Жар
В тот год лето выдалось особенно жарким. Солнце дьявольским пламенем пожирало верхушки сосен. Небо варилось в кучевых облаках июльского заката. Мы стояли на заправке, и в нескольких верстах от нас не было ни души.
— Том, достань воду из багажника. Где, чёрт возьми, носит этого заправщика?!
— Где я по-твоему её достану? Ты не взял ни бутылки. Магазина здесь нет.
— Ничего, там, где мы окажемся через каких — то полчаса, воды хоть отбавляй. Река, сынок. В детстве я чуть не утонул в ней. Так — то.
Я взглянул на Джека. На его красивое мужественное лицо упал луч заходящего солнца. Глаза стали янтарного цвета, и от этого казались ещё более хищными. Позвольте пояснить, Джек — мой приёмный отец, но в то лето он был для меня нечто большим. Мой отец умер, когда мне было четырнадцать. Мать быстро завела отношения и уже через год снова вышла замуж. Джек... Не было на улице женщины, не взглянувшей на него. Смуглое мускулистое тело взрослого мужчины ещё дышало свежестью, на лице уже появились первые морщины, но это придавало Джеку особенный шарм и мужество. Я всегда мечтал походить на него. Усердные тренировки дали свои плоды, и уже в восемнадцать лет моё тело обрело долгожданный рельеф.
— Так поехали. Плевать на бензин, нам хватит ещё на десять раз туда и обратно.
— Ты прав, Том.
Дорога была свободной, мы ехали быстро, оставляя за собой шлейф песчаной пыли.
Всю дорогу Джек молчал. Я тоже не смел нарушить наставшую тишину. Благоговению моему перед этим человеком не было конца. Но я пытался казаться более дерзким, хотел выглядеть в его глазах настоящим мужчиной, поэтому часто ослушивался его. А Джек этого не любил. Всё в этом мире сгибалось под напором его волчьего взгляда. Всё должно было подчиняться ему. Мои вспышки дерзости вызывали лишь ухмылку на его обветренных губах. И всё же я что-то чувствовал. Что-то в его взгляде, обращенном на меня, было особенное. Я для него был не просто сыном. И от этого приятный жар разливался по всему телу. Мне было восемнадцать лет, и я плохо осознавал, что происходит. Для меня это была всего лишь игра. Я не боялся обжечься. Он знал это.
— Том, — его жёсткий голос разрезал тишину. — Том!
— Да, Джек.
— Я отец тебе, а не дружбан Джек, ты понял меня? Я хочу, чтобы ты называл меня своим отцом, понял?
— Да, Дж... Отец.
— Так — то лучше.
— Ты на что-то разозлён?
— Нет.
Опять наступило молчание. Я украдкой поглядывал на его суровое лицо. Что происходит? Ещё полчаса назад мы болтали как старые друзья. Эта переменчивость была одной из немногих черт характера Джека, которая мне не нравилась, даже пугала.
— У тебя секс был? — Волчьи глаза пронзили мои расширенные зрачки.
— Ч-что?
— Я спрашиваю, ты когда — нибудь трахался?
— Нет.
Он ухмыльнулся.
— Врёшь, ты слишком хорош собой, чтобы до сих пор оставаться чистеньким.
— Джек, я не вру. Да пошёл ты, какое твоё дело?
— Отец, Том, я твой отец, запомни это. — Его сильная рука стиснула мой подбородок. Я ощутил на себе горячее дыхание. Через пару секунд он отпрянул. Его ноздри то раздувались, то суживались, а на лбу запульсировала вена. Я притаил дыхание, пытаясь осмыслить произошедшее. Наконец мы свернули в лес. Через пару минут показались ворота полузаброшенного здания.
— Выходи, мы приехали. — голос Джека смягчился.
Небо стало совсем тёмным, скоро его усыпят звёзды. Джек приказал мне развести костёр на заднем дворе, и теперь пламя вырисовывало наши силуэты на чёрном фоне ночи.
— Прости, если я был резок с тобой. Том, ты слышишь меня?
Я молчал. В голове всё смешалось. Мысли спотыкались друг о друга. Джек протянул мне бутылку виски.
