что ты исчезнешь, мне плохо. Я... я даже целуя девчонку о тебе думаю! Это неправильно, страшно! Эта зависимость... это нечестно по отношению к тебе. Е... если я соглашусь поехать с тобой, но это окажется не тем чувством... я предам тебя, а я не хочу причинять вред. — Я наконец смог поднять голову, чтобы посмотреть Девилю в лицо: — Я... я хочу следовать за тобой, но твой менеджер прав, такой сомневающийся я действительно брешь в обороне... Я не знаю, что мне делать, Марк, но, по крайней мере... — Ик! Шмыг! — я смог быть с тобой честным. — Настал момент истины. Я протянул к нему правую руку: — Марк Король, — слова давались с трудом, — я не смог разобраться в чувствах к тебе, но... — всхлип! — если такой эгоистичный я тебя устраиваю, прошу, — ик! — признай меня своим.
Девиль молчал, не двигался и смотрел в упор на меня, зареванного и стоящего с протянутой рукой. Макс, продолжая сидеть за столом, просто прикрыл глаза ладонью. Время шло, меня накрывало отчаяние. Девиль не примет меня, пора смириться... Будь я в здравом уме на его месте, то не стал бы связываться с тем, кто сам себя не понимает. Все правильно.
Моя дрожащая рука упала, я опустил глаза:
— Думаю, мне пора, — комната как в тумане. Просто нужно выйти в дверь и все закончится. Ноги ватные. Шаг, второй... — Хык!!! — Больно! Горло!
Меня рывком дернуло назад, спиной прямо на него. Захват за шею, змеиный шелест в ухо:
— Ты реально думаешь, что я спущу тебе на тормозах все, что ты сейчас нагородил?
— Марк, — Доберман все же подал голос, — с меня его соплей хватило выше крыши. Уволь, пожалуйста, от более пикантных сцен.
— Не вопрос, — мурлыкнул Девиль, — у тебя две минуты, чтобы покинуть дом.
— Я оставил все договора на столе, ты знаешь, что нужно делать. — Макс забрал ноут, встал и направился к выходу. Только у самой лестницы он обернулся и посмотрел на нас: — Я надеюсь, ты примешь верное решение, Марк.
— Даже не сомневайся, — хмыкнул он, продолжая удерживать меня за шею.
Звук удаляющихся шагов завершился глухим хлопком закрывшейся двери. Едва это случилось, меня крайне неаккуратно опрокинули на стол.
Бух!
— Ой! — Девиль угрожающе навис, придавив мои плечи к столешнице. Ноги безвольно повисли в воздухе. Кажется, я его сильно разозлил.
— У меня только один вопрос, — Марк вперился в меня, прожигая взглядом, — как ты можешь быть со мной честным, если сам себе постоянно врешь?
— Я... я же сказал... Если... если это не то чувство...
Он навалился сильнее, лицо Девиля оказалось так близко:
— Если это не оно, — его голос заметно охрип, — отпихни меня сейчас же и спасайся бегством. — Он легонько куснул меня за подбородок, подбираясь ближе к губам. — Иначе не обессудь, я утащу тебя в свой маленький ад. — Рот запечатал опаляющий поцелуй, я, что было сил, крепко вцепился в плечи Девиля.
9.
Мне до сих пор не верится, но мы трое в аэропорту. После моего признания у нас с Марком был секс, правда, для меня все прошло как в лихорадочном бреду. Потом я поставил подписи на договорах.
Девиль шел первым, за ним следовал Макс, я с чемоданом замыкал наше маленькое шествие. На душе скребли кошки. Я взял академ в универе, уволился с работы, сдал ключи от своей уютной квартирки хозяевам. С родителями разругался, они мой выбор так и не одобрили. И это даже при том, что я не говорил о своей странной второй половине. Они просто не приняли мой способ достижения цели. В жизни не чувствовал себя более беззащитным.
Макс заметил мою кислую физиономию и немного задержался, чтобы поравняться:
— Пока самолет не взлетел, у тебя еще есть время одуматься, — в течение всего периода, пока мы готовились к поездке он так или иначе давал понять, что благословляет меня на побег. — Марку будет лучше, если ты сделаешь это сейчас, нежели после.
— Я принял решение и никуда бежать не собираюсь, — так же вполголоса огрызнулся я. — Хватит уже меня подзуживать. Просто переживаю из-за ссоры с родителями, это нормально.
— Ну, вернуть их благосклонность просто, — ухмыльнулся Макс, — вернись, покайся, уверен, они примут тебя с распростертыми объятиями. — Поймав мой злобный зырк, менеджер тем не менее продолжил: — Есть второй вариант: добейся успеха и докажи, что делал все правильно. Правда, на это потребуется время и куча сил. Судя по тому, как ты от меня отбрехиваешься, ваше высочество легких путей не ищет.
Рамка металлоискателя на миг превратилась для меня в портал. Девиль и его менеджер привычно пересекли границу, перейдя на противоположную сторону. Я почему-то мешкал, уставившись на металлический короб конструкции. Марк обернулся, я поймал его вопросительный взгляд. Макс просто ждал. Колени дрожат, мне и впрямь не по себе... да что там — реально страшно!
«Но если ты сомневаешься в правильности своих действий, конец будет гарантировано плачевным». Все так и есть. Глубокий вдох:
«Прости меня, Марк!» — Шаг, второй, третий... Все еще переполненный сомнениями, я пересек границу его мира.
— Принцесса, проснись, — приглушенный мужской голос настойчиво зовет сквозь тяжелую дремоту. — Проснись, Ян... ну же! — он продолжает меня тормошить с завидным упорством. Уснуть, сидя в кресле, мне с непривычки было проблематично и я не хочу просыпаться.
— Уже прилетели? — веки тяжелые.
— Еще нет, но ты должен это видеть, — Девиль не сдавался, продолжая настаивать.
— А это не может подождать?
— Боюсь, что нет, — хмыкнул он. — В ближайший год увидеть нечто подобное тебе точно не грозит.
— Ну, что там у тебя, — повернув к нему лицо, я не без усилия разлепил веки.
— Не сюда, — хохотнул Марк и, взяв ладонями мою голову, развернул лицом к иллюминатору. Я онемел. Над пушистой периной облаков, будто нанизанное на линию горизонта, раскаленным золотым шаром восходило солнце. Прямо на глазах рождался первый день моей новой жизни.
PS:
— Почему?! С хера ли я вам домработник?
— Если ты против, какого тогда договор подписал?
— Что?!!
— Пункт 2. 3 на первой странице. Я смотрю, ты вообще его не прочел. Что ж, тем хуже для тебя. Позволь просветить: ты находишься в моем непосредственном подчинении и берешь на себя хозяйственную часть.
— Я фотограф! Марк обещал мне!
— За это не волнуйся, твой талант мы будем использовать по полной, работенки хватит.
— Блин, но почему горничная-то?!
— Учитывая плачевный опыт Марка с наемным персоналом (пять исков о якобы домогательствах), будет логично, если его бытом займется тот, кто готов терпеть заскоки Девиля. Кроме того, ты сам являешься источником его грязного белья, будет идеально, если ты же о нем и позаботишься.
— Я все расскажу Девилю!
— Валяй, только имей ввиду, что это была его затея.
— Что?
— Он рекомендовал отдать тебе ведение дома, даже предъявил твое фото в фартуке... Э, ты чего побелел?!