— Не смотри на меня так, ты уже совсем взрослый мужчина. — Он снова усмехнулся.
— Прости и ты меня, мне не следовало
так разговаривать со своим отцом. Джек, я правда люблю тебя, ты для меня всё...
— Хватит. Не надо.
Он снова испытывающе уставился на меня.
— Ты веришь мне, Том?
— Да.
— Мне надо тебя кое-чему научить. Просто доверься. Новое не всегда бывает приятным. Отпей.
Я повиновался. Он не упускал ни одного моего движения.
— Пей ещё.
Снова жар разлился по телу, притупив мою волю.
— Ещё. Выпей всё до конца.
Так я и сделал. Сознание помутилось. bеstwеаpоn Я чувствовал, как кровь бьётся в моих жилах, и казалось, Джек тоже это чувствовал. Он подошёл ко мне.
— А теперь пошли.
— К-куда?
— Ты боишься?
— Нет! — Я резко встал на ноги. От этого закружилась голова.
— Конечно, ты не боишься, ты ведь похож на меня, Том. — В эту секунду, я готов был на всё, лишь бы Джек продолжал так думать.
Мы спускались в подвал дом
а. Он пропустил меня вперёд. Джек зажёг свет, но и после этого в подвале царил полумрак. В центе помещения стоял старый бильярдный стол. В углу — массивный туалетный столик с возвышающимся над ним зеркалом. Больше в подвале ничего не было. Когда-то это место было полно жизни, но сейчас только пыль и мрак наполняли его.
Удар сзади свалил меня с ног. Я попытался встать, но второй удар разбил мне нос, повалив обратно. Я стал задыхаться от собственной крови.
— Джек! Что ты делаешь?! — Снова удар.
— Тсс! Пора стать мужчиной, Том. — Он сорвал с себя футболку. Я видел, как он тяжело дышал и как взмокли его волосы. — Пора кое-чему тебя научить.
Его сильные руки подтащили меня к бильярдному столу и обрушили на него.
— Джек, нет, не надо, Джек!
— Заткнись. — Мужчина, навалившись, зажал мне рот. Моё сознание заволок туман, силы покинули меня. Всё было как во сне. Я не мог сопротивляться, и от этого жгучие слёзы чуть было не навернулись на глаза. Я собрал последние силы и остановил их.
— Отпусти, я не могу дышать. — Еле выдавил я из себя. На это он только яростно начал срывать с меня одежду. Теперь он не спеша рассматривал мой торс. Грубость резко сменилась похотливой нежностью.
— Я хочу тебя. — его голос стал тихим. — Я хочу тебя с тех пор, как увидел. Чёрт, что за шёлк! — Горячие губы Джека заскользили по моей шее и начали спускаться всё ниже и ниже.
— Не надо, Джек...
— О, да, Том, стони... Мне нравится.
Я сжал руку в кулак, чтобы нанести удар, но звериная реакция Джека заставила моё тело ещё сильнее прижаться к столу.
— Что? Сил ещё не хватает? — Он резко перевернул меня на живот. Приподняв мою голову, он с силой ударил её о стол и рассёк мне висок. Я не понимал, как человек может быть настолько силён. Однако не собирался сдаваться и, задыхаясь, продолжал вырываться так сильно, как только мог.
— Ну же, расслабься, малыш, иногда первый раз бывает болезненным, просто расслабься!
— Отвали нахрен! Я не твой! Я никому не отдамся, слышишь? — Мой голос хрипел от собравшейся в горле крови.
Джек засмеялся.
— Ха, давай же сопротивляйся! Мне нравиться, как твоё тело трепещет подо мной, мне нравиться, как ты дышишь. Что, сильно я тебя отделал, щенок, дыхание спирает?
Тогда я дал себе обещание, что не издам больше ни звука. Я не хотел доставлять ему такое наслаждение. Но дыхание сдерживать не удавалось, оно вырывалось из меня со всей силой бьющейся жизни.
Я снова почувствовал его губы, они то нежно облизывали, то дико покусывали. Он слизал струю крови с моего горла. Джек медленно расстегнул ширинку сначала себе, а потом мне. Затем стянул с меня штаны и ухмыльнулся.
— Красивый у тебя зад, парень. Я первый твой мужчина, но, чувствую, не последний. Молчишь... Придётся разговорить тебя.
Джек снова схватил меня, на этот раз потащив к зеркальному столику. Чуть наклонив меня вперёд, он опёр мои руки на зеркало.
— Смотри, Том. Смотри внимательно. — В отражении Джек потянулся за своим давно вставшим членом, освободив одну из моих рук. Я попытался воспользоваться этим и сильно ударил Джека по рёбрам. Это только разозлило его. Плотная броня мышц надёжно уберегала его от ударов. Джек схватил меня за волосы и низко нагнул над столом. А дальше острая боль. Он вошёл в меня резко и до конца.
— Как узко! Дьявол, как узко! Теперь ты мой. Чувствуешь, Том? Ты чувствуешь, как я тебя имею?
Джек нащупал мои губы, силой разжал их и начал трогать мои зубы, запускать пальцы всё глубже в рот.
— У тебя такие белые зубы, жалко только, что кровь их запачкала.
Он неумолимо продолжал трахать меня. Я чувствовал, как его яйца бились о меня. Было очень больно. Только тогда я смог до конца осознать значение слова «власть».
Джек снова поднял меня, чтобы я смог видеть нас в зеркале. Каждая мышца моего тела напрягалась под его гнётом. От напряжения взбухали вены. Ему это нравилось, он часто дотрагивался до них языком. Дыхание Джека усилилось, и я понял, что скоро он кончит. Так и было. Горячая сперма залила меня изнутри. Джек издал стон, больше похожий на звериный рык. Его обмякший член вылез из меня. Из разодранного членом ануса сочилась кровь смешанная со спермой. Он вытер кровь двумя пальцами и поднёс их к моему чуть разжатому от бессилия рту.
— Считай это девственной кровью. — И провёл окровавленными пальцами по моим губам. — Слижи.
Я лишь уставился на него уставшими от борьбы глазами. Тогда он сам слизал кровь с моих губ и жарко их поцеловал. Затем Джек удалился, оставив меня наедине со своей болью.
Я не помню сколько провалялся в полусознании, но когда очнулся, почувствовал, как сладкий жар разливается в нижней части живота. У меня встал член.
— Том, достань воду из багажника. Где, чёрт возьми, носит этого заправщика?!
— Где я по-твоему её достану? Ты не взял ни бутылки. Магазина здесь нет.
— Ничего, там, где мы окажемся через каких — то полчаса, воды хоть отбавляй. Река, сынок. В детстве я чуть не утонул в ней. Так — то.
Я взглянул на Джека. На его красивое мужественное лицо упал луч заходящего солнца. Глаза стали янтарного цвета, и от этого казались ещё более хищными. Позвольте пояснить, Джек — мой приёмный отец, но в то лето он был для меня нечто большим. Мой отец умер, когда мне было четырнадцать. Мать быстро завела отношения и уже через год снова вышла замуж. Джек... Не было на улице женщины, не взглянувшей на него. Смуглое мускулистое тело взрослого мужчины ещё дышало свежестью, на лице уже появились первые морщины, но это придавало Джеку особенный шарм и мужество. Я всегда мечтал походить на него. Усердные тренировки дали свои плоды, и уже в восемнадцать лет моё тело обрело долгожданный рельеф.
— Так поехали. Плевать на бензин, нам хватит ещё на десять раз туда и обратно.
— Ты прав, Том.
Дорога была свободной, мы ехали быстро, оставляя за собой шлейф песчаной пыли.
Всю дорогу Джек молчал. Я тоже не смел нарушить наставшую тишину. Благоговению моему перед этим человеком не было конца. Но я пытался казаться более дерзким, хотел выглядеть в его глазах настоящим мужчиной, поэтому часто ослушивался его. А Джек этого не любил. Всё в этом мире сгибалось под напором его волчьего взгляда. Всё должно было подчиняться ему. Мои вспышки дерзости вызывали лишь ухмылку на его обветренных губах. И всё же я что-то чувствовал. Что-то в его взгляде, обращенном на меня, было особенное. Я для него был не просто сыном. И от этого приятный жар разливался по всему телу. Мне было восемнадцать лет, и я плохо осознавал, что происходит. Для меня это была всего лишь игра. Я не боялся обжечься. Он знал это.
— Том, — его жёсткий голос разрезал тишину. — Том!
— Да, Джек.
— Я отец тебе, а не дружбан Джек, ты понял меня? Я хочу, чтобы ты называл меня своим отцом, понял?
— Да, Дж... Отец.
— Так — то лучше.
— Ты на что-то разозлён?
— Нет.
Опять наступило молчание. Я украдкой поглядывал на его суровое лицо. Что происходит? Ещё полчаса назад мы болтали как старые друзья. Эта переменчивость была одной из немногих черт характера Джека, которая мне не нравилась, даже пугала.
— У тебя секс был? — Волчьи глаза пронзили мои расширенные зрачки.
— Ч-что?
— Я спрашиваю, ты когда — нибудь трахался?
— Нет.
Он ухмыльнулся.
— Врёшь, ты слишком хорош собой, чтобы до сих пор оставаться чистеньким.
— Джек, я не вру. Да пошёл ты, какое твоё дело?
— Отец, Том, я твой отец, запомни это. — Его сильная рука стиснула мой подбородок. Я ощутил на себе горячее дыхание. Через пару секунд он отпрянул. Его ноздри то раздувались, то суживались, а на лбу запульсировала вена. Я притаил дыхание, пытаясь осмыслить произошедшее. Наконец мы свернули в лес. Через пару минут показались ворота полузаброшенного здания.
— Выходи, мы приехали. — голос Джека смягчился.
Небо стало совсем тёмным, скоро его усыпят звёзды. Джек приказал мне развести костёр на заднем дворе, и теперь пламя вырисовывало наши силуэты на чёрном фоне ночи.
— Прости, если я был резок с тобой. Том, ты слышишь меня?
Я молчал. В голове всё смешалось. Мысли спотыкались друг о друга. Джек протянул мне бутылку виски.
— Не смотри на меня так, ты уже совсем взрослый мужчина. — Он снова усмехнулся.
— Прости и ты меня, мне не следовало
так разговаривать со своим отцом. Джек, я правда люблю тебя, ты для меня всё...
— Хватит. Не надо.
Он снова испытывающе уставился на меня.
— Ты веришь мне, Том?
— Да.
— Мне надо тебя кое-чему научить. Просто доверься. Новое не всегда бывает приятным. Отпей.
Я повиновался. Он не упускал ни одного моего движения.
— Пей ещё.
Снова жар разлился по телу, притупив мою волю.
— Ещё. Выпей всё до конца.
Так я и сделал. Сознание помутилось. bеstwеаpоn Я чувствовал, как кровь бьётся в моих жилах, и казалось, Джек тоже это чувствовал. Он подошёл ко мне.
— А теперь пошли.
— К-куда?
— Ты боишься?
— Нет! — Я резко встал на ноги. От этого закружилась голова.
— Конечно, ты не боишься, ты ведь похож на меня, Том. — В эту секунду, я готов был на всё, лишь бы Джек продолжал так думать.
Мы спускались в подвал дом
а. Он пропустил меня вперёд. Джек зажёг свет, но и после этого в подвале царил полумрак. В центе помещения стоял старый бильярдный стол. В углу — массивный туалетный столик с возвышающимся над ним зеркалом. Больше в подвале ничего не было. Когда-то это место было полно жизни, но сейчас только пыль и мрак наполняли его.
Удар сзади свалил меня с ног. Я попытался встать, но второй удар разбил мне нос, повалив обратно. Я стал задыхаться от собственной крови.
— Джек! Что ты делаешь?! — Снова удар.
— Тсс! Пора стать мужчиной, Том. — Он сорвал с себя футболку. Я видел, как он тяжело дышал и как взмокли его волосы. — Пора кое-чему тебя научить.
Его сильные руки подтащили меня к бильярдному столу и обрушили на него.
— Джек, нет, не надо, Джек!
— Заткнись. — Мужчина, навалившись, зажал мне рот. Моё сознание заволок туман, силы покинули меня. Всё было как во сне. Я не мог сопротивляться, и от этого жгучие слёзы чуть было не навернулись на глаза. Я собрал последние силы и остановил их.
— Отпусти, я не могу дышать. — Еле выдавил я из себя. На это он только яростно начал срывать с меня одежду. Теперь он не спеша рассматривал мой торс. Грубость резко сменилась похотливой нежностью.
— Я хочу тебя. — его голос стал тихим. — Я хочу тебя с тех пор, как увидел. Чёрт, что за шёлк! — Горячие губы Джека заскользили по моей шее и начали спускаться всё ниже и ниже.
— Не надо, Джек...
— О, да, Том, стони... Мне нравится.
Я сжал руку в кулак, чтобы нанести удар, но звериная реакция Джека заставила моё тело ещё сильнее прижаться к столу.
— Что? Сил ещё не хватает? — Он резко перевернул меня на живот. Приподняв мою голову, он с силой ударил её о стол и рассёк мне висок. Я не понимал, как человек может быть настолько силён. Однако не собирался сдаваться и, задыхаясь, продолжал вырываться так сильно, как только мог.
— Ну же, расслабься, малыш, иногда первый раз бывает болезненным, просто расслабься!
— Отвали нахрен! Я не твой! Я никому не отдамся, слышишь? — Мой голос хрипел от собравшейся в горле крови.
Джек засмеялся.
— Ха, давай же сопротивляйся! Мне нравиться, как твоё тело трепещет подо мной, мне нравиться, как ты дышишь. Что, сильно я тебя отделал, щенок, дыхание спирает?
Тогда я дал себе обещание, что не издам больше ни звука. Я не хотел доставлять ему такое наслаждение. Но дыхание сдерживать не удавалось, оно вырывалось из меня со всей силой бьющейся жизни.
Я снова почувствовал его губы, они то нежно облизывали, то дико покусывали. Он слизал струю крови с моего горла. Джек медленно расстегнул ширинку сначала себе, а потом мне. Затем стянул с меня штаны и ухмыльнулся.
— Красивый у тебя зад, парень. Я первый твой мужчина, но, чувствую, не последний. Молчишь... Придётся разговорить тебя.
Джек снова схватил меня, на этот раз потащив к зеркальному столику. Чуть наклонив меня вперёд, он опёр мои руки на зеркало.
— Смотри, Том. Смотри внимательно. — В отражении Джек потянулся за своим давно вставшим членом, освободив одну из моих рук. Я попытался воспользоваться этим и сильно ударил Джека по рёбрам. Это только разозлило его. Плотная броня мышц надёжно уберегала его от ударов. Джек схватил меня за волосы и низко нагнул над столом. А дальше острая боль. Он вошёл в меня резко и до конца.
— Как узко! Дьявол, как узко! Теперь ты мой. Чувствуешь, Том? Ты чувствуешь, как я тебя имею?
Джек нащупал мои губы, силой разжал их и начал трогать мои зубы, запускать пальцы всё глубже в рот.
— У тебя такие белые зубы, жалко только, что кровь их запачкала.
Он неумолимо продолжал трахать меня. Я чувствовал, как его яйца бились о меня. Было очень больно. Только тогда я смог до конца осознать значение слова «власть».
Джек снова поднял меня, чтобы я смог видеть нас в зеркале. Каждая мышца моего тела напрягалась под его гнётом. От напряжения взбухали вены. Ему это нравилось, он часто дотрагивался до них языком. Дыхание Джека усилилось, и я понял, что скоро он кончит. Так и было. Горячая сперма залила меня изнутри. Джек издал стон, больше похожий на звериный рык. Его обмякший член вылез из меня. Из разодранного членом ануса сочилась кровь смешанная со спермой. Он вытер кровь двумя пальцами и поднёс их к моему чуть разжатому от бессилия рту.
— Считай это девственной кровью. — И провёл окровавленными пальцами по моим губам. — Слижи.
Я лишь уставился на него уставшими от борьбы глазами. Тогда он сам слизал кровь с моих губ и жарко их поцеловал. Затем Джек удалился, оставив меня наедине со своей болью.
Я не помню сколько провалялся в полусознании, но когда очнулся, почувствовал, как сладкий жар разливается в нижней части живота. У меня встал член